Темное зеркало - Соня Мэсси

— Похоже, ты ему завидуешь!

— Еще бы! Конечно, завидую! Ведь мне пока врачи запрещают пить, курить, бегать, даже танцевать… Ну что это за жизнь? Хорошо хоть, мой красавчик изредка веселит меня. Правда, Фред?

Она обняла его, поцеловала в губы, и лицо Фреда снова залила краска смущения.

— Твой красавчик? — усмехнувшись, повторил Ник. — Это ты теперь так Фреда называешь? Да… Надо будет рассказать нашим ребятам из отдела. Пусть посмеются.

— Ник, не надо, — умоляюще глядя на него, пробормотал Фред и, обращаясь к Кассандре, напомнил: — Ты, кажется, хотела поговорить с Элизабет.

— Ах да! Лиз, я у тебе дома забыла свои таблетки, — быстро проговорила Кассандра. — Оставила их в сумочке, по-моему, на кофейном столике. Ты не возражаешь, если мы с Фредом сходим к тебе домой и заберем их?

— Разумеется, идите.

Элизабет быстро направилась к дому и через минуту вернулась, вручив Кассандре ключ.

— Таблетки — это предлог? — лукаво улыбаясь, тихо спросила она.

— Лиз, о чем ты говоришь? — изобразила удивление Кассандра.

— А ты не понимаешь? Держитесь подальше от некоторых предметов мебели.

— Каких, например?

— На которые ты советовала Элизабет класть грелки, прежде чем ложиться! — рассмеялся Ник, слышавший их разговор.

Элизабет несильно ткнула его в бок локтем и, наклонившись к Касс, прошептала:

— Все необходимое найдешь в третьем ящичке справа. Поняла?

— Поняла! — бодро отозвалась Кассандра и, взяв Фреда под руку, скомандовала: — Пошли, красавчик. Не будем терять драгоценного времени.

Фред красноречиво взглянул на Ника, словно говоря ему: «Вот так мы и живем», — и с покорным видом последовал за своей ненаглядной Кассандрой. Когда они скрылись из виду, к Нику подбежала раскрасневшаяся счастливая Нина и радостно сообщила:

— Ник, Тони хочет угостить нас с мамой мороженым. Вы с Элизабет поедете с нами?

— Нет, спасибо, мы останемся здесь. Такие развлечения, как мороженое, не для нас, старичков. Мы посидим, полюбуемся фейерверками, а потом пораньше ляжем спать. Поезжайте одни.

— Ладно, не прикидывайтесь старичками! — засмеялась Нина. — Скажите уж честно, что мечтаете остаться наедине!

— А я тебе честно и сказал!

Нина убежала, и когда через несколько минут старенькая машина Тони скрылась из виду, Элизабет обняла Ника за шею и шутливо спросила:

— Значит, мы по-стариковски посидим в саду, полюбуемся фейерверками, а затем рано ляжем спать?

— Как ты захочешь, так и будет, — улыбнулся Ник, вдыхая тонкий аромат ее пышных шелковистых волос.

* * *

Элизабет сидела на берегу реки и смотрела, как серебристый Лунный свет искрится и играет в нежно журчащей воде, отражаясь в ней разноцветными бликами.

— Однажды я видела точно такую же живописную картину, — задумчиво промолвила она, обращаясь к Нику, сидящему у нее за спиной и ласкающему ее шелковистые волосы. — Помнишь, я тебе рассказывала? Я видела реку, искрящийся в воде лунный свет… Это был удивительный, полный романтики сон, и я чувствовала себя такой счастливой. Но я не знала…

Элизабет умолкла на полуслове, вспомнив, что именно в ту ночь, когда она наслаждалась дивными сновидениями, к ней в дом проник убийца. Он стоял у ее постели, смотрел, как она спит, и даже касался ее рукой. Кристофер Тэггерти… Серийный убийца, маньяк, безумец, едва не убивший Элизабет. Этот кошмар закончился семь месяцев назад, и черты лица Тэггерти постепенно стирались из памяти Элизабет, становясь неясными и расплывчатыми, а воспоминания о пережитом тускнели и уже не причиняли ей боли.

— Ник, как хорошо, что этот кошмар навсегда исчез из моей жизни, — вздохнула Элизабет. — Знаешь, иногда у меня возникает ощущение, что все случившееся происходило не со мной! Как будто я видела страшный сон, а потом проснулась, и он исчез.

— Я счастлив за тебя, Лиззи, — отозвался Ник, целуя ее в затылок, — и за нас обоих.

Из проплывающих мимо лодок доносились оживленные разговоры, слышался веселый смех. Наступал рассвет, праздник заканчивался, но люди не хотели разъезжаться по домам, продолжая наслаждаться последними счастливыми минутами.

— Рассветает, — задумчиво промолвил Ник. — Наступает новый день. — Он привлек Элизабет к себе и заглянул ей в лицо. — Лиз, я так рад, что твоя жизнь наладилась и ты снова обрела душевное спокойствие. Но мне хотелось бы знать о твоих планах на будущее. Скажи, о чем ты мечтаешь?

— О чем я мечтаю? Написать книгу. Помнишь, я говорила тебе, что хочу написать роман? Я уже начала обдумывать будущий сюжет.

Ник взял ее руки в свои, несильно сжал их, и Элизабет заметила, что по его лицу пробежала тень.

— Ник? — встревожилась она. — Ты чем-то расстроен?

— Нет, но… Понимаешь, Лиз, я, конечно, очень рад, что ты моя любимая женщина и лучший друг, однако…

— Ник, ты решил расстаться со мной? — испуганно прервала его Элизабет, и у нее тревожно забилось сердце. — Скажи, тебя не устраивают наши отношения? Ты ведь привык чувствовать себя свободным человеком и…

— Лиз, ну почему ты всегда ожидаешь чего-то плохого? — удивился Ник. — Разве я сказал, что собираюсь расстаться с тобой? — Он крепко прижал к себе Элизабет и стал нежно целовать ее глаза, щеки и губы.

— Тогда в чем же дело? — тихо спросила она, немного отстраняясь.

— Я просто хотел сказать тебе, что для полного счастья мне нужно нечто большее. Я мечтаю, чтобы ты стала моей женой, Лиз. И тогда, со временем, твой рабочий кабинет мы переоборудовали бы в детскую комнату…

— Женой? — растерянно повторила Элизабет.

Стать женой Ника О'Коннора… Звучит восхитительно.

— Но я никогда прежде не была замужем и не знаю, какая из меня получится жена, — улыбнулась она.

— Я тоже вел холостяцкую жизнь, но абсолютно уверен, что смог бы стать хорошим мужем такой прекрасной женщины, как ты. — Ник сделал паузу, а потом, прижавшись щекой к щеке Элизабет, тихо спросил: — Лиз, ты согласна выйти за меня замуж?

Элизабет молча кивнула, и Ник, вскочив на ноги, громко крикнул проплывающим в лодке людям:

— Она согласна! Вы слышите? Она согласилась стать моей женой!

— Слышим, слышим! — раздался нестройный хор голосов. — Поздравляем! Только кричать-то зачем?

Через несколько мгновений в небо с шумом взметнулся новый фейерверк, и яркие букеты разноцветных звездочек пригоршнями рассыпались по воде.

— И почему говорят, что жители Нью-Йорка — черствые люди? — улыбаясь и обнимая Элизабет, воскликнул Ник. — Да они замечательные!

Начинался новый день, обещая быть радостным, полным любви и счастья.