Колесо крутится. Кто-то должен поберечься - Этель Лина Уайт

Элен осмотрелась в поиске свечей, но вспомнила, что их используют только для хозяйственных нужд – в подвале. Несколько штук она видела в чулане рядом с кладовой.

– Ничего, если я вас ненадолго оставлю? – спросила она. – Надо сходить сейчас, пока свет не…

Придя в ужас от этой мысли, она, не договорив, выбежала из комнаты и пустилась вниз по лестнице. В холле свет дрожал – казалось, так дышит сам дом. Надо спешить! Элен торопливо запрыгала по ступенькам на кухню, как напуганная антилопа.

Миссис Оутс так и спала в кресле. Проходя мимо, Элен коснулась ее щеки: она была теплая.

«Пьяного да малого Бог бережет, – подумала она. – Вот и славно».

От лампочки в коридоре исходил такой тусклый свет – за стеклом уже можно было рассмотреть красную спираль, – что Элен затаила дыхание. Бросившись в чулан, она ждала, что в любую минуту ее проглотит кромешный мрак.

Элен схватила свечи и побежала назад, выключая одну за другой лампочки и оставляя за собой шлейф темноты. Наконец она добралась до холла и проделала то же самое во всех общих комнатах. Хотя ее действия были вполне разумны и оправданны, девушке не давала покоя мысль, что она сознательно оставляет весь дом без света.

Стоило ей об этом подумать, как островок света, в котором она остановилась, поглотили черные тени.

Затмение длилось не больше секунды; в следующий миг в холле вновь загорелся дрожащий свет, но дух Элен был безвозвратно сломлен.

Дом подал последний сигнал наступавшей ночи. Элен испытала такой страх, что захотела немедленно выбежать на улицу и попытать счастья там.

Ее приютит капитан Бин. Бежать к нему недолго, если срезать через рощу. Деревья ее больше не пугали, теперь она с радостью думала о промозглом ветре и дожде. Дикая природа казалась убежищем, а настоящая угроза таилась где-то внутри, в доме.

Девушка уже хотела отодвинуть засовы, когда вспомнила о беспомощных обитателях «Вершины». Леди Уоррен, профессор и миссис Оутс не могли постоять за себя. Если маньяк поймет, что его жертва сбежала, он может обрушить свою ярость на них.

Элен обреченно вернулась на второй этаж. Немного постояв в коридоре и успокоившись, она толкнула дверь в Синюю комнату.

За время ее отсутствия ничего не изменилось. Леди Уоррен, сгорбившись, сидела в постели среди ультрамариновых теней.

– Что-то ты долго, – проворчала она. – Зажги свечи.

Подсвечников не было, поэтому Элен капнула немного растопленного воска на мраморную каминную полку и закрепила напротив зеркала две свечи.

– Как на похоронах, – обронила леди Уоррен. – Зажги больше. Все зажги!

– Нет, надо оставить несколько про запас, – сказала Элен.

– На наш век хватит.

Хотя ее слова прозвучали зловеще и пророчески, Элен заметила перемену в старухе: широко распахнутые глаза довольно сверкали.

– Смотри! – воскликнула она, подняв высоко вверх костлявую руку. – Совсем не дрожит. Потрогай, какие у меня крепкие пальцы.

Элен подошла к кровати, но старуха забыла о своем приглашении.

– Я буду спать, – сказала она. – Никуда не уходи.

Леди Уоррен закрыла глаза, и очень скоро ее грудь начала с механической точностью вздыматься и опадать, а дыхание стало тихим и размеренным. Элен подивилась ее силе воле и дару сосредоточения: сон пришел к старухе так быстро, словно она лишилась чувств.

«Не знаю, увижу ли ее снова», – подумала девушка.

Казалось, последняя ниточка, связывавшая ее с миром смертных, оборвалась. За эту ночь она множество раз наблюдала временное бегство духа в царство сна, но пойти следом не могла при всем желании.

Веки ее тяжелели, но она продолжала бодрствовать – одна-одинешенька в мире, околдованном сном. Кому что рок назначит – ей назначено нести дозор.

Внезапно сердце ее замерло от ужаса, и она вскочила на ноги. Кто-то ходил по гардеробной комнате: Элен отчетливо слышала крадущиеся шаги.

Она бесшумно прошла по ковру и приоткрыла дверь. В узком луче света чернел силуэт мужчины.

Подобно тому, как преступники решают отдать себя в руки правосудия, Элен поняла, что не в силах больше терзаться сомнениями. Она набралась смелости и распахнула дверь.

К ее радости и удивлению, в гардеробной оказался профессор. Все мгновенно пришло в норму: стены перестали качаться, трещины сомкнулись, и особняк вновь превратился в неприступную крепость.

Девушка едва сдержала слезы, ее переполняла радость встречи. Наконец-то с ней рядом – разумный человек, мужчина! Но ледяной взгляд профессора быстро пресек ее истерику.

– Ах, профессор! – закричала она. – Как я рада, что с вами все хорошо!

– Разве мне было плохо? – холодно ответил он. – Я всего лишь спал. Сон мне необходим.

Профессор был чем-то раздосадован: он хмуро выдвигал один за другим ящики письменного стола.

– Где сиделка? – осведомился он.

– Ушла, – ответила Элен, не в силах дать внятное объяснение.

– Куда?

– Не знаю. Возможно, она прячется в доме.

– Я никак не могу найти одну вещь. Ее взяла сиделка или кто-то другой. Впрочем, сейчас это не важно.

Профессора словно поразило какое-то воспоминание: он резко развернулся и посмотрел на Элен.

– Как же вам удалось добраться до дома? – спросил он.

– Когда? – не поняла вопроса Элен.

– Когда вы шли через рощу. Я слышал ваши шаги. Я ждал. Но вы исчезли.

Услышав эти слова, Элен все поняла.

– Вы!..

Элен все поняла.

Ужас подобно кислоте разъел накипь догадок и подозрений. Мозг лихорадочно заработал: как будто включилась каждая его клетка. В одно мгновение перед ней пронеслась череда кадров, складываясь в единую историю.

Профессор Уоррен задушил пять девушек, а еще раньше его отец убил двух служанок. Об этих преступлениях знала только леди Уоррен – и она осуществила правосудие. После смерти второй служанки она застрелила своего мужа.

Теперь леди Уоррен была стара, рассудок ее помутился, поэтому она просто бубнила что-то про деревья. Она считала своим долгом убить и сына, но все откладывала задуманное. После каждого преступления старуха говорила себе, что это последнее, но всякий раз происходило новое убийство.

С появлением в доме новой служанки леди Уоррен почуяла опасность. Она хотела защитить Элен и решила держать девушку в своей комнате, где ей ничего не грозило.

Попросив профессора зажечь сигарету, старуха заглянула ему в глаза и увидела до боли знакомый блеск: он снова убивал. Несмотря ни на что, она хотела уберечь пасынка от полиции. Леди Уоррен тайком встала и обыскала его комнату в поисках улик.