Ганзейский союз - Филипп Доллингер

Начиная примерно с 1500 г. в ганзейских кругах часто высказывались два противоположных мнения. Одни говорили, что Ганза умирает и ничто не может предотвратить ее кончины. Другие уверяли, что для общего блага важно возродить Ганзу – либо старыми, испытанными, либо новыми средствами. Последняя точка зрения особенно широко распространилась накануне Тридцатилетней войны. Предлагались многочисленные планы по реформированию; они обсуждались на Ганзейских соборах. Несколько из них удалось воплотить в жизнь.

Многие полагали, что спасти Ганзу получится лишь с помощью извне. Они отчетливо сознавали, что слабость Ганзы проистекает главным образом из-за отсутствия поддержки со стороны какого-нибудь сильного государства – чем пользовались ее конкуренты. Вдобавок то, что ганзейские города присягали на верность столь многим и разным правителям, не могло не парализовать деятельность сообщества. Отсюда возникла мысль, что Ганзе следует вверить себя покровительству какого-нибудь влиятельного государя. В первую очередь думали об императоре Священной Римской империи, но опыт показывал, что с той стороны едва ли можно было ожидать действенной поддержки. Император, поборник католицизма, который опирался на поддержку германского юга, из-за внутренних противоречий империи колебался то в одну, то в другую сторону и возбуждал столько недоверия, что к нему решили не обращаться. Не могло быть и речи о короле Дании, потомственном враге Ганзы. Данциг не раз предлагал в качестве покровителя, хранителя и защитника Ганзы короля Польши. Но обсуждение его кандидатуры ни к чему не привело, поскольку интересы сторон оказались слишком различными.

Рассматривали еще один проект: союз с имперскими городами по всей Германии. Данное предложение поступило от самих имперских городов и возникло от их желания укрепить свой авторитет по отношению к местным правителям и императору. По сути, предложение стало возобновлением плана сделать города одним из составных элементов империи, однако прежняя мечта окончилась бесславно вместе с Лигой рейнских городов 1254 г. И все же старый план предлагали вновь и вновь с поразительным упорством. Во второй половине XVII в. он привел к длительной переписке. Но было очевидно, что такого рода лига городов – утопия. На самом деле попытка укрепить Ганзу с помощью поддержки извне стала успешной лишь в одном случае, когда заключили союз с Республикой Соединенных провинций Нидерландов в 1616 г. И даже этот союз оказался не настолько долговечным, чтобы принести плоды; его оборвала Тридцатилетняя война.

Подобные попытки консолидации извне отличались большей или меньшей непрактичностью. Куда более реалистический подход проявили сторонники укрепления Ганзейского союза изнутри. И здесь столкнулись две противоречивые точки зрения, из которых так и не удалось ничего выбрать. Одни считали, что союз следует восстановить до прежнего размера и что непокорные города следует заставить исполнять ганзейские обязанности. Под настоятельным и убедительным давлением некоторые города, которые уже давно не присылали делегации на Ганзейский собор, согласились еще один раз прислать своих представителей и официально подтвердили, что они еще являются членами Ганзы. Но такие демонстрации оказались всего лишь пустыми жестами. Другие города, особенно Бремен, считали, что воссоздавать крупное сообщество бессмысленно, поскольку большинство городов отказывались исполнять свои обязанности и обращались к Ганзе лишь в тех случаях, когда ощущали угрозу своим интересам. Лучше было бы сгруппировать несколько верных городов, готовых идти на жертвы ради общего блага. В соответствии с таким замыслом в начале XVII в. заключили пробный союз между шестью главными саксонскими и вендскими городами, которые вступались за Брауншвейг, когда последнему угрожал его герцог. Но пробный союз не перешел в постоянный. Зато созданный в 1630 г. союз Бремена, Гамбурга и Любека, хотя и не слишком действенный, просуществовал долго, таким образом подтвердив, что Ганза, по крайней мере внешне, доживет до XX в.

