Харбин - Алексей Воронков
Шрифт:
Интервал:
Было обеденное время, и Мария Павловна, как обычно, приветливо встретившая Болохова, попыталась усадить его вместе с домашними за стол, но он вдруг запротестовал.
– Я предлагаю погулять, – шепнул он Лизе. – Мне нужно тебе кое-что сказать.
Она побежала в свою комнату и вскоре вышла оттуда нарядная и сияющая. На ней было модного фасона крепдешиновое платье в цветок, а на голове соломенная легкая шляпка.
– Знаешь, я тут внезапно разбогател, – когда они вышли на улицу, – признался Болохов. – Так что мы можем с тобой славненько покутить…
Лиза знала, откуда у него деньги – это был гонорар за написанный им портрет государя.
– Вы так говорите, будто мы живем последний день, – произнесла девушка с нескрываемым укором. – Думаю, деньги вам еще пригодятся.
Болохов усмехнулся.
– Пустое! – ответил он. – Завтра меня поставят на казенный кошт, так что буду есть солдатскую кашу.
– А что случилось? – не поняла она.
– Меня, Лизонька, мобилизовали, так что я теперь не просто какой-то там мсье Болохов, а поручик Болохов!
Лиза пожала плечами.
– Я совершенно ничего не понимаю! – заявила она. – Вы, может быть, объясните мне, что происходит?
Александр прижал ее к себе и поцеловал в лоб.
– Я думаю, не сегодня-завтра начнется война, – сказал он.
– Война? – удивилась девушка. – Что вы говорите?
– Ну вот, ты снова «выкаешь», – обиделся Болохов.
– Прости… – проговорила она.
– Кстати, ты знаешь причину, почему тебя отправили в бессрочный отпуск? – спросил Александр.
– Мне это не объяснили, – посетовала девушка.
– Дело в том, что в здании управления теперь разместится штаб армии, ну а ваш генерал Хорват сейчас ни много ни мало – Главнокомандующий объединенными войсками. – Он вдруг порывисто вздохнул. – Но главное не в этом… Теперь, Лизонька, у нас не будет возможности встречаться.
Она побледнела.
– Как?.. Ты что, уезжаешь?
– Нет, дело в другом. С завтрашнего дня в городе вводится военное положение. А это значит, я не смогу даже на минуту выйти из штаба. Так мне генерал и сказал.
– Но ведь это же нонсенс! – воскликнула Лиза. – Спать-то вы все равно, надеюсь, будете дома?
– Да в том-то и дело, что нет, – хмыкнув, проговорил Болохов. – Штаб теперь для нас и место службы, и дом родной.
Лиза была в отчаянии.
– Тогда я пойду и попрошу генерала, чтобы он и меня мобилизовал! – решительно заявила она. – Кто вам еще будет печатать документы? И вообще… – Она прижалась щекой к его груди. – Я же не смогу без тебя.
Он погладил ее по голове. Милая, ей так хочется быть с ним рядом! Увы, ее место уже занял белобрысый писарь из пехотного полка, который, как оказалось, ловко умеет управляться с «ундервудом».
– И мне будет тяжело. Но ведь война все равно когда-то кончится, и мы снова будем вместе.
Она встала на цыпочки и поцеловала его в губы.
– Поклянись, что ты всегда будешь думать обо мне, – попросила она.
– А ты поклянись, что не пойдешь к генералу…
– Мы пойдем к тебе, – неожиданно ответила она. – Я же должна проститься с тобой… Так всегда поступали русские девушки, отправляя любимых на войну.
От этих слов его вдруг бросило в жар и следом быстро и громко заколотилось сердце.
– А может, все-таки в ресторан?.. – пытался он остановить ее.
– Нет… нет, мы должны проститься…
Болохов купил в винной лавке бутылку «Мадам Клико» и фрукты, и они отправились к нему в гостиницу.
…Вышли они уже затемно. Шли молча, переживая в душе случившееся. Только что они стали мужем и женой. Нет, еще не официально, но разве это важно теперь? Главное, что они соединили свои судьбы, сделав последний шаг к этой вершине под названием «любовь». Быть может, в эти минуты под сердцем Лизоньки уже зарождалась новая жизнь – тогда какие могут быть бумажки со штампами, какие подвенечные платья? Хотя и это когда-то будет. А сейчас для них главное то, что они закрепили свою любовь безумной страстью, сопряженной с великим чувством взаимного доверия.
Молчали они и тогда, когда извозчик вез их в Модягоу. Вернулись на землю только у дверей Лизиного дома, когда поняли вдруг, что им предстоит расставание. Пусть и не навсегда, но все же…
– Это был самый счастливый день в моей жизни, – нежно проведя рукой по колючей щеке Александра, сказала Лиза.
Он поймал ее руку и поднес к своим губам.
– Это было начало нашей долгой счастливой жизни, – произнес он.
Возвращался в гостиницу Болохов на такси. Водитель был веселый малый. Всю дорогу он пытался разговорить пассажира – тщетно.
– Да что же вы такой неразговорчивый? – удивился он. – А хотите, я вам китайский анекдот расскажу? У них тут, правда, своеобразный юмор, но это, видно, издержки восточной целомудренности… В общем, некий чиновник в парадном халате посетил своего знакомого. Только он сел, как притаившаяся на полке с продуктами крыса испугалась и опрокинула горшок с маслом, которое залило весь халат. Гость был готов разразиться грубой бранью, но тут вошел хозяин. Гость с подобострастной улыбкой начал объяснять свое состояние: «Когда я вошел в ваш почтенный дом, – говорит, – и сел на ваше почтенное место, я испугал вашу превосходную крысу, которая опрокинула ваш отменный горшок с маслом на мой никчемный и грубый халат. Это и составляет причину моего жалкого вида в вашем присутствии». Ну как? – спрашивает таксист. – Ну, право, это не идет ни в какое сравнение с тем, что мы травили в окопах.
– Вы воевали? – спросил Болохов.
– Во время мировой я был мальчишкой, а вот в Гражданскую да, было дело… – отвечает водитель. – Нас, гимназистов, тогда под Симбирском насильно мобилизовали в белую армию. Теперь вот хочу домой возвратиться… А вы не думаете? Нет? А зря. А то бы я дал вам адресок комиссии, которая занимается возвращением русских на родину.
Болохов мысленно пожалел парня. Он-то знал, что ждало тех, кто с чистым сердцем решил вернуться домой. В лучшем случае их посадят в тюрьму или пошлют, куда Макар телят не гонял, а могут и расстрелять.
…Не успел он войти в свой номер, как в дверь постучали.
– Господин Карсавин? – увидев Бориса, удивился Александр. – Вот уж кого не ожидал увидеть, так это вас… Хотя… – Он пристально посмотрел на него. – Ну, садитесь, коль пришли, – указал он глазами на стул. – А то ведь, говорят, в ногах правды нет.
Карсавин сел, положив руки на стол. «Так обычно поступает тот, кто приходит с миром», – отметил про себя Александр. Хотя этот человек очень коварный и за ним нужен глаз да глаз. Теперь придется постоянно быть начеку – ведь еще неизвестно, с чем он пришел. За эти годы Болохов приобрел какую-то первобытную способность предугадывать беду. Такое дано только зверям. Это те загодя покидают свои насиженные места, предчувствуя надвигающуюся опасность. Потому Болохов следит за каждым движением гостя, мысленно готовясь отразить удар.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!