Сети - Юлия Бажова

Длинные меховые пальто и плащи-халаты из некрашеной шерсти напомнили о том, что дома наступили холода. Болеть предстоит зимой, а выздороветь с приходом весны. Не слишком большое утешение, зато единственное. Не без чувства вины Морган отметил, что мать похудела, а ее волосы, пышные и вьющиеся, как у Имандры, стали совсем седыми. Но он не помнил, когда в последний раз видел ее такой спокойной и умиротворенной. Есть повод. У ее упертого сына обнаружились аж две невесты, в одну он по уши влюблен, а вторая фактически вошла в семью: какую-то из них он точно выберет.

«Ах, мама, как я тебе сочувствую».

Гости толклись в хижине недолго и ненавязчиво. Спустя четверть часа ободряющих улыбок и добрых пожеланий – все это время Керн дергался от нетерпения, когда же, наконец, можно будет начать хвастаться своими подвигами, – в закутке остались трое. Долма решительно облюбовала место матери в изножье постели и нежно улыбалась, как весенний цветок, выглянувший из-под снега. Это в планы совсем не входило.

– Спасибо, Долма, за участие. Рад был тебя повидать. Тебе больше нет смысла терять время: у Хары достаточно подмастерьев для присмотра за лежачим больным. – Морган старался выдерживать суровый тон, но голос прозвучал кротко и жалобно.

Девушка бросила на него пылкий взгляд:

– Я здесь не только ради этого.

– У нас приватный разговор, – солгал Морган. – Тебе придется уйти. Извини.

Долма обиженно опустила голову, но подчинилась без возражений. Керн проводил девушку мечтательным взглядом. В длинной безрукавке из меха ламы, надетой поверх рубашки и штанов, ее угловатая подростковая фигура выглядела очень женственной. Немного погодя Морган услышал, как она предлагает Викки помочь со снадобьями и та охотно соглашается. Уже и работенку подыскала. Всерьез намерена пустить здесь корни. Чем дольше тянуть, тем труднее будет ее спровадить.

Короткий зимний день клонился к закату. Имандра принесла свечу в каменном подсвечнике, плюхнулась на пол рядом с Керном и защелкала семечками.

– Напрасно ты. Нормальная девчонка. Немного безбашенная, но это из-за любви к тебе. Когда ты ее трахнешь, у нее психоз пройдет.

– Если на тракте обошлось без приключений, – произнес Морган сухо, – начните с переправы.

– Переправа – ловушка! Никакого Асура там не было! – возбужденно выкрикнул Керн, сверкая обезумевшими от радости, что ему дали слово, глазами. – Мы хотели ехать вам навстречу…

Имандра прикрыла ему рот ладонью.

– Не гони лошадей! – И громко затараторила, перекрывая его голос: – Это мы потом узнали, когда вернулись туда с Майюрой. Моя кобыла потеряла подкову, и мы собирались завернуть в деревню, поискать кузнеца. А тут этот паромщик. В твоем списке Повешенных он не значился. Мы заподозрили неладное и закрылись. Я назвала ему наш якорь. Он скорчил изумленную рожу. Назвала невидимкин. А он в ответ обрадовался, что мы знаем их священные тексты. Оказывается, тот отрывок про любовь – из каких-то церковных писаний. Потом выбежала сисястая чернявая девка и завопила, что злой демон ворует у них детей и уводит в пещеру. Схватила Керна за руку, пыталась утащить в лес – показать эту пещеру. Керн начал бормотать, мол, мы гонцы, нам нельзя задерживаться, мы пришлем сюда кого-нибудь. А она в истерику. Он бы повелся, если бы я не припугнула ее кинжалом. Оба – девица и паромщик – повалились на колени, прямо в грязь. Стали стонать, что мы такие прекрасные-распрекрасные, благородные-великодушные, единственные их защитники, не можем не избавить их от кровожадного чудовища. Мы не рискнули открыться и проверить, правду ли они говорят. В целом все выглядело подозрительно. До следующего моста было далеко, поэтому мы решили форсировать реку. Отъехали на безопасное расстояние, выбрали самое крепкое место. Лед был слишком тонким, чтобы по нему прошла лошадь и даже человек. Я осталась с лошадьми, а Керн снял сапоги и переполз реку на животе. На той стороне умыкнул из чьей-то конюшни лошадь и на следующий день наткнулся на отряд Майюры. Они пробили врата до меня. Мы погнали к переправе, но, когда добрались, ты уже был мертв. Прости, пожалуйста! – Имандра придвинулась к постели и с виноватой мордашкой уткнулась Моргану в плечо. – Это все из-за нас. Если бы мы поехали вам навстречу, вы не угодили бы в эту ловушку. Но мы не знали, обозначен ли разрушенный мост на твоей карте и какой дорогой вы едете.

Морган обнял ее, начал гладить по спине.

– Вы поступили правильно. Если бы вы вернулись, то дали бы Императору время ускользнуть. Переползти реку – блестящее решение. – «И настолько простое, что я до него не додумался. Старею?» – Мои поздравления, парень. – Он протянул руку, но пожал ее только Керн: пальцы онемели и скрючились. – А что с девушкой и стариком?

Морган почувствовал, как сестра напряглась.

– Их… убили.

– И девушку? Зачем?

Наступила тишина, будто его слова были камнем, брошенным в воду. Имандра с Керном обменялись нечитаемыми взглядами.

– Ну-у, – замычал Керн, неопределенно водя рукой в воздухе, – они ведь были сообщниками Императора. Кажется, они напали на кого-то из отряда. Мы не поняли. Мы в тот момент были в другом месте. Женщина была его женой. У нее был брачный талисман. – Он помолчал и добавил с презрением: – Вряд ли его изготовил кто-то из наших. На дикарках женятся только предатели. – А потом начал в своей обычной жующей манере мямлить что-то про временные врата, которые Майюрины следопыты нашли в Арианде, на кладбище. Врата находились в яме, прикрытой досками, и выводили на переправу, но не к ней самой, а мили за полторы, тоже в какую-то яму.

Морган слушал вполуха. Он вновь и вновь мысленно возвращался на развилку дорог, в точку выбора – когда девушка выбежала им навстречу. Такая отчаянная мольба, неподдельный испуг в глазах и такая обыденная ситуация – чудовище ворует людей и прячет их в пещере. У него не мелькнуло и мысли проверить, не лжет ли она и не околдована ли. Откройся он, оба остались бы в живых.

«С каких пор женщины и старики стали орудием в нашей войне?»

Похоже, эту женщину, как и Марго, Император использовал в далеких от семейной жизни целях. Сколько таких жен-оберегов у него раскидано по свету? Оберегов или ловушек… Через брачный талисман он должен был почувствовать, что с его женой случилась беда, и отреагировать – либо прийти ей на помощь, либо скрыться; по крайней мере, быть готовым к тому, что на него нападут, воспользовавшись его же вратами. Он не сделал ни того ни другого. Ловушка. На случайных Суров или на охотников за ним? Он наверняка знал, что его разыскивают: до Грита они прошли не меньше дюжины осведомителей, в открытости и неведении. А после Грита был еще один, опрошенный Имандрой. С такой легкостью пробивая врата, Император мог успеть побывать и у него.

– Ты просил снотворное, – произнес голос Долмы, внезапно возникшей над плечом.

– А? – растерялся Морган. И прежде, чем она наклонилась, чтобы поднести кружку к его губам, быстро добавил: – Спасибо. Я сам, потом. – Он откашлялся и вернулся к общему разговору: – Я не видел талисмана.