Имаго - Юрий Никитин

Карабкаться!!!

Наверх!

К Богу!

К бессмертию, чтобы подставить и свои плечи под тунепомерную ношу, что держит уже двенадцать миллиардов лет… сколько натикало собразования Вселенной?.. Господь Бог.

– А кто будет мешать, – сказал я вслух, –того под нож. Великие идеи безжалостны.

На веранде Майданов и гость с той стороны площадки, Немков,он все чаще заглядывает к нам, зато недостает Бабурина с его нехитрымишуточками, Лютового. Анна Павловна тут же сообщила, что у нее чайник вот-вотзакипит, уже закипает, умчалась, а Майданов придвинул ко мне блюдце с сахарнымпеченьем и сообщил, что изготовлено по новому умопомрачительному рецепту.

Потом Анна Павловна принесла чайник, в фарфоровую чашкуплеснула светло-коричневая струя, я положил сахар, машинально размешивал и,рассеянно слушая неторопливый разговор о высоком искусстве, посматривал свеликим удовольствием через перила.

Далеко-далеко, если смотреть с балкона влево, строится новыймикрорайон. Отсюда высокие светло-коричневые дома кажутся слепленными вместе,целая каменная гряда домов, бесконечная стена, вся в складках, как кожапородистого шарпея. Небо выглядит горящим озером разлившейся нефти, словно итам взорвали танкер наши бравые ребята.

Немков отхлебнул и, глядя в чашку, сказал невесело:

– Золотое правило еврея: у кого золото – тот иустанавливает правила… увы, срабатывает не всегда. Иногда вообще в обратнуюсторону. Я уже говорил про Украину, да?

– И очень красочно, – пробормотал Майданов. –Даже слишком.

Немков кивнул:

– Вот сейчас подобное видим на примере США. Да, СШАсейчас устанавливает правила. Но… Возьмем очень краткий для истории период.Двести лет назад молодым Штатам помогал и сочувствовал практически весь мир.Россия даже посылала военный флот в помощь. Сто лет назад на Штаты все ещесмотрели с любовью и надеждой. Двадцать лет назад абсолютное большинство внашей стране смотрели на Штаты, как на спасителя цивилизации. Но… да, сейчасвсеми оберегаемый поросенок вырос, теперь сам устанавливает правила. Уже в мировоммасштабе. И для тех, кто его оберегал. И что же? Талибы, на которых всезациклились, это крохотнейшая верхушка айсберга. Мы все становимся в чем-тоталибами, когда речь заходит о США. Но мы пока еще под водой. Нас не видно.Однако стоит вспомнить: смертельный удар американскому «Титанику» нанеслаименно та часть айсберга, что была под водой.

– Сейчас айсберга еще нет, – сказал Майдановнервно. – И упаси Господи, чтобы он образовался! Да и откуда он можетобразоваться? Это же миф! Бравлин, ну скажите же, что это все – миф!

– Миф, – согласился я. – Вы правы. Вообще неможет быть серьезной модернизации общества без опоры на мифотворчество. Всеполитические трансформации: начиная с возникновения христианства, ислама, затемОктябрьская революция в России, отказ де Голля от колоний, новая версияисламского государства Хомейни, холодная война Черчилля, рождение ваххабизма ит. д. – все строилось на массовых мифах. И мы построим на новом мифе,который создаем сейчас…

Майданов застыл, онемев от такой наглости. В дверяхпоказался Лютовой, вскинул руки, приветствуя всех. Немков кивнул ему, сказалпечально:

– Конечно, США должны быть разрушены… и будутразрушены. Они слишком далеко зашли, чтобы оказаться неразрушенными. Но меняСША почти не волнуют, хотя в какой-то мере жалко эту могучую структуру… менябольше тревожит, чтобы в таком же ослеплении не шли к своему могуществу евреи.Эпизод с возникновением антисемитизма на Украине замалчивается даже в средеевреев, а совершенно зря. Мы все время должны помнить и о серьезных ошибках…Из-за того, что забыли, из-за чего все случилось на Украине, можем просмотретьтакое же в масштабах планеты! А это, как вы понимаете, меня тревожит кудабольше, чем быть или не быть образованию по имени «США».

Лютовой, забывшись, пересыпал в свою чашку сахару втрое, чтозначит заслушался, сказал предостерегающе:

– Ох, и договоритесь…

Немков сказал с горькой усмешкой:

– Вы правы… Вот сказал такое, а самому страшно. А чегомне, казалось бы, страшиться? Во-первых, я сам еврей, во-вторых, мне ужедевяносто… Чего в моем случае страшиться? Но, оказывается, даже такому, как я,есть чего бояться… Не гибели от руки якобы всемогущего Моссада, не отлученияменя от публикаций… а страх, что мои дети от меня отвернутся, что внуки будутпроклинать мое имя, что перевернут мои слова, переврут, истолкуют иначе,выставят чудовищем… Но все-таки кто-то сказать должен. Пока не поздно! Можетбыть, правда, уже поздно, но я очень хотел бы, чтобы еще поздно не было. Хотя,конечно, плевков и пинков от недалеких людей вынести придется немало…

Лютовой сказал мягко:

– А зачем это вам? Живите, как наш милый АндрейПалиевич. Тоже все понимает… там, в глубине, но даже себе не решаетсяпризнаться.

– А эти люди меня и страшат, – ответилНемков. – Не вы страшите, Алексей Викторович, а майдановы. У вас пар ненакапливается под давлением, а вот у них… Кто знает, какое там давление?Манометра нет, никто не знает. Но я, как и вы, заглядываю вперед, живу нетолько своей жизнью и своими потребностями, но и жизнью и потребностями своего народа…А за это приходится часто получать по голове под недоумение окружающих: да чтоему надо?.. Ни огорода не прибавится, ни метров в квартире…

Теплый ветер коснулся лица, я уловил запах жареной рыбы икапусты, явно ветер сперва прошелся по квартирам, а потом уже вырвался напростор. Пространство распахнуто, манит, зовет в себя, где неизведанное, гдеБог, где истина…

– Говорят, – произнес Лютовой с кривойулыбкой, – что дипломатия – это искусство произносить «Хороший песик,хороший песик…» до тех пор, пока не подвернется под руку хороший булыжник. Воттогда можно произносить, а можно и нет. У юсовцев в руках хороший булыжник, авот мы должны каждой шавке сюсюкать, чтобы не укусила. Но сейчас кажется, что симмортизмом у нас в руке появляется хорошая дубина… Не правда ли, Бравлин?

Я торопливо кивнул, но взгляд уронил в чашку с ароматнымчаем. Лютовой с наслаждением представляет, как эта дубина обрушится на юсовцев,но на самом деле она обрушится на всех. Возможно, иммортизм как раз и захватиттолько две страны, по крайней мере – вначале. Россию потому, что она и так вдыре, она за что угодно схватится, США – потому что они язычники, у них нетнастоящей веры ни во что, там не надо бороться с другим учением… Вот исламдолго не будет сдаваться, там сильные духом люди, да Китай продержится долго,если не сумеет трансформировать иммортизм в нечто китайское, как сумел скоммунизмом…

Немков закончил:

– Я просто надеюсь, хочу надеяться, что евреи будут вчисле первых, кто возьмет на свои плечи тяжесть учения Бравлина, учения… веры…вы еще не определились, что это?.. Надеюсь потому, что на первых обрушится весьгнев, презрение, непонимание… и евреи реабилитируются за свою нынешнюю власть…показав, что и поискам истины мы отдаемся так же жадно, неистово…