Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - Альманах Российский колокол

Уинстон Черчиль никогда не был другом Сталина, но 8-го сентября 1942 года, выступая в британском парламенте, сказал:

– России очень повезло, что когда она агонизировала, во главе её оказался такой жёсткий военный вождь. Это выдающаяся личность, подходящая для суровых времён. Человек неисчерпаемо смелый, властный, прямой в действиях и даже грубый в своих высказываниях… Однако он сохранил чувство юмора, что весьма важно для всех людей и народов, особенно для больших людей и великих народов.

Сталин так же произвёл на меня впечатление своей хладнокровной мудростью при полном отсутствии каких-либо иллюзий. Я надеюсь, что заставил его поверить в то, что мы будем верными и надёжными соратниками в этой войне, но это, в конце концов, доказывается делами, а не словами.

И только после войны, когда начали анализировать, выявлять ошибки и просчёты, стала чётко вырисовываться картина хода войны. Стали возникать вопросы, можно ли было избежать таких потерь, почему мы не были готовы к войне, которая была очевидной. Зачем нужны были жестокие репрессии, расстрелы, ссылки до войны и после, почему страна оказалась на грани уничтожения. На эти вопросы ещё пока нет достоверного ответа. История очень неохотно открывает свои тёмные стороны и не всегда выдаёт свои тайны.

Сталин служил своей стране, согласно своему характеру и представлению об этом. На этом пути много было сделано серьёзных промахов и ошибок, граничащих с преступлением, причиной этому была неограниченная власть, культ личности, созданный и поддерживаемый его окружением, жестокий, коварный, кавказский характер, выкованный в ссылках и тюрьмах трёх революций и беспощадной гражданской войны. Нашему поколению трудно было поверить, что промахи и ошибки Сталина были преднамеренны. Когда Сталин умер, вся страна была в трауре, и только спустя много лет, постепенно стала раскрываться истинная сущность этого человека, кредо которого было «нет человека – нет проблемы», «лес рубят – щепки летят».

На своём поприще всеми известными и доступными ему средствами, не щадя жизни вверившихся ему людей, он крепил и преумножал материальное благосостояние страны, твёрдо держался политики сплочения государства, отдавал все силы и помыслы на укрепление мощи и обороноспособности крепкой державы, недоступной для врагов. Должно пройти немало времени, чтобы потомки смогли проанализировать и дать подлинную оценку деятельности этого выдающегося человека своего времени.

Одиннадцатый истребительный авиаполк

В марте 1943-го года произошли большие изменения в 12-й КОИАЭ. По приказу НК ВМФ был сформирован новый истребительный авиаполк. Полку присвоили номер 12, боевое знамя с орденом Красного Знамени передано в новый полк, который стал называться 12-м Краснознамённым истребительным авиаполком, 12-м КИАП.

Весь личный состав 12-й КОИАЭ был передан на усиление прибывшего из Краснознамённого Черноморского флота 11-го истребительного авиаполка. Лётчики и техники стали привыкать к новому месту назначения. Об одиннадцатом истребительном они узнали по рассказам: полк проходил формирование во время войны при училище имени Сталина в городе Ейске в 1941 году. 30-го сентября 11-й ИАП получил боевое крещение в Крыму при защите Севастополя, города морской боевой славы, но не долго вёл боевые действия на юге. 13 января 1942 года все самолёты погрузили на платформы, железнодорожный эшелон отправили на Балтику.

2-го февраля состав прибыл в Богослово. Командир авиаполка майор Иван Михайлович Рассудков имел среди личного состава большой авторитет. В короткий срок тридцать два самолёта И-16 были подготовлены к боевым действиям. Весь личный состав горел желанием мстить ненавистным фашистам, которые лишили радостей жизни, заставили оторваться от семей, воспитания детей, встреч с любимыми. Молодой лётчик Стрельников, выступая на митинге, сказал:

– Фашисты убили моего отца, я буду мстить за него, за все страдания, которые они принесли нашему народу.

На борту его самолёта была надпись «За смерть отца!»

24 апреля 1942 года двенадцать самолётов И-16 поднялись в воздух на охрану кораблей Краснознамённого Балтфлота. Группу вёл командир 11-й ИАП майор Рассудков. Облачность редкими разрывами была благоприятной для нападения вражеских самолётов на корабли. Такую погоду лётчики в шутку называли «воровской». Она даёт возможность незаметно подойти к цели.

Разбились на две группы, одна над облаками, другая под облаками. Стали поджидать противника.

Капитан Василий Павлович Жариков и старшина Ломакин заметили разрывы зениток и немедленно пошли к месту разрывов. Здесь они обнаружили пятнадцать вражеских самолётов Ю-87, которые цепочкой крались к кораблям.

– Не пройдёте! – сказал капитан Жариков.

После его первой атаки хвостовой самолёт цепочки камнем пошёл вниз.

– Есть один стервятник!

Атаковал второго с короткой дистанции. Фашист заметался, оставляя след чёрного дыма.

– Нельзя упустить подбитого фашиста!

Свинцовые трассы прошили корпус врага, самолёт начал беспорядочно падать в залив около Петергофа. Сержант Ломакин прикрывал Жарикова от нападения истребителей. Выше их вели бой с «мессерами» остальные наши самолёты. Они сковали боем «мессера», давая возможность Жарикову и Ломакину делать своё дело.

28-го мая поступило задание сопровождать самолёт ТБ-3 с ценным грузом, который следовал в Ленинград. На его сопровождение вылетели четыре самолёта И-16, ведущий лётчик Ковалёв.

У мыса Осиновец их атаковали десять самолётов Ме-109. Ковалёв принял бой с трижды превосходящим противником. Его группа: Цыганков, Еремянц, Баркаев и сам Ковалёв пошли в атаку и с дистанции пятьдесят метров открыли огонь по ведущему фашисту. От метких ударов главарь камнем полетел вниз у маяка Кареджи. Потеряв ведущего, остальные замешкались. Один из пиратов, увлёкшись атакой, близко подскочил к паре сержанта Еремянца. С дистанции пятьдесят метров он был атакован этой парой. Противник хотел горкой выйти из атаки, но завис. Еремянц в это время расстрелял его в упор. Враг камнем рухнул у мыса Осиновец. В этом бою был подбит третий Ме-109, но его спасла близость аэродрома, на котором они временно базировались.

Вечером чествовали победителей, тепло жали им руки. Спустя неделю коммунисту Ковалёву и комсомольцам Еремянцу, Цыганкову, Баркаеву были присвоены правительственные награды.

Пятого июля шестёрка истребителей, ведущий – лейтенант Татаренко, ведомые – лейтенант Ковалёв, сержанты Мокшин, Козлов, Петрунин и Цыганков, сопровождали бомбардировщиков. Выполнив задание, они легли на обратный курс. Вдруг они заметили, как два фашистских истребителя пересекли их курс. Ведущий Татаренко покачал крыльями, что означало «повысить внимание». Фашисты шли на сближение. Видны были белые кресты и паучья свастика. Завязался бой на виражах. Самолёты И-16 на виражах были увёртливее. Первая тройка сбила одного фашиста, второй самолёт хотел удрать, но не прошло – загорелся ирухнул в лес. На помощь фашистам подошла вторая пара. Видя исход боя, они оказались благоразумнее, предпочли не вмешиваться. В этом бою было уничтожено два истребителя Моран-406 французского производства, которые раньше не появлялись здесь. Лейтенант Дмитрий Митрофанович Татаренко привёл