Снежная королева - Джоан Виндж
Шрифт:
Интервал:
Мун снова начала обход с того, похожего на живой мозг существа; теперь неведомый зверек сам сразу подошел к ней, и она решила сосредоточиться именно на нем.
– Задавай свой вопрос. Ввод информации… – Она еще слышала, как Бладуэд задает вопрос, и тут же полетела в пропасть…
– …анализа! – Мун сидела на полу совершенно обессиленная, а карликовый лисенок с курносым носом, подобравшись поближе, сосал кончик ее косы. Она погладила лисенка по густой белой шерстке, осторожно вынула у него из пасти свои мокрые волосы, отцепила его остренькие коготки от туники, взяла его на руки и передала Бладуэд.
– Вот, – сказала она слабым голосом, – возьми-ка его.
Бладуэд медленно, неуверенно протянула к нему руки, но лисенок вырываться не стал и не протестовал, когда Мун положила его в теплые ладошки Бладуэд. Разбойница застенчиво прижала его к животу и захихикала, когда зверек, не долго думая, забрался ей под парку и удобно устроился, уцепившись за свитер. Мальчик, по-прежнему сидевший у ее ног, одной ручонкой потянулся к лисенку, а большой палец другой руки сунул в рот.
– Достаточно ли… я тебе рассказала? – Мун смотрела не на Бладуэд, а на клетки с животными; кое-где на них еще сохранились обрывки пестрой упаковки – зеленой, золотой, – видно, были завернуты в зоомагазине где-то на другой, очень далекой планете… Далекой… все мы так далеко от дома…
– Это лиссоп, это старлы, это крылатая мышь… – Бладуэд быстро перечисляла названия зверей. – По-моему, я даже поняла, в чем дело вон у тех. Я им еду неправильную давала. – Она понурилась было, но потом опять воодушевилась. – Но ты здорово это делаешь! – Она прижала к себе лисенка. – Разве нет, легавый?
Гундалину улыбнулся, проворчал что-то и шутливо поклонился Мун.
– О, благородная… – он вдруг умолк.
Три пары глаз одновременно посмотрели в сторону ворот; послышались чьи-то шаги, ворота распахнулись, и бородатый, с тяжелой челюстью человек появился на пороге. Звери тут же попрятались.
– Что тебе надо, Тарид Pox? – Голос Бладуэд вновь звучал нахально.
– Великая Мать желает, чтобы это починили. – Он протянул Бладуэд какой-то хрупкий на вид прибор, названия которого Мун не знала. – Скажи своему легавому, что пора начинать отрабатывать жратву.
– Он еще слишком болен! – Бладуэд угрожающе выдвинула вперед подбородок.
– Ничего, вполне здоров. – Тарид Рох ухмыльнулся и мазнул по Мун взглядом. – Небось эта хорошенькая куколка, которую ты для него притащила, и в мертвого жизнь вдохнет. Не желаешь ли посетить мою палатку, крошка сивилла? – Грубая лапища коснулась щеки Мун, задела незажившую ссадину.
Мун отшатнулась, отвращение было написано на ее лице. Тарид Рох засмеялся и прошел дальше.
– Эй, ты! – вмешалась Бладуэд. – Ты смотри, держись от нее подальше! Она действительно могущественная…
Он только презрительно фыркнул.
– Тогда что же она тут делает? Ты-то небось не веришь в эти дурацкие слухи, а, легавый? – Тарид Рох поставил сломанный прибор на пол возле Гундалину и положил рядом набор запчастей. – Ты особо-то не ленись, малый! Если к завтрему эта штука работать не будет, я тебя ее съесть заставлю. – Он щелкнул по темному пятну на воротнике Гундалину – там, где раньше были знаки различия, – и Мун увидела, как посерело лицо инопланетянина, стало каким-то пустым, безразличным…
Тарид Рох отвернулся от него и решительно направился прочь, словно хищная рыба, проникшая в садок.
