Герои русского парусного флота - Владимир Шигин

С нашей стороны были убиты: корпуса штурманов прапорщик Высота и 37 нижних чинов; ранены: командир корабля «Императрица Мария» капитан 2-го ранга Барановский, мичманы Зубов, Костырев и Варницкий; корпуса штурманов штабс-капитан Родионов, прапорщик Полонский, морской артиллерии поручик Антипенко и 233 нижних чина. Более всего поредели команды кораблей «Императрица Мария» и «Ростислав», потери которых ранеными и убитыми составили 185 человек. На кораблях были подбиты 13 орудий и десяток станков.

«Ведомости о числе убитых и раненых в Синопском сражении» от 29 ноября 1853 года показывают, что на первый подвергшийся обстрелу корабль «Императрица Мария» приходится 16 убитых (42%) и 59 раненых (40%) из числа потерь эскадры. Второе место по потерям занимает «Ростислав» с 5 убитыми (12%) и 105 ранеными (45%); однако половина раненых появилась от разрывов собственных орудий, а другие могли явиться следствием стрельбы высоко расположенной батареи. На корабле «Великий князь Константин», вторым попавшем под огонь, насчитывалось 8 убитых (20%) и 24 раненых (24%); потери прочих экипажей были меньше. Если учесть, что в числе раненых насчитывалось немало легко пострадавших, оставшихся в строю, потери оказываются ещё меньше. В частности, при сравнении ведомости состава моряков на эскадре 18 и 25 ноября 1853 года видна разница всего в 80 человек. Так как вряд ли за неделю, включавшую переход в Севастополь, поступили значительные пополнения, следует полагать, что число убитых, умерших от ран и определённых в госпиталь не превышало сотни.

Позднее специалисты определят, что эффект от действия бомб мог оказаться больше, если бы Нахимов перед боем не рекомендовал по возможности не наносить ущерба консульским домам. Увы, но иного выхода у командующего эскадрой просто не было. Вице-адмирал пытался сделать всё возможное для сбережения города, прекрасно понимая, что это может стать поводом к конфликту с Лондоном и Парижем. В письме австрийскому консулу Нахимов писал, что искренне сожалеет о невольном разрушении города, и только необходимость подавить батареи заставила его стрелять бомбами. В подтверждение этим словам следует вспомнить, что с «Императрицы Марии» выпустили всего лишь пять бомб. Другие командиры не были столь щепетильны.

Вскоре, преодолев штормовое море, Черноморская эскадра уже входила в Севастопольскую бухту. Главная база Черноморского флота торжественно встречала победителей.

Известие о Синопской победе вызвало бурю восторга по всей России. Вице-адмирал Нахимов был награждён Георгиевским крестом II степени, младшему флагману Новосильскому было присвоено звание вице-адмирала, а командир героического «Парижа» Истомин стал контр-адмиралом. Получили награды и другие участники сражения.

Однако Синопский погром внезапно явил и обратную сторону медали… После истребления турецкой эскадры Европа как бы фактически лишалась своего действенного влияния на весь ход событий в этом важнейшем куске земного шара, в том числе и своего скрытого влияния на русское завоевание Кавказа, ведь именно турки не без ведома англичан и французов поставляли на своих кораблях оружие и боеприпасы отрядам Шамиля. Это был провал всей европейской политики, и это было прямое оскорбление!

Из письма Наполеона III императору Николаю I: «До сих пор мы были просто заинтересованными наблюдателями борьбы. Синопское дело заставило нас занять более определённую позицию. Синопское событие было для нас столь же оскорбительно, как и неожиданно. Пушечные выстрелы при Синопе болезненно отозвались в сердцах тех, кто в Англии и во Франции обладает живым чувством национального достоинства».

Как явно напоминают нам те, казалось бы, далёкие события день сегодняшний, когда во имя неких надуманных «зон национальных интересов» в мире творится произвол и беззаконие! Ничто не ново под луной! Поняв, что Турция войну России уже фактически проиграла, решили действовать англичане и французы. Война из русско-турецкой отныне становилась войной европейской. В Чёрное море вошёл огромный паровой англо-французский флот. Первой подверглась бомбардировке беззащитная Одесса. А 13 сентября 1854 года Нахимов и Корнилов с вышки севастопольской морской библиотеки увидели на горизонте несметную массу судов. Окутанный дымом флот медленно направлялся к Евпатории. Адмиралы долго стояли молча, понимая, что столкновение с этой армадой кораблей и войск неизбежно…

Спустя день союзники уже высадились у Евпатории, а ещё через шесть дней произошла кровавая битва на реке Альме. Несмотря на храбрость русских войск, оно было проиграно. Главнокомандующий Крымской армией князь Меншиков увёл армию к реке Кача, оставив неприятелю, по существу, беззащитный Севастополь.

Из письма князя Меншикова князю Горчакову: «Любезный князь, из Петербурга, Варшавы и Вены меня извещают, что главные силы англо-французов направляются против Севастополя, как к главной цели войны — истребить здешнее адмиралтейство и уничтожить Черноморский флот. И приказание, и долг повелевают мне защищать их до последней капли крови, но вместе с тем предвижу, что буду раздавлен».

Из обращения адмирала Корнилова к морякам-черноморцам: «Войска наши после кровавой битвы с превосходным неприятелем отошли к Севастополю, чтобы грудью защищать его. Вы пробовали неприятельские пароходы и видели корабли его, не нуждающиеся в парусах? Он привёл двойное количество таких, чтобы наступать с моря. Нам надо отказаться от любимой мысли — разбить врага на воде. К тому же мы нужны для защиты города, где наши дома и у многих семейства. Главнокомандующий решил затопить несколько старых кораблей на фарватере. Они временно преградят вход на рейд и, вместе с тем, усилят войска. Грустно уничтожать свой труд. Но надо покориться необходимости. Москва горела, а Русь от этого не погибла».

Из донесения генерала Тотлебена: «Наше положение критическое, ежеминутно готовимся мы встретить штурм вдесятеро сильнейшего неприятеля и, по крайней мере, умереть с честью. Начертание укреплений и расположение войск определил мне генерал-адмирал Корнилов вместе с храбрейшим адмиралом Нахимовым, но случаются дни, когда мы все теряем даже малейшую надежду».

Союзниками было решено, обойдя Севастополь, напасть с юга, чтобы иметь в своём распоряжении главные гавани, которых не было с северной стороны. Эта была громадная стратегическая ошибка, поскольку северная часть была практически не защищена. Если бы они атаковали с севера, город был бы взят безусловно. Впрочем, и с русской стороны были свои проблемы — воровство и мздоимство, и некоторые исследователи приписывали наше поражение в Крымской войне прежде всего тому, что все запасы хлеба, сена, овса, рабочего скота и лошадей — всего, что могло дать население — всё было направляемо туда только на бумаге, а на деле было разворовано. Деньги, отпускаемые из столицы миллионами, оседали в карманах интендантских и полковых начальников.

Из воспоминаний артиллерийского офицера: «Прихожу в канцелярию, спрашиваю: „Вы управляющий?“ — „Так точно. Что Вам угодно?“ — „Могу ли я получить деньги для бригады?“ — „Деньги Вы можете получить, но это будет зависеть от Вас самих“. — „Как сие понимать?“ — „А сколько Вы дадите процентов?“ Это был грабёж — абсолютно бесстыдный и холодный».