Магниты - Наталья Способина

class="p1">— Неправда. Я хожу одна. Не часто, но…

— После Лёшкиной гибели.

И тут Яна поняла, что относительную свободу она действительно получила только в последние пару-тройку лет. А до этого мама контролировала каждый ее шаг.

— Так, все за стол, — раздался из холла голос Сергея Евгеньевича. — Кто рискнет возражать, будет иметь дело с Аней. Она у нас на редкость боевая.

Яна не сразу поняла, что Аня — это маленькая гостья.

— Не, сначала объяснения. Аню я не боюсь, — послышался хриплый голос Димы.

— У вас десять минут, — сжалился Сергей. — А остальные за стол.

В кабинете, куда босс проводил Яну, было много книг и большое окно. Яне захотелось выбраться через него на улицу и убежать. Вот только бежать было некуда.

Сергей Евгеньевич, войдя следом за Димой, прикрыл дверь и прислонился к стене. Дима устроился в кресле напротив Яны и принялся хмуро ее рассматривать. Яна сидела на краешке дивана и изо всех сил игнорировала его взгляд. Вместо этого она думала об отце, не зная, верить ли словам Льва Константиновича. Вдруг это просто еще одна версия, которая отличается от правды, как снег от ваты? На мысли о снеге натолкнул стеклянный шар с заснеженным домиком, стоявший на полке позади Димы.

Лев Константинович уселся на краешек стола и объявил:

— Димыч, у вас с Яной общий отец.

В наступившей тишине со свистом втянул в легкие воздух Сергей Евгеньевич. Дима, на которого Яна набралась храбрости взглянуть, откинулся на спинку кресла и произнес:

— Доказательства?

Взгляд, которым он мазнул по Яне, был, мягко говоря, неприязненным. Яна с тоской вспомнила их совместный ужин и то, каким раскованным и улыбчивым был с ней тогда Дима.

— Из доказательств у меня уверенность твоего отца. Но, думаю, у Полины были и документы.

— Ну, у меня уверенности моего отца нет, — развел руками Дима и вновь посмотрел на Яну. На этот раз пристально.

— Я видела результат теста ДНК у мамы в сейфе, — тихо сказал Яна, и Дима фыркнул.

— Короче, Димыч, с доказательствами мы разберемся в любое время. Пока давай разбираться с последствиями. Прыгать от радости тебя никто не заставляет, — продолжил Лев Константинович, — но этот факт нужно учитывать.

— И каким образом?

— Ну, для начала признать, что Яна в этой ситуации тоже жертва.

Дима вновь фыркнул:

— Ага. Как же!

— Она пошла за вами, хотя могла спокойно оставить там.

— Да наверняка чтобы потом отвести от себя подозрения, — буркнул Дима и отвернулся от Яны.

— Неправда! — вырвалось у Яны.

В ее жизни вдруг появился смысл: доказать этому болвану, что он неправ. Дима сложил руки на груди и закинул ногу на ногу.

— Так, — подал голос Сергей Евгеньевич, отлепившись от стены и опустившись в соседнее с Димой кресло, — что у нас с точки зрения закона? На что Яна может рассчитывать?

— Ну, Полина-то думала, что на все, учитывая, с каким упорством она избавлялась от всех прочих наследников. Но по факту Яна имеет право на треть наследства. Только нужно заявить, — Лев Константинович потер лицо руками и вздохнул.

— Я не собираюсь ни на что заявлять. Я просто хочу, чтобы все это поскорее закончилось. Мне не нужны деньги. У меня все есть.

В кабинете повисла неуютная тишина. Яна чувствовала, что ей никто не верит.

— Мама была второй женой отца? — вдруг спросил Дима.

— Нет, Димыч. Дети иногда появляются и без штампа в паспорте, — со вздохом произнес босс.

— Офигеть. А как тогда так вышло?

— Да я без понятия! — раздраженно отозвался Лев Константинович. — Вот найдут Полину Викторовну, у нее и спросишь. Твой отец поставил меня перед фактом, что его бывшая соседка и подруга детства имеет от него дочь. Все это случилось до того, как он познакомился с твоей мамой, и о Яне он узнал сильно позже. Аню решили не беспокоить этой информацией. Полину устроили в компанию. Лёшка купил Полине квартиру, оплачивал Яне учебу и всякие занятия. Я не в курсе, как это происходило. Вроде как денег давал Полине каждый месяц.

