Королевская канарейка - Анна Кокарева

от принца (ну не могу спать на травке, не высыпаюсь), легла в постель и только улежалась, как с террасы вошёл владыка.

— Я знаю, что сегодня не моя очередь, но мне хочется… Не отказывай, Блодьювидд, — хрипло попросил он, смутив своей просьбой.

Мне казалось неудобным сразу так, безо всякой паузы лечь с одним после другого, но я хотела его. Только подумала об этом, и он уже ставил на четвереньки, пристраиваясь сзади:

— Ты такая горячая внутри, так готова ко мне, как хорошо, что можно сразу, — то, что он говорил, ужасало, но вчуже — голова кружилась и было так хорошо, что невозможно было задуматься о какой-то там морали.

Дальше он уже просто приходил, когда хотел, и брал, как хотел, не спрашивая, просто шепча в ушко нежности, и их запахи мешались на моей коже. Чувство вины возникало приступами, тут же захлёстываемое возбуждением.

Между ними наступил мир, и было видно, что оба рады этому. Тут я, как говорила одна набожная особа, двумя руками от облегчения крестилась: меньше всего хотелось быть причиной раздора между отцом и сыном, да ещё при том, что оба были мне дороги… впрочем, делить ложе и с тем, и с другим — такое же кощунство, как креститься обеими руками верующему.

Но, как заметил владыка, что вышло, то вышло.

46. Об эльфийских аристократах

«Не торговал мой дед блинами…»

А. С. Пушкин

В грязном падении человеку остаётся только одно: не оглядываясь, падать. Важно только делать это энергично и с интересом. © Хармс

Не то чтобы я считаю грязным падением мои обстоятельства. Тут ещё надо подумать: простая крестьянка и эльфийские короли. Кто куда упал, а кто вознёсся) Читала как-то, что таиландцы фрукты не воспринимают развлечением, как мы, люди севера, а видят полноценными продуктами. Об этом писала одна путешественница, которую в Тае знающий человек накормил только фруктами; вместе, в нужном сочетании и последовательности, это, оказывается, нажористый обед. А не десертик с возможным последующим поносом. Просто нужно знать, как употреблять.

Это я к тому, что… гм… (медленно краснея), Трандуил, употребляемый, прости господи, непосредственно после Леголаса, чувствовался иначе, и личная жизнь заиграла новыми красками и совершенно нежданными, невозможными ощущениями. Которыми я была очарована, и жила ими, и думала о них, при этом чувствуя себя, как знаменитый голубой воришка Александр Яковлевич в «Двенадцати стульях»: «…щечки всегда горели румянцем смущения, стыдливости, застенчивости и конфуза». Стесняться — стеснялась, но ни от чего не отказывалась. Заподозрив, что король начал специально подгадывать визиты к моему возвращению из спальни принца, спросила его и услышала высокомерный ответ:

— Богиня, уж не думаешь ли ты, что я раньше с кем-то делился?

Понятно, то есть и для него ощущения новые и увлекательные. Нравится, что женщина уже разгорячена и готова, и не нужно тратить время на прелюдии. Я и до того замечала, что ему больше всего заходит непосредственно акт, а всё остальное он ощущает финтифлюшками. В его исполнении я тоже так ощущаю. А тут, в кои веки, появилась возможность сразу со вкусного начинать, и владыка не теряется. Но как ужасно это осмысливается и озвучивается! То есть не озвучивается, конечно, но я же думаю, что вот, сын начинает, а папенька доёбывает, и от этого уже чувствую, как уши краснеют.

Но хорошо!

В одну из ночей, когда король уже сделал, что хотел и обнимал, шепча на ухо всякое, и я почти заснула, в комнату вошёл принц и насторожённо замер, глядя на нас:

— Отец?

Я тоже замерла, не зная, что будет. Трандуил, приподнявшись, кивнул, с досадой, но без агрессии:

— Аранен.

И тут же исчез, оставив меня испытывать неловкость перед Леголасом. Которого я покинула, как всегда, сладко заснувшим; но вот сегодня он проснулся и решил, что ему одиноко. Напряжённо ждала, не оскорбится ли он и не уйдёт ли, и с облегчением вздохнула, поняв, что он не сердится, когда принц разделся, лёг рядом и обнял.

Спала я теперь больше днём, и к завтраку вставала нечасто.

Вот и сегодня пришла есть, когда проснулась, и странно ощущала себя в пустой, залитой светом трапезной, глядя, как лепестки опадают с розовых плетей, увивающих колонны и капители. Пустынное место — королевский дворец. Как я понимаю, остались в нём только те, без кого не обойтись Трандуилу в ближайшее время, и в ком он хоть как-то уверен. Не увижу я эльфийского двора во всём блеске и великолепии — король эгоистичен, себялюбив и предпочитает пожить поскромнее какое-то, совсем недолгое для него время, но не рисковать. Хотя, казалось бы, чем он рискует? Не представляю, чтобы мне мог понравиться кто-то ещё.

Тут, остановившись и даже слегка поперхнувшись, вспомнила про лориэнского посла и про Глоренлина. Это не человеческий мир! Да, мне может нравиться кто-то ещё. Ладно. К тому же, пусть лучше дворец будет пустынен, зато не придётся переживать и фальшиво улыбаться, глядя, как Трандуил кого-то убивает. Кого-то, чья смерть меня огорчит, а победа принесёт горе.

Дожёвывая, заинтересовалась, чем занимается принц, когда я сплю по утрам, и, недолго думая, попросила брауни проводить к нему.

* * *

По красноватому песку арены скакали два беловолосых эльфа с мечами. Поглядывая на них, тихонько обошла арену и забралась повыше, в царскую ложу. Стоять рядом не хотелось: быстрые непредсказуемые перемещения, не отслеживаемые человеческим глазом, заставляли опасаться. Хотя они наверняка контролировали ситуацию, но наверху казалось комфортнее.

Леголас, стало быть, тренируется. Повышает мечный скилл. Смотреть было скучновато: пёстрый вихрь, не разберёшь ничего. Изредка лязг сталкивающегося оружия, и тогда они на секунду замирали, пытаясь передавить друг друга. В один из таких моментов спарринг-партнёр принца оказался ко мне лицом, и я узнала Ланэйра. Ну да, он же продвинутым мечником считается.

Собралась было окликнуть принца, чтобы велел брауни принести мне зелье эльфийского видения: сама-то я вызывать этих слуг не умею, могут только эльфы — но тут на плечо легла рука владыки. Тихо подошёл, как рысь.

— Valie, выспалась?)

Голос ласков и благодушен, голубые глаза сияют расположением. Из пола уже выплетается брауни с кубком.

— О, спасибо, ваше величество.

Взяла кубок и выпила. Мир тут же замедлился. Зелье эльфийского зрения увеличивает только скорость восприятия: быстрее двигаться не начинаешь, и ощущения, как будто под воду попала — то есть, бойцы начали двигаться с нормальной скоростью, а я обрела черепашью. Эффект, если не продлять, действует пару часов, и отходняк имеется, хотя его можно снять другим зельем.