Экскременты космических лосей - Крюк

у нас закончится белиберда. Откройте шлюзы – и вам будет сохранена жизнь!

Партизаны опять молчали. «Проклятье, – думал генерал. – Если так пойдёт, мы их упустим…» Внезапно его отвлёк второй помощник. «На поверхности спутника обнаружен подземный туннель, – доложил он командиру. – Мы отправили туда дрон. Есть данные о том, что туннель ведёт прямо на базу». Взволнованный, Зугард решил ознакомиться с данными. «А что, это тоже возможность, – рассудил он. – Если не откроют сами – будем пробовать другие способы».

– Скажи этим поехавшим гуманитариям, что мы сейчас начнём стрелять, – приказал он адъютанту. – Они там что, ритуальный суицид затеяли?

– Эй вы, поехавшие гуманитарии, – повторил адъютант, – вы там что, ритуальный суицид затеяли? Если сейчас же не ответите – мы откроем огонь по вашей базе!

Угроза подействовала.

– Вниманию имперских войск! – произнёс приятный женский голос. – Мы, «Фёдор Михалыч», сдаёмся…

– Вы – кто?! – переспросил Зугард.

Впрочем, это было неважно. Партизаны открыли шлюзы, и корабли генерала проникли внутрь. Вскоре солдатам удалось взять базу под контроль. Операция прошла блестяще. Случилась, правда, небольшая заминка: корабль чуть было не взорвали какие-то камикадзе. Благо, нашёлся дед, который предупредил военных об опасности. Взрывное устройство быстро обезвредили. Генерал вошёл на захваченный корабль победителем.

– Полюбуйтесь-ка, генерал Зубарев, на этих камикадзе! – говорил дед-предатель. – Не коллектив, а общество любителей пиротехники!

– На сколько хватит кислорода? – спросил Зугард у подчинённого.

Ему ответили, что кислорода хватит ещё на одни джоселинские сутки. «Отлично! – подумал Зугард. – Мы как раз успеем всех допросить!» Когда ему доложили о заводе, он тут же кинулся в цех. «Здесь, наверное, производят какое-то сверхтопливо!» – взволнованно думал Зугард, видя незнакомую аппаратуру. – Вот так повезло!» Он совсем не разбирался в заводах и не мог отличить, где производят топливо, а где – фармсубстанции.

– Генерал, – внезапно доложили Зугарду, – захвачен ещё один корабль. Группа партизан пыталась бежать. На борту неизвестный груз.

– Немедленно обыщите их и доставьте сюда! – приказал Зугард.

Предвкушая невероятный выигрыш, он едва ли мог предположить, что сорвал джекпот. «Хельмимира – это, пожалуй, слишком жирно, – рассуждал Зугард. – А вот Исаак Бергдис Варда запросто мог бы оказаться на борту… Что ж, нам было бы о чём потолковать». Но когда ввели партизан, среди них не было ни одного качкоида. Был какой-то поджарый малый – возможно, один из близких подручных Хельмимиры; за ним следовали две мундиморийки (где бы генерал мог их видеть?); а вот и те елдыринские шуты – Антоха и Дюндель – которые привели имперцев на базу…

Генерал невольно чувствовал, как нетерпеливо бьётся его сердце – и внезапно, резко остановившись, оно пропустило удар… «Ну всё, пиши пропало, – подумал Зугард, увидев позади пленного елдыринца свою Визулинду. – Я, кажется, свихнулся».

Визулинда смотрела на него своими насмешливыми глазами. «Интересно, – рассуждал Зугард, – она проекция, галлюцинация или другая женщина, которую мой мозг принимает за принцессу?» Тощая вобла позади пленных была явно Хельмимира, но какое это имело значение? Понимая, что находится в реальности какого-то причудливого сна, Зугард направился к любимой. «Только бы не ляпнуть ничего лишнего… А то вдруг это всё взаправду?»

– Вот мы и встретились, Ваше Высочество, – произнёс генерал, подойдя ближе. – Такого я, признаться, не ожидал… Можно узнать, что вы здесь делаете?