— Офигеть! — повторил Волков и вскочил с места. — То есть он обманывал маму? Всю жизнь?

На Яну он не смотрел, сверля взглядом крестного. Яна же пыталась осознать, что, оказывается, отец ее обеспечивал, а ведь мама всегда говорила обратное.

— Не, ну лучше, конечно, было бы, чтобы он бросил своего ребенка. Ты бы это предпочел услышать?

— Я предпочел бы, чтобы ее не было! — Дима указал на Яну, даже не повернувшись в ее сторону.

— Сюрприз! Твои предпочтения в этом вопросе не учитывали! — с улыбкой ответил босс, но Яна увидела, что он злится.

— Я не буду вмешиваться в вашу жизнь, — дрогнувшим голосом произнесла она.

Дима резко повернулся к ней и открыл было рот, но почему-то промолчал. Несколько секунд он смотрел на нее сверху вниз, а потом сказал:

— Ты знаешь, где моя комната. Можешь взять себе любую футболку. Хватит уже бельем светить.

Сказал он это нарочито грубо, но смотрел при этом так… по-свойски. Будто не хотел обидеть. А может, Яне просто хотелось так думать.

— Вот ты у нас сходишь и как хороший брат принесешь Яне футболку.

Димка сверкнул взглядом в адрес предложившего это крестного.

— Ну, или как мужчина поможешь даме. Давай-давай. И… Димыч, Ляльке пока не стоит говорить.

— И не собирался, — буркнул Дима и вышел из кабинета.

— Ну, могло быть и хуже, — босс снова потер лицо руками и повернулся к Сергею.

— Чё-то я как-то… — начал Сергей Евгеньевич и, посмотрев на Яну, растерянно добавил: — А мы-то теперь как?

— Да никак, Серёж. Выдыхай. Яна — девочка взрослая, разумная. Никаких хлопот доставлять не будет. Да, Янкин?

Яна кивала как заведенная, глядя на Сергея Евгеньевича, который выглядел так, будто у него вот-вот случится сердечный приступ.

— К такому количеству детей жизнь меня точно не готовила, — наконец серьезно произнес он, и босс расхохотался. Яна тоже улыбнулась, хотя в носу щипало от готовых пролиться слез.

Дверь распахнулась, и вошедший Дима взмахнул футболкой так, будто собирался бросить ее Яне на колени, но в последний момент передумал и отдал в руки. Сам он тоже сменил кожанку на футболку.

— Слева от входной двери туалет, — хмуро сообщил Дима. Яна кивнула и встала с кресла, а он неожиданно продолжил: — Я не рассчитывал заполучить еще одну сестру. Ясно? Я бешусь. Это не из-за тебя, а вообще. Мне нужно переварить. Ляльку не трогай. Если что-то нужно, дергай меня или Крестовского, — он обернулся на хмыкнувшего крестного и добавил: — Ромку, в смысле. Не одному же мне вся эта радость.

Яна снова кивнула и отправилась на поиски туалета. Сняв пальто и надев Димину футболку, она поймала свой взгляд в отражении. Она выглядела растрепанной, бледной, но на ее губах была тень улыбки. Кажется, переодеваясь, она улыбалась.

В коридоре ее поджидал Сергей Евгеньевич. Яна решила, что он хочет проводить ее на кухню, откуда раздавался шум и безумно вкусно пахло свежей выпечкой, но он вдруг подошел к ней и коротко обнял за плечи, а потом молча забрал из ее рук пальто и повесил его на вешалку.

— Спасибо, — едва слышно сказала Яна. — И… я не верила в вашу виновность. Даже когда нашла документы, не верила. Вы… вы хороший.

Сергей Евгеньевич, кажется, смутился от ее слов. Во всяком случае, он неловко потер затылок и улыбнулся:

— Давай на «ты» и по имени. Я, наверное, должен сказать что-то типа «добро пожаловать в семью», но наша семья — это такая сомнительная радость, что…

Он развел руками, не договорив. Яна подумала о маме, и в носу опять защипало. У нее никогда не было большой семьи, и она даже не представляла, радость ли это.

— Пойдем есть, Ян, — Сергей протянул ей руку, и она сжала его пальцы, удивившись, откуда у офисного работника столько мозолей.

У дверей кухни-столовой стоял Лев Константинович. Сергей хлопнул его по плечу и вошел, спросив:

— Какого фига все сидят? Ждете, пока еда остынет?

— Мы