К середине XVTI в. общее желание укрепить союз вылилось в две важные меры. Во-первых, появилась конституция союза, где были четко определены финансовые обязательства, по образцу tohopesate XV в., а во-вторых, назначили ганзейского функционера, который назывался синдиком. Назначение такого должностного лица стало совершенно новой отправной точкой.

Дискуссии о возможной перекройке структуры Ганзы велись уже давно, но ни к чему не приводили из-за противодействия Кёльна, где боялись, что союз городов вызовет гнев местных правителей. И все же Кёльн пересмотрел свое отношение и принял проект конфедерации, который был рассчитан на 10 лет и в котором подробно перечислялись обязанности членов. Ганзейский собор 1557 г. составил проект конституции или Ганзейской хартии, состоявшей из 10 статей (Konfederationsnotel). Его скрепили своими печатями главные города 4 четвертей (Кёльн, Брауншвейг, Любек и Данциг). Хартию одобрили представители 63 городов, прибывшие на собор. В ней просто повторялись указы, которые часто согласовывались. Города обязаны были присылать делегатов на соборы и проводить в жизнь решения соборов; любые споры между двумя городами необходимо было представлять на рассмотрение соседних городов и, как крайнее средство, на рассмотрение Ганзейского собора. Прибегать к помощи сил

извне запрещалось. Все члены союза обязаны были защищать сухопутные и водные пути, нести расходы на посольства и выплату компенсации жертвам агрессии; члены союза должны были сообща давать вооруженный отпор агрессорам, осуществлять строгий контроль за иностранцами, бродягами и ремесленниками. Виновные стороны, которые не признавали приговора, исключались из союза. Помимо того, конституция призывала уважать императора и местных правителей, правительства различных городов, а также разрешала создание отдельных союзов между членами конфедерации и неганзейскими державами.

10 лет спустя, в 1579 г., соглашение о конфедерации было продлено, а статьи конституции не раз пересматривались или уточнялись. Конституция в целом оставалась в силе до Тридцатилетней войны. Но она не могла восстановить Ганзу в полной силе, и декреты, которые выпускала конфедерация, часто не принимались во внимание. Список из 63 городов, которые одобрили конституцию, способен ввести в заблуждение. Многие из них, особенно ливонские города и города на Зёйдерзе, а также Гослар в Саксонии, собирались выйти из сообщества. Свидетельством растущему дезертирству со стороны городов, расположенных в удалении от моря, может служить малое количество членов конфедерации в Брауншвейгской четверти. По сути, там к конфедерации принадлежали всего семь саксонских городов, причем ни один из них не находился южнее Гарца. Половину членов конфедерации составляли рейнские и вестфальские города; многие из них были очень маленькими. Тем не менее по сравнению с предыдущим периодом Ганза успешно укрепилась для того, чтобы просуществовать еще 60 лет.

Самым примечательным достижением конфедерации стало общее принятие и частичное применение принципа, согласно которому все города должны вносить ежегодный финансовый взнос. Никогда прежде Ганза не могла добиться чего-то большего, нежели экстренные сборы средств на какие-то конкретные цели. В 1554 г. Ганзейский собор ввел ежегодный налог (ашшшп), который 63 городам надлежало платить заранее, за 5 лет. Размер налога определялся пропорционально примерному благосостоянию каждого города. Кёльн и Любек должны были платить по 100 талеров в год, Гамбург и Данциг – по 80, Бремен, Люнебург и Кёнигсберг – по 60 и так далее, вплоть до самых маленьких городов, которые платили по 10 талеров. Собор 1557 г. одобрил налог, но не включил его размеры в статьи конституции. С тех пор, хотя велось много споров о ставке налога, принцип предоплаты никогда не ставился под сомнение. Ту же шкалу использовали как основу для сборов на экстренные случаи. По мере необходимости от членов конфедерации ожидали уплаты взноса вдвое, втрое, вдесятеро и даже – в 1591 г. – в 40 раз выше обычной ставки.