Спящая кукла - Джеффри Дивер

— Встаньте! — Охранник нажал на кнопку, и дверь открылась. — Протяните руки.

Это прозвучало нелепо. Так, словно ему, как ребенку, предлагали конфетку. Нэгл поднял руки и услышал, как щелкнули наручники.

— Сюда.

Здоровяк схватил его за руку, сильные пальцы впились в бицепсы. Нэгл почувствовал запах чеснока в сочетании с табачным запахом. В первое мгновение он хотел было вырваться, но потом понял, что последствия могут быть не слишком приятными. Так он и шел, гремя наручниками, по темному коридору длиной футов в пятьдесят. Охранник ввел Нэгла в комнату для допросов, обозначенную литерой «А».

Нэгл остановился на пороге.

За столом сидела Тереза Кройтон, Спящая кукла, и смотрела на него своими темными глазами. Охранник, видя замешательство Нэгла, толкнул его вперед, и Нэгл сел за стол напротив девушки.

— Ну что ж, еще раз здравствуйте, — проговорил он.

Девушка внимательно оглядела его руки и лицо, словно искала на них свидетельства избиений и издевательств, совершенных над ним в тюрьме.

Нэгл знал, что девушке всего семнадцать лет, но в ней не было ничего детского, за исключением нежной белизны кожи. Она не погибла во время резни, устроенной Пеллом, зато погибло ее детство.

Охранник отступил на шаг назад, но Нэгл продолжал ощущать его близкое присутствие. Нэгл чувствовал, как огромное тело охранника поглощает звуки.

— Вы можете оставить нас одних, — сказала Тереза.

— Я должен присутствовать, мисс. Таковы правила.

У него была своеобразная улыбка, которую можно было трактовать по-разному: вежливая по отношению к Терезе, враждебная — к Нэглу.

Мгновение девушка колебалась, затем полностью сосредоточилась на писателе.

— Что вы хотели мне сообщить у меня во дворе? О Дэниэле Пелле.

— По какой-то непонятной причине он остается в районе Монтерея. И полиция не знает зачем.

— Пелл попытался убить прокурора, отправившего его за решетку?

— Да, Джеймса Рейнольдса.

— С ним все в порядке?

— Да. Та женщина-полицейский, о которой я вам говорил, спасла его.

— Кто вы? Чем занимаетесь? — спросила она.

Прямые, лишенные всяких эмоций вопросы.

— Ваша тетя вам ничего не рассказала?

— Нет.

— Я уже целый месяц пытаюсь переговорить с ней о книге, над которой сейчас работаю. Книге о вас.

— Обо мне? И почему это вы вздумали написать обо мне? Во мне нет ничего интересного.

— Вы ошибаетесь. Я хочу написать книгу о людях, пострадавших от зла. Об их испытаниях. Какими они были до того и какими стали после. Как изменилась их жизнь. И какой могла бы она быть, если бы им не пришлось столкнуться с преступлением.

— Нет, тетя мне ничего подобного не говорила.

— А ей известно, что вы здесь?

— Да, я ей сказала. Она меня сюда и привезла. Она не разрешает мне самой водить машину. И у меня нет прав.

Тереза взглянула на охранника, затем снова на Нэгла.

— Здесь, в полиции, тоже не хотели разрешать мне говорить с вами. Но они не имеют права запретить мне с вами увидеться.

— И зачем вы пришли ко мне, Тереза? — спросил Нэгл.

— Из-за той женщины-полицейского, о которой вы упомянули.

Нэгл был поражен.

— Вы хотите сказать, что согласны на то, чтобы она приехала к вам?

— Нет, — ответила девушка резко, решительно покачав головой.

— Я понимаю, — отозвался Нэгл. — Но…

— Я хочу сама к ней поехать.

Писатель подумал, что неправильно ее понял.

— Что вы хотите?

— Я хочу сама поехать в Монтерей и встретиться с ней лично.

— О, вам вовсе не нужно этого делать.

Девушка уверенно кивнула:

— Я хочу туда поехать.

— Но зачем?

— Просто я так хочу.

«Ну что ж, — подумал Нэгл, — вполне ясный ответ».

— Я попрошу тетю, чтобы она отвезла меня туда.

— Неужели она согласится?

— В противном случае я доеду на автобусе. Или на попутках. Вы можете поехать с нами.

— Знаете, с этим, наверное, будут проблемы, — возразил Нэгл.

Девушка нахмурилась.

Он усмехнулся.

— Я же в тюрьме.

Она удивленно взглянула на охранника:

— Разве вы ему не сообщили?

Охранник отрицательно покачал головой.

— Я внесла за вас залог, — сказала Тереза.

— Вы?

— Мой отец зарабатывал большие деньги. — Она рассмеялась, не слишком громко, но искренне и от души. — Я богатая девушка.

Звук приближающихся шагов.

В руке Дэниэла Пелла мгновенно появляется оружие.

Он в дешевом отеле, пропитавшемся ароматом освежителей воздуха и инсектицидов. Пелл выглянул из комнаты и, увидев, что к номеру приближается Дженни, спрятал пистолет за пояс, выключил телевизор и открыл дверь. Она вошла в комнату с тяжелой хозяйственной сумкой в руках. Пелл забрал ее у Дженни и поставил на прикроватный столик рядом с будильником, на котором красными огоньками мерцает 12:00.

— Как все прошло, любимая? Видела каких-нибудь полицейских?

— Нет, не видела. — Она сняла бейсболку и потерла лоб рукой.

Пелл поцеловал ее в голову и почувствовал запах пота и кисловатый аромат краски для волос. Еще один взгляд из окна. После долгой паузы Дэниэл Пелл все-таки решился.

— Давай выйдем ненадолго, любимая.

— На улицу? Я думала, что ты решил пока не выходить.

— Я хорошо знаю здешнюю местность. Уверен, что нам никакая опасность не угрожает.

Дженни поцеловала его.

— Как будто мы идем на свидание.

— Да, как будто на свидание.

Они натянули бейсболки и прошли к двери. Дженни вдруг повернулась к нему, лицо ее сделалось совершенно серьезным, она окинула его взглядом с ног до головы.

— Ты в порядке, дорогой?

Дорогой.

— Конечно, любимая. Просто последствия некоторого напряжения из-за того, что случилось в мотеле. Но сейчас ведь все нормально. Абсолютно.

Они ехали по сложному хитросплетению улиц по направлению к побережью у Биг-Сер к югу от Кармела. Дощатые мостки вились мимо скал и дюн, огражденных проволочными барьерами — одна из слабых попыток защитить хрупкую окружающую среду. Морские выдры и тюлени покачивались на волнах. Начался отлив, и в приливных лужицах образовывались целые водные вселенные.