Бладуэд сделала ему вслед неприличный жест.
– Боги, как я его ненавижу, ублюдка этого! – Она поморщилась, потому что лисенок у нее под паркой проснулся, заверещал и начал царапаться. – Он себя тут премьер-министром считает, не меньше, а все потому, что у моей мамаши в любимчиках ходит. Он раньше в Карбункуле жил и тоже малость не в себе – из-за этого-то он так ей и нравится.
Мун видела, как Гундалину осторожно, словно старик-калека, лег на свой тюфяк и отвернулся к стене. Она тоже промолчала.
Бладуэд вытащила верещавшего лисенка из-под парки и почти сердито сунула его назад в клетку. Мун видела, что юная разбойница что-то ищет глазами и это что-то, видимо, только что исчезло. Сама Мун глаз не сводила с Гундалину. Бладуэд вдруг рывком поставила канючащего малыша на ноги и решительно потащила его за собой к воротам, оставив их с Гундалину размышлять о случившемся.
Мун с трудом доползла до лежанки Гундалину и опустилась возле нее на колени.
– БиЗед? – Она понимала, что он не хочет разговаривать, но настойчиво продолжала его тормошить и даже тряхнула за плечо. Гундалину била дрожь, несмотря на теплые одеяла, накинутые поверх плаща. – БиЗед…
– Оставь меня в покое.
– Не оставлю.
– Ради всех богов! Я ведь не один из здешних зверьков!
– Я тоже. Не прогоняй меня! – Пальцы Мун сжали его плечо, как бы заставляя признать, что она существует.
Он перевернулся на спину и лежал, уставившись в потолок тусклыми глазами.
– Не уверен, что может быть что-то хуже…
Мун потупилась, кивнула.
– Но, может быть, потом будет лучше?
– Не надо! – Он только головой помотал. – Не надо говорить о каком-то «потом». Я в лучшем случае способен думать о завтрашнем дне, не дальше.
Она заметила сломанный прибор, оставленный Таридом Рохом.
– Ты что, не можешь это починить?
– Хоть с закрытыми глазами! – Он криво усмехнулся. И показал ей свою больную руку. – Если б у меня были две руки…
– У тебя их три. – Мун умоляюще посмотрела на Гундалину и сжала его пальцы.
– Спасибо. – Он глубоко вздохнул и сел. – Тарид Рох… – он судорожно вздохнул, – Тарид Рох как-то застал меня за ремонтом приемника для Бладуэд… После его «обработки» я два дня на ногах не стоял. И, боги, ему так это понравилось! – Он нервно провел рукой по волосам; Мун заметила, что рука его снова дрожит. – Не знаю, чем уж он занимался в столице, но вот к пыткам у него прямо талант.
Мун содрогнулась, вспомнив, как Тарид Рох коснулся ее щеки.
– Так это… потому? – Она посмотрела на его исполосованные шрамами запястья.
– Все, все это – потому – Гундалину покачал головой. – Я ведь высокорожденный, я технократ, я уроженец Харему! И со мной эти дикари обращаются, как с рабом – хуже, чем с рабом! Ни один человек, обладающий хоть какой-то гордостью, не станет так жить: без чести, без надежды… Так что я попытался совершить хоть один достойный уважения поступок. – Он говорил абсолютно ровным голосом. – Но Бладуэд успела меня найти, прежде чем… все было кончено.
– Она спасла тебя?
– Еще бы! – Мун услышала в его голосе ненависть. – Разве есть смысл в унижении трупа? – Он посмотрел на свою бесполезную руку. – Калека, хотя и… Я перестал есть; но тогда она сказала, что позволит этому мерзавцу кормить меня насильно… Через четверть часа он бы заставил меня есть дерьмо. – Гундалину попытался встать, но закашлялся так, что из глаз у него потекли слезы, и рухнул на лежанку. – А потом началась та буря… – Он беспомощно развел руками, словно она должна была понять, как сильно он старался сделать то, что нужно.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!