Алые сердца - Тун Хуа

В названии «Чанчунь» заключен скрытый смысл, оно говорит нам о том, что «во все времена года здесь царствует весна», «ветра со всех концов страны прилетают сюда» и «все шесть элементов гармонично сосуществуют». Парк выглядел просто и естественно, словно возник здесь стихийно, сам по себе. Стоит процитировать историческую заметку, описывающую парк Чанчунь: «Высота стены не достигает и чжана[95], внутри же среди тенистой зелени пышно цветут цветы. Сад полон всевозможных холмиков и плоских пригорков, а еще скал и камней причудливой формы. Колонны садовых галерей просты, изящны и покрыты искусной резьбой».

В отличие от сада императорского дворца, в парке Чанчунь росло множество редких растений, цветущих круглый год. Заросли лотосов в пруду только-только покрылись бутонами, и