Бернарда - Вероника Мелан

Всю жизнь я держалась за Тольку не потому, что любила, а потому, что боялась одиночества. Ну и что, что поговорить почти не о чем? Зато мужик в доме. Забыла себя… Давно похоронила мечты о любви. Да и какие мечты в пятьдесят один-то год?

А сегодня вдруг проснулось что-то забытое.

Надя вспомнила сияющие огни торгового центра, радостные лица прохожих, свежий морозный воздух, огни высоких, как на американских фото, небоскребов, незнакомые, ласкающие слух мелодии, странное звучание языка, вроде бы понятного, а вроде бы и нет. Вспомнила взгляд темноволосого незнакомца с посеребренными висками – красивые ореховые глаза, глубокие как омут. Всего один взгляд, короткий, ничего не значащий. А оно проснулось.

Она с дочерью стояла у витрины, рассматривая одежду, а тот остановился рядом, всего лишь на секунду, Динка даже не обратила внимание, а вот она, Надя, заметила. И еще как заметила, до глубины души, до самого сердечного дна, каждой женской клеточкой. И впервые за долгие годы почувствовала себя красивой.

В последний раз я была красивой для Валерки…

Наверное, сегодня просто показалось. Слишком много всего свалилось – невероятного, просто невозможного.

Дочь научилась перемещаться в пространстве… Нашла работу в другом мире. Боже, я сплю, и мне все это снится.

Тик. ТИК. Тик. ТИК.

Противный будильник. Заменить бы его. Мысли хаотично прыгали.

Может, она и, правда, все еще ничего? Ведь не толстая, еще по-своему привлекательная, морщин не так много, а волосы всегда можно покрасить. Как было бы здорово вновь обуть каблуки не для себя, а для того, кто их заметит, оценит, полюбуется все еще стройными ногами?

Динка сказала – там не стареют. Наверное, ошиблась… Как можно где-то не стареть?

Надя стареть не боялась. Но она боялась прожить остаток лет в одиночестве. Жизнь с Анатолием – не жизнь в одиночестве, но и не жизнь вдвоем. Обидно. А теперь даже и не обидно.

Почему-то вдруг показалось, что, несмотря на половину прожитой жизни, а, может, и большую ее часть, все еще впереди. Что все хорошее и новое обязательно придет, потому что уже ждет рядом, за поворотом.

Лежа на спине и глядя широко распахнутыми глазами в потолок, Надя попыталась, было, одернуть себя за девчачью, непонятно откуда взявшуюся восторженность, вливавшую в сердце ожидание чего-то чудесного, но перед мысленным взором продолжали плыть незнакомые улицы, приветливые лица прохожих, а в ушах звучал мягкий выговор незнакомых, но интуитивно понятных слов.

Два дня. Приходи, дочь…

Она заснула, улыбаясь.

«The night is young and so we are my friend

Looking for some action, show me your reaction – don't be shy

We're having a holiday in wonderland

Burning like a fire, couldn't get it higher – almost touch the sky!»

(D.J. Bobo – A Moment to Remember)

Дом сотрясали звуки музыки.

Стоявший на полке проигрыватель почти подпрыгивал, издавая радостные басы; на ковре, в такт заводной мелодии, подпрыгивали Смешарики, катались по кругу, кружились, баловались, танцевали. Танцевали!

Вот, Динка! Не было печали – показала им новую забаву!

Хоть Клэр не понимала ни единого слова, голос певца звучал приятно, а мелодия резонировала со счастливыми волнами, пронизывающими тело, и идеально подходила к настроению.

Столько всего! Столько всего! Когда же все успеть?

Коржи торта выпекались в духовке, по кухне плыл аромат сыра «Рамбальято», сахарной ванили и арака.

Взбить крем, замешать соус для прослойки, нарезать фрукты, проложить между коржами и обсыпать миндальной крошкой… Если поторопиться, то можно успеть нарисовать декор из фруктовой глазури поверху…

До вечеринки, что назначена на шесть вечера, еще три часа – она все успеет!

Клэр взбудоражено оглядела кухню, потрогала себя за непривычно короткие вьющиеся локоны и вновь побежала к зеркалу в гостиной – в сотый раз с того момента, как они с Диной вернулись из СПА.

Подлетела, розовощекая, возбужденная, с блестящими глазами, и остановилась напротив, глядя на свое отражение.

Это я… Поверить не могу – это я!

Недоверчиво провела по густым блестящим локонам, приоткрыла накрашенные персиковой помадой губы, покраснела еще сильнее.

В зеркале отражалась высокая стройная красивая брюнетка с модной прической – длинные некогда волосы укорочены до плеч, пряди сверкают всеми оттенками шоколадного, темно-коричневого и вишневого, ресницы густые, красиво удлиненные тушью, брови тонкие изящные, кожа сияет.

Сколько бы Клэр не бегала в гостиную, она все никак не могла поверить, что та незнакомка, что смотрит на нее с ровной поверхности зеркала – и есть она сама!

Боже мой, как непривычно и как… красиво!

Новая стрижка подчеркнула изящную линию шеи, удачно выделила скулы, оттенила цвет глаз. Эта новая очаровательная Леди с хитрыми искорками во взгляде просто не может быть той самой Клэр! Не может быть, и все тут!

А новый наряд, что они купили после СПА салона – шелковая белая блуза с бантом, бежевая юбка с рисунком, новые туфли и сумочка в тон. Хоть болезнь ног ушла еще несколько месяцев назад, но все же куда такие каблуки?! На них и десяти шагов не сделать! А такие вычурно элегантные сумочки только на прием к высокопоставленным лицам и носить… Не на каждый же день!?

– Да, Клэр… и к стилисту, и к парикмахеру и визажисту. Мы везде успели. А как тебе идет эта блузка! Боже… Ты только посмотри, какой ты стала?

Шикарный центр красоты пропитал их дорогими ароматами – запахами масел, кремов, косметики и духов.

Брюнетка в зеркале довольно улыбнулась.

– Я убью тебя, Дина! А потом расцелую. Или расцелую, а потом убью… Я стала такая… такая…

Красивая. Ухоженная, утонченная, вдруг потерявшая угловатость и чопорность. Раскрывшаяся.

Клэр еще раз посмотрела на свое отражение и, поддавшись музыке, вдруг принялась кружить по комнате, таская на руках то одного, то другого Смешарика.

– Нанаска, я красивая? Как ты думаешь? А ты, Вук?

– Рошая! Лэр, рошая!

Она засмеялась. А когда почувствовала в воздухе запах подгорающего коржа, взвизгнула и кинулась на кухню.

Почти два часа я потратила на то, чтобы привести себя в порядок.

Этаж гремел, в воздухе плыл сладкий аромат, просочившийся снизу, душа танцевала в такт с любимыми мелодиями, принесенными накануне из дома. Как здорово иногда пересекать миры! В сумочке лежала карта памяти с записанной для Чейзера композицией – той, что он однажды услышал играющей в салоне, стоящей у супермаркета машины в моем мире. Ею оказалась песня «Garbage – Blood for Poppies», и, чтобы найти ее, пришлось стряхнуть пыль со старенького компьютера и около получаса порыться в сети. Зато теперь один зеленоглазый субъект точно должен мне прогулку на роскошном черном авто.