Гобелены Фьонавара - Гай Гэвриэл Кей

И после столь невероятных событий, связанных с проявлением самых разнообразных магических и божественных сил, вряд ли этот мир можно было считать прежним; и вряд ли стоило считать таким уж чудом то, что Дэйв и его друзья проснулись ранним утром живыми и невредимыми на южной опушке Пендаранского леса, неподалеку от большой дороги, ведущей от Северной твердыни в Роден. Рядом с собой Дэйв обнаружил рог.

Да, по сравнению с теми событиями, которые потрясли этот мир вчера, это было совсем маленькое чудо, но оно дало им жизнь, когда смерть казалась совершенно неизбежной, так что для них оно никак не могло казаться незначительным.

И все трое проснулись, охваченные священным трепетом и испытывая великую радость, и тут же принялись рассказывать друг другу о том, что с ними случилось, а птицы в ясной тишине все продолжали, ликуя, петь свои утренние песни.

Торк видел лишь ослепительную вспышку, за которой угадывалась, но не была различима некая фигура, а потом он словно провалился в непроницаемую тьму и очнулся только здесь, на опушке. Левон, услышав музыку, лившуюся как бы отовсюду, последовал за ней, ибо она непреодолимо влекла его, точно звуки охотничьего рога; потом вокруг него все разом переменилось, причем он не успел даже заметить, как и когда это началось, запомнив лишь, что в какой-то момент музыка стала удивительно печальной и тревожной и он почувствовал настолько сильную усталость, что уснул, – а проснулся уже утром, рядом со своими кровными братьями, и увидел перед собой в мягком солнечном свете бескрайние дали Бреннина.

– Эй вы! – Дэйв был чрезвычайно возбужден. – Посмотрите-ка на это! – И он, подняв вверх, показал друзьям изогнутый рог цвета слоновой кости, инкрустированный золотом и серебром и украшенный резьбой – магическими рунами, вырезанными как раз на сгибе. И, видимо, будучи не в силах сдержать охвативший его восторг, Дэйв приложил чудесный рог к губам и подул в него.

То был, разумеется, весьма необдуманный поступок, однако вреда он никому принести не мог, ибо Кинуин специально оставила Дэйву этот рог, чтобы и он, и его друзья услышали те звонкие ликующие звуки, которые сейчас полились из рога к небесам.

Однако Богиня могла лишь предполагать, что именно произойдет после этого, ибо волшебный рог на самом деле принадлежал вовсе не ей и она не имела права дарить его кому-то. А юноши, подув в рог, должны были, по ее расчетам, узнать, кто его настоящий хозяин, а затем вскочить на своих коней и поскорее мчаться прочь от этого места. Так было задумано Богиней, однако даже Богиня не всегда может воплотить в жизнь свои планы, если они противоречат рисунку великого Гобелена. Кинуин не учла Левона дан Ивора.

Стоило Дэйву подуть в рог, и звуки, полившиеся оттуда, показались им, всем троим одновременно, самим Светом! Ясные и чистые, звуки эти способны были полностью завладеть душой человека, унести его с собой в неведомые дали, и Дэйв понял, почувствовал всем сердцем, изумленно глядя на это удивительное сокровище, что ни один приспешник темных сил никогда не слышал и не услышит звуков волшебного рога, ибо такова его первая и основная особенность.

– Пошли, – сказал Торк, когда вдали замерло золотистое эхо. – Мы все еще во власти леса. Нужно уходить отсюда. – Дэйв послушно двинулся к лошадям, все еще глубоко потрясенный теми звуками, что вырвались из рога.

– Погодите! – сказал Левон.

Во Фьонаваре было человек пять, которые могли бы знать о второй особенности чудесного рога, оставленного Кинуин, но более никто. Одним из этих пяти был Герейнт, шаман третьего племени дальри. Он вообще обладал множеством знаний о свойствах различных утерянных или забытых магических предметов. И он был учителем Левона дан Ивора.

Но Кинуин, оставляя рог рядом с молодыми людьми, этого не знала да и не могла знать – даже Богиням не дано знать все на свете. Она всего лишь хотела преподнести этим людям небольшой подарок. Однако невольно преподнесла им великий дар. Какое-то время Великий Ткач еще колебался, не снимая рук со своего Станка, а потом Левон сказал:

– Здесь должно быть раздвоенное дерево.

И с этими его словами в Гобелен Жизни вновь была вплетена некая нить, давным-давно порванная и утраченная.

Дерево нашел Торк. Это был огромный ясень, ствол которого расщепила молния. Трудно было даже представить себе, как давно это произошло. С тех пор на дереве образовалась развилка – примерно на высоте человеческого роста.

Левон и Дэйв молча подошли к Торку, который стоял перед раздвоенным деревом. От напряжения он весь застыл, и щека у него нервно подергивалась.

– А теперь ищите камень, – велел им Левон.

И все трое стали смотреть сквозь развилку в стволе, но Дэйв оказался удачливее других.

– Вон там, на опушке, – сказал он.

И вдруг заметил в глазах Левона изумление, смешанное с ужасом. Глядя на этот огромный камень, наполовину утопленный в землю, Левон прошептал еле слышно:

– А вы знаете, что мы нашли? Вход в Пещеру Спящих!

– Не понимаю, о чем ты? – спросил Торк.

– Дикая Охота! – напомнил ему Левон. От этих слов у Дэйва волосы на затылке зашевелились. – Здесь, под этим камнем, крепко спит самая дикая магия, какая только существовала на свете. – Голос Левона, обычно такой спокойный, звенел от напряжения, а потом и вовсе сорвался, и он продолжал совсем тихо: – Это ведь в Рог Овейна ты только что подул, Дэйвор. И если бы мы сумели отыскать то пламя, охотники снова скакали бы верхом на своих конях, клянусь всеми Богами!

– Расскажи мне об этом! – умоляющим шепотом попросил его Дэйв.

Левон помолчал несколько минут, а потом вдруг запел, по-прежнему не сводя с камня глаз, и его друзья тоже продолжали смотреть туда сквозь развилку в стволе ясеня.

То пламя пробудится ото сна,

И призовет правителей тот рог!

Хоть чаша горя выпита до дна,

Никто их в рабстве удержать не смог.

Тех, кто скакал из Крепости Овейна,

Ребенок вел, трубивший в этот рог.

– Дикая Охота, – снова промолвил Левон после долгого молчания, когда стихло даже эхо его песни. – У меня не хватает слов, чтобы поведать вам, как все это далеко от нас и насколько нам троим все это недоступно! – И больше он ничего говорить не пожелал.

И они поспешили прочь от этого страшного места, от этого огромного, утопленного в земле камня, от этого разорванного молнией дерева, и Рог Овейна качался у Дэйва на поясе. Потом они, следуя молчаливому уговору, быстро пересекли ту дорогу и продолжили свой путь, стараясь оставаться незамеченными, пока не доберутся до Парас Дервала и не встретятся с магом Лореном и Верховным королем Бреннина.

Все утро ехали они среди холмов, на склонах которых раскинулись возделанные поля, и время от времени с небес сыпался мелкий дождик, совершенно необходимый этой измученной засухой земле.

Вскоре после полудня они по пологому склону очередной возвышенности спускались к югу, когда перед ними вдруг открылась сверкающая гладь озера, похожего на драгоценный камень в ожерелье холмов. Это было так красиво, что они даже остановились ненадолго и увидели у самой воды маленький крестьянский домик. Впрочем, скорее не крестьянский, а больше похожий на городской коттедж, за которым, правда, виднелись самые настоящие хлев и амбар.