– Я делаю здесь историю фармакологии, – проговорила Визулинда. – А вы?

– А я – историю Мундиморы, – запросто ответил Зугард. – Пообщаемся?

– Похоже, у меня нет выбора…

– Конечно, нет. И будьте уверены: уж вас-то я допрошу по полной программе! Возможно, придётся даже применить нестандартные методы допроса.

– Так вот, как вы обращаетесь с пленными, негодяй.

– Только с вами. Вы только и делаете, что нарываетесь на наказание…

Хельмимиру посадили в отдельную каюту и приставили конвой. «Всех этих духовных лидеров хлебом не корми – дай уничтожить себя перед допросом», – говорил Зугард своему адъютанту. Остальных пленников, которые пытались бежать, отвели к «камикадзе». Старик находился здесь же, но Зугард напрочь забыл о нём. Генерал даже не подумал, что это мог быть «профессор». Понемногу цех опустел, и подчинённые генерала принялись заниматься своими делами.

– Ну что, доигрались, Ваше Высочество? – усмехнулся Зугард, глядя на принцессу. – Вы, наверное, думали, что вам всегда будет сходить с рук любая выходка? Извольте пройти со мной в каюту.

Глава 24: Допрос с пристрастием и театр абсурда

– Присаживайтесь, Ваше Высочество.

Визулинда опустилась на табурет в углу каюты. В ней не было ни тени страха – лишь омерзение, которое, как показалось генералу, она относила и к себе самой. Руки принцессы лежали на коленях, грудь вздымалась под тугой застёжкой закрытой блузы. Её беззащитность отдавалась в крови генерала нестерпимым вожделением. «Теперь не убежите!» – думал Зугард, блокируя дверь. Щёлкнули засовы – и обратного пути уже не было.

– Итак, – начал Зугард, расхаживая взад-вперёд, чтобы скрыть волнение, – рассказывайте, что здесь происходит.

Визулинда молчала.

– Рассказывайте, – настойчиво повторил генерал. – Что за вещество вы пытались отсюда увезти?

– Лекарство от лазерной идиотии, – сказала, наконец, принцесса.

Зугард посмотрел на неё с удивлением. Считалось, что лазерную идиотию лечить невозможно. Зугард понял, что его возлюбленная изобрела новый препарат. Внезапно Зугард почувствовал, что гордится ею – и в то же время его охватил приступ болезненной нежности.

– Ну вот что вы за женщина! – укоризненно произнёс генерал. – Могли бы сказать, что это просто дурь, под которой партизаны пишут свои произведения… Зачем же вы мне, отморозку, во всём признаётесь?

– А мне похвастаться охота, – усмехнулась принцесса.

Разглядывая её в полусвете единственной лампы, Зугард понимал: он вовсе не свихнулся, и перед ним действительно сидит его строптивая Визулинда. «Ну и что мне с ней делать?» – спрашивал себя генерал. Визулинда была из плоти и крови – никакой не прекрасный демон, никое не зло в хрупком теле, никакой не сосуд грехов, а всего лишь обычная женщина – уставшая и бесконечно любимая. А ещё Зугард понимал, что если он причинит ей хоть какой-нибудь вред, то немедленно застрелится.

– Скажите мне, Ваше Высочество, – проговорил Зугард. – А эта ваша дурь… она хорошего качества?

– Первоклассная дурь! – заверила его принцесса.

– Тогда, возможно, мы с вами могли бы употребить её и хорошо провести время…

Визулинда подняла на него глаза, и взгляды их встретились.

– Тогда я приготовлю что-нибудь позабористее, – сказала она. – Если уж вы хотите разврата под веществами.

– А вы не обманете? Вас хлебом не корми – дай взорвать корабль.

– Тут как повезёт. Ничего не обещаю.

Это был разговор двух истинных аристократов: соитие под веществами, экстремизм и незаконное изготовление психотропных веществ. Влюблённым было неловко – и они пытались скрыть это под маской