Вершина счастья - Кэндис Кэмп

Джереми оставил свою первоначальную тактику и зашел с другой стороны.

— Я видел пирогу Уитни.

— Да, Алтея приезжала сказать о своем обручении.

— С Блейном?

— Да. Откуда тебе известно это?

— Я видел его в таверне в Гринуоке. Он праздновал свою помолвку в компании с Перси и Кеннотом Литтлтоном.

— Они дают вечеринку через две недели. Вернее, небольшой скромный ужин. Алтея считает, мне будет вполне прилично принять участие в этом семейном торжестве, несмотря на траур. Я бы хотела пойти… Если, конечно, ты не против. Джереми усмехнулся.

— Ты хочешь сказать, что спрашиваешь моего разрешения?

— Ну, ты же, как-никак, мой муж.

На короткое неосторожное мгновение лицо Мередит затопило желание, моля быть убежденной, что Джереми верен и невиновен в замысле ее убийства. Девлин ошеломленно заморгал и шагнул к ней.

— Мередит…

Она тут же резко развернулась, вспомнив ту угрозу, что почувствовала перед этим. Отдаться в руки Джереми, если это он наблюдал за ней? Хотя, кто там еще мог быть, кроме него?

Мередит почти бегом бросилась из сада и от Девлина и взбежала по ступенькам крыльца, словно ее преследовал сонм демонов страха и желания.

За эти две недели до вечеринки Алтеи их отношения не улучшились, а, скорее, даже ухудшились. Раздражительность Джереми возросла до такой степени, что он срывался на всех, включая и Мередит. Однажды за ужином он рявкнул на нее особенно резко. Она, не выдержав его нападок, со стуком поставила свою кружку с сидром на стол и вышла из столовой, оставив еду нетронутой, а Джереми — огорченным и раздосадованным. Все, что он делал, казалось, еще больше отдаляло возможность успеха в задуманном деле. Господи! Как несправедливо: Девлин мог очаровать любую женщину, за исключением той, которую любит.

«Но, — оправдывался он, — Мередит может вынудить зарычать даже святого. Находиться рядом с ней — чистейшая мука». Джереми ощущал ее нежный аромат, смесь роз и кожи, напоминающий ему с отчетливой ясностью, как она выглядела и благоухала, когда лежала под ним в моменты любви.

Однажды он вошел в кабинет и застал Мередит в тот момент, когда она стояла на цыпочках на небольшой стремянке и тянулась за книгой на верхней полке. Ее лодыжки обнажились, и один лишь вид их заставил вспотеть его ладони. Джереми помнил тело жены до мельчайших подробностей, помнил вес ее груди в своих ладонях, острые выступы тазовых костей, чувствительные точки под коленками и локтями, от прикосновения к которым страсть Мередит взлетала до облаков. Хотя Девлин видел ее совершенно одетой, он мог отчетливо представить, как она выглядит без одежды. В ней не было ничего, что бы не возбуждало его сейчас, н Джереми подумал: «Либо я сейчас сойду с ума, либо изнасилую ее… Господи! Когда же она вернется ко мне в постель?!»

И Мередит, и Девлин с нетерпением и радостью ожидали вечеринки Алтеи. Оба надеялись, что перемена обстановки снизит напряжение между ними. Можно будет поговорить с другими людьми и отвлечься друг от друга. Мередит мечтала получше разобраться в Джереми, увидев его рядом с соседями-плантаторами. А Девлин воображал, как пригласит жену на танец и будет держать в своих объятиях, двигаясь под музыку, ибо она не посмеет отказаться или убежать, опасаясь нарушить приличия.

Поэтому, когда настал день вечеринки, оба оказались переполнены ожиданием и нетерпением.

Девлин оделся быстрее Мередит, искупавшись и облачившись в элегантный камзол из золотистого атласа, такой же жилет и черные атласные бриджи. Кружева ниспадали вдоль переда рубашки и струились из манжет. При шитье камзол оторочили черным и украсили черными аксельбантами, которые удерживали отвернутые полы. Закрепив белый парик и добавив жемчужную брошь, — свадебный подарок жены — он отправился в комнату жены узнать, когда она завершит свой туалет. Джереми вошел, не постучавшись, и резко остановился при виде зрелища, представшего перед ним.

Мередит купалась в маленькой сидячей ванне, смешно подогнув ноги. Но он не заметил юмора ситуации, а увидел лишь ее белую грудь, вздымающуюся над водой, розовые соски, затушеванные пеной, и кремовые стройные ноги, маячившие перед его голодным взором. Желание камнем ударило в живот, и Джереми захотел Мередит так внезапно, так сильно, что почти не мог говорить. Она ахнула и скрестила руки, прикрывая грудь.

— Что ты здесь делаешь?

— Зачем прятаться? — проскрипел он, борясь; со все возрастающим возбуждением. Пальцы покалывало от желания вытащить ее из ванны и овладеть прямо здесь, не заботясь ни о своей одежде, ни о том, что мокрая, ни о близости слуг. — Я видел тебя и раньше, причем…

— Я ведь строго-настрого запретила тебе входить в мою комнату,

— Мне просто хотелось узнать, как скоро ты будешь готова к выходу.

Он частично отвернулся, чтобы скрыть свое очевидное желание.

«Не брать же ее силой, — молнией пронеслось голове. — Нельзя! Иначе потеряю навсегда». Ивсе же Девлин хотел ее так сильно, что ему казалось, он умрет, если не овладеет ею.

— Теперь вижу, ты еще долго прокопаешься.

— Чем быстрее ты уйдешь, тем скорее я закончу свои приготовления.

— Я подожду внизу. — Голос звучал резко и отрывисто.

Стараясь больше не смотреть на нее, Джереми покинул комнату. Ожидание в передней казалось бесконечным, хотя в действительности Мередит настолько разволновалась, что почти моментально выскочила из ванной, вытерлась и оделась с невероятной поспешностью. Словом, ее туалет оказался завершен в рекордно короткий срок. Сжимая веер, как спасительную соломинку, она спустилась по лестнице.

Джереми, сидевший в кресле, вскочил на ноги, увидев ее, и гневно нахмурился.

— Что за дьявол?! Почему ты напялила это? — Он презрительно указал на закрытое черное платье.

— Потому что я в трауре.

— Нет! Я запрещаю. Ты уже оставила траур. Одному Богу известно, с чего ты решила вернуться к своему вороньему наряду, но будь я проклят, если позволю тебе появиться в нем на людях.

— Я буду только в этом платье, — горячо возразила она.

— Черта с два! Ты переоденешься, даже если придется оттащить тебя наверх и одеть самому. — Итак, что ты выбираешь?

На мгновение Мередит уставилась на него, застыв неподвижно. Он резко схватил ее за руку и потащил наверх, рявкнув, чтобы пришла служанка. Ей пришлось подчиниться. Сегодня легко было представить Девлина, делающего с ней что-то дурное, даже убивающего ее. В нем присутствовало нечто дикое и едва контролируемое. Мередит не удивилась бы, если бы он придушил ее прямо на глазах у гостей.

— Хорошо, я переоденусь, — наконец выдохнула она. Его пальцы расслабились, и ей удалось вырваться. Он снова быстро схватил ее руку. — Я же сказала, что переоденусь.

Джереми не улыбнулся, но его губы слегка раздвинулись, обнажая кончики зубов, напоминая ей волчий оскал.