Фамильяр для Корявки - Натали Гетце

над людскими жизнями и смертью, как нужно поступить, чтобы в своём намерении сместить всадницу Смерти получить поддержку от самого князя Тьмы. Конечно же она поделилась этим с моей женой. И та за её спиной решила всё провернуть.

— И что нужно было сделать? — задавая свой вопрос я заранее знала, что ответ на него мне не понравится.

— Нужно было изменить историю Моисея.

— Это как? — удивлённо спросила Элла.

— Очень просто, — неожиданно голос подал задумчивый Корявка, который кажется начинал что-то понимать или догадываться. — В истории Моисея мать положив его в корзинку пустила по реке в надежде таким образом спасти своего сына от неминуемой смерти. Это был эфемерный, мизерный шанс, но всё же шанс. А в истории Зурка младенца нужно было таким образом убить. Невозможно найти лучше кандидатуру на роль всадницы Смерти, чем та, где мать несёт смерть собственному ребёнку.

— Плюс, если всё сделать правильно, то это можно рассматривать, как жертвоприношение, а это даёт мощный поток энергии и тёмной магической силы, с которым легко можно было при поддержке князя Тьмы одолеть всадницу Смерти, — высказала свои размышления вслух Регина.

— Всё так дочка, всё так.

— Подождите учитель, — мой рыжик непривычно почтенным голосом произнёс: — Это получается, что та история про загадочную смерть вашего сына правда? И это ваша жена стала всадницей? — рыжик задавал свои вопросы в какой-то нерешительности, но всё же начиная на «вы» он снова перешёл на «ты». — Ну теперь понятно откуда такой интерес к Агате, она же твоя дочь!

Зурк отрицательно замахал головой.

— Ты прав лишь от части. Моя жена действительно убила нашего сына, но поскольку она была очень предприимчивая, но совсем не умная женщина, то она значительно отошла от истории Моисея. Она не стала надеяться на случай и вместо того чтобы пустить корзинку с младенцем по реке, предварительно просто утопила его, положив в корзинку уже мертвое тело. Именно за этим занятием я её и поймал. Я не могу описать всех тех чувств, что охватили меня. Там была и злость, и ярость, и гнев, и безысходность и ещё много — много других разных чувств, половины из которых я даже не знал ранее. Но что я точно знал, так это то, что никогда я больше не смогу кого-то любить без оглядки, с открытой настежь душой и что эта женщина умрёт в отчаянии, как и мой сын. Застегнув на её шее цепь, что была прикована к огромному валуну я, скинув его вместе с ней в реку стал ждать прихода вечернего прилива, который каждый вечер заставлял берега реки разливаться. Её смерть была страшной, вода медленно подступая погружала её всё глубже и глубже в свою пучину, не давая возможности выбраться. Об этом я позаботился заранее, лишив её возможности колдовать, а человеческих сил ей чтобы выбраться с валуном не хватило бы. Ушёл домой я только тогда, когда над местом где была её голова, перестали появляться пузыри.

Зурк вновь замолчал, переводя дыхание.

— Я бы ещё и не так с ней поступила за своего ребёнка! — сдерживая слёзы яростно воскликнула Элла и в эту минуту я не сомневалась подруга говорит правду. — Я бы с неё вообще шкуру живьём содрала и сапоги себе пошила, и ходила бы в них потом!

Обернувшись Зурк грустно улыбнулся Элле в знак благодарности, подруга нежно провела своей ладонью по его щеке. Поймав её руку тёмный, колдун оставил нежный поцелуй на её ладони. Эта минута нежности продлилась всего секунду, всего секунду в глазах моего отца светилось внутреннее тепло. Отпустив руку моей подруги Зурк повернувшись обратно продолжил:

— Вернувшись домой я принялся всё крушить. Меня охватило такое буйство, что я даже мог стереть с лица земли целые города или даже государства. Возможно я наломал бы «дров», если бы мой друг не призвал меня по нашей кровной связи. Погрузившись в видение, что насылал на меня мой друг я увидел своего приятеля, лежащего на полу в его собственном доме. Он, истекая кровью был уже при смерти. Лаура, как я уже говорил была очень предусмотрительная женщина, именно поэтому она подстраховалась и прежде чем пойти на речку убила своего мужа, чтобы он не помешал ей в осуществлении её плана. По этой же причине она дождалась прилива, она понимала, что в это время у неё больше шансов на то, что корзинка, зачерпнув воды потонет вместе с младенцем, а не вынесет его к берегу живого и невредимого, как это было в истории с Моисеем. Расчёт был верным, мой друг умирал и не мог помешать ей, но она не учла одного, что перед тем, как испустить дух он успел попросить меня о помощи и взять с меня слово. Как вы я думаю догадались просьба состояла в том, чтобы я спас его сына. Прибежав на реку, я не застал там Лауру, сделав своё тёмное дело женщина уже скрылась прочь, а вот ребёнка я нашёл. Корзинка, набрав воды постепенно погружалась на дно, чем вызвала недовольство младенца, он принялся громко, истошно кричать. Я залез в речку и вытащил ребенка вместе с корзинкой. Но этого было недостаточно для его спасения, я это знал. Тогда я, подменив младенцев пустил по речке в корзинке мёртвое тело своего сына. Сына же своего приятеля я, положив в нашу корзинку подкинул к берегу реки, дальше вниз по течению, туда где был дом колдунов, что очень хотели ребёнка, но не могли его иметь. Дождавшись прячась в камышах, когда женщина, выйдя из своего дома на крик младенца найдёт его, я ушёл.

Всё это время я спокойно слушала рассказ отца, но после его окончания меня накрыла истерика, сцепив руки у себя на животе я принялась кричать:

— Я не отдам ей своего ребёнка! Я не позволю ей убить моего ребёнка!

Корявка бросился меня успокаивать:

— Не переживай милая, она не доберётся ни до тебя, ни до нашего ребёнка! Я ей этого не позволю! Если будет нужно я им такой Армагеддон устрою, им ад раем покажется! — мы с рыжиком резко, как по команде одновременно замолчали, мы оба осознали, что Корявка только, что сказал слова, что были сказаны нам Войной после моей неудавшейся казни.

«Он знал, он тоже всё заранее знал… Но откуда?», — ответ пришёл сам собой. — «Он увидел это, когда Корявка позволил ему испытать, то что чувствует он. Война увидел намного больше, чем ожидал…»

Из оцепенения нас вывел Зурк:

— Я боюсь, что у неё