Гладиатор. Тевтонский Лев. Золото галлов. Мятежники - Андрей Посняков

А утром, отыскав ручей, зашагал вверх по течению к старой вырубке. Некоторое время Виталий настороженно оглядывался, петлял, путал следы. Напрасные хлопоты – похоже, никто за ним не гнался. Может быть, раненые еще не успели добраться до своих, сообщить, а может, тут и в чем-то другом было дело, хотя, по всем правилам, после такого ЧП легат должен был выслать погоню. Прочесать все окрестности, поймать беглецов, наказать, да так, чтоб неповадно было другим. Почему этого не было сделано? Или все-таки было? Только погоня ушла куда-то в другие места? Ну да!!! Стражники же видели, что Кари побежал к реке. Верно, смекнули, что именно там беглецы и должны встретиться. Там сейчас и ищут, прочесывают. Как бы это не вышло боком самонадеянному галльскому братцу! Ну, не должно, Кариоликс ведь не дурень, не станет болтаться в незнакомых местах, наверняка давно уже определил направление и идет к вилле. Как и все остальные амбакты, отпущенные – надо полагать – еще вчера днем. А теперь уж ищи их, свищи – у беглецов сто дорог.

На востоке, у Виталия за спиной, поднималось желтое солнце. Беглец все же ночью изрядно озяб и теперь был рад подставить плечи теплым животворящим лучам. Петляла меж холмами и перелесками густо заросшая колючими кустами тропа, весело журчал ручей, и ноги скользили по глине. Пахло свежестью раннего утра, мокрой травой и еще чем-то тухлым.

Молодой человек настороженно осмотрелся, заметив невдалеке от тропы небрежно наваленную кучу хвороста, откуда и исходил неприятный запах.

Медведь? Ну, конечно – медведь! Завалил оленя или косулю, спрятал, забросал хворостом – тухлое-то мяско куда как слаще! Следовало опасаться – с разъяренным хищником никакой меч не сладит, а ну как топтыгин подумает, что шляющийся неподалеку от его схрона двуногий что-то такое замыслил? Скажем, полакомиться чужими запасами? А не переломить ли наглецу за такое дело шею?

Так и не встретив медведя, беглец достиг знакомой вырубки уже после полудня, ну а дальше просто-напросто заплутал, ибо плохо ориентировался в этой местности. Знал, конечно, что где-то здесь неподалеку, быть может, километрах в пяти – восьми, а может, и где-то совсем рядом, должна быть дорога, не римская, местная, но все равно хорошая, широкая и подсыпанная в топких местах песком и щебнем.

Дорога эта вела из Алезии в Бибракте, священный город эдуев, и пользовалась большой популярностью у паломников и купцов. Адифиция Думнокара Римлянина, недавно подаренная Беториксу Верцингеториксом, располагалась почти точно посередине меж этими двумя пунктами, как раз недалеко от дороги. Осталось только эту дороженьку отыскать, с чем возникли проблемы. Все же Виталий не так уж и долго жил в этой эпохе, чтобы чувствовать здесь себя своим во всем.

Заплутал, заблудился, что и сказать – все же не супермен, не Рембо, обычный молодой человек, аспирант-социолог, ну, разве что обладающий неким специфическим опытом в деле владения холодным оружием… да и в управлении людьми – тоже.

Словно пошлый заблудившийся в трех соснах дачник, Виталий бродил кругами до темноты и все никак не мог выбраться из чащи. Словно леший крутил… да, может и вправду – леший. Или как он тут по-местному называется? Цернунн – рогатый бог? Или Эпона – богиня с головой лошади? Да как бы не назывался – а крутил. Хорошо хоть голодать не пришлось – спасибо легионерам, хлеба да сала хватало. Не очень-то разнообразный рацион, да уж какой есть, могло быть и хуже. Ну, ведь и в самом деле, не та бы сума – так и шел бы сейчас голодом, от меча – даже от двух – на охоте никакого толка, да Виталий и охотником-то никогда не был, другая у него имелась страсть.

Вскоре совсем стемнело, в черном бархатном небе загорелись звезды, и тонкий серп месяца повис над вершинами елей. То тут, то там слышались голоса птиц, где-то закричала кукушка, вот ухнул филин, завыл – далеко-далеко – волк.

Поискав место для ночлега, молодой человек расположился было под кроною высокого вяза… вот только местечко оказалось неудобным, сырым, и Виталий быстро поднялся на ноги, подыскать более удобное убежище. Осмотрелся, насколько это вообще возможно было проделать в навалившейся тьме, подняв голову, поглядел зачем-то на звезды, снова опустил глаза… И вдруг – невдалеке, за деревьями – увидел оранжевую россыпь костров!

Черт! Только этого и не хватало. Неужели все же – погоня? Беглец насторожился, выхватил из-за пояса меч… и тут же сунул его обратно. Ну, какая погоня-то? Слишком далеко он уже ушел. Если кто и жжет там костры, так это, верно, купцы или паломники, идущие к священному источнику в Бибракте. Здесь, в землях эдуев, пока можно было не опасаться римлян. Так что же – стоит подойти к кострам? Посмотреть, что там за люди, себя показать – все окрестные жители наслышаны о британском друиде. Вот и помогут выбраться к вилле, не сейчас, так утром.

Да, все так – никто не осмелится причинить зло столь важному человеку. Никто… А если это разбойники? Полные отморозки, которым все равно, кто перед ними? Такое вполне могло быть, почему бы и нет? Значит, нужно подкрасться осторожно, посмотреть, что там да как, тем более – если б эти люди таились, если б опасались кого-то, так не жгли бы так открыто костры.

Значит, не опасаются. Кто же они все ж таки – паломники или купцы?

Терзаемый любопытством, молодой человек, старясь ступать бесшумно, направился на призрачный свет костров, не столь уж и больших, да и немного их оказалось – всего-то два.

Костры были разложены на небольшой поляне, по обеим сторонам старого дуба, прямо над которым висела молодая луна. Рядом с дубом пламя выхватывало из темноты какие-то мятущиеся фигуры в черных плащах. Что они там делали, издалека было не очень понятно, и Беторикс решился подобраться поближе, тем более, что, судя по всему, эти странные люди и вовсе не обращали никакого внимания на то, что делается в лесу. Еще бы, их поглотило весьма важное дело, какое именно, беглец догадался почти сразу же, как только в свете луны сверкнул изогнутый жертвенный нож.

Оп! Из ловко перерезанного горла совсем юной обнаженной девушки фонтаном хлынула кровь, стекая в проворно подставленный кем-то кувшин с широким горлом. Несчастная забилась в конвульсиях, два человека в плащах, ухватив жертву за руки, поставили на колени… А третий хватанул ее по голове большой увесистою дубиной. На том было и кончено, девчонку принесли в жертву умело и быстро, по всем правилам посыпав еще теплый труп желтой пыльцой омелы. Скрывающийся в кустах Беторикс и сообразить-то еще толком ничего не успел, как жрецы в плащах уже вели к дубу другую жертву – изысканно одетого юношу с бледным лицом и темными большими глазами. Длинные черные локоны его ниспадали на плечи, руки были связаны за спиной тонким позолоченным ремешком. Странно, но молодой человек вовсе не пытался освободиться, не дергался, не кричал, как будто бы смирясь со свое страшной участью – а в том, что он и будет следующей жертвой, у Виталия не оставалось ни малейших сомнений.

Ага! Высокий, с короткою стрижкою, жрец с исхудавшим лицом и горящим взором фанатика вновь поднял нож, обратившись к луне… Что прошептал, видать, испрашивая милость своих жестоких богов, повернул голову к помощникам – парням в плащах из черной шерсти. Один из них подскочил к юноше, рванул тунику, обнажив грудь… Что промелькнуло вдруг в темных глазах несчастного… то ли запоздалый ужас, то ли просто отблеск костров. Виталий, впрочем, не разбирался, он уже для себя все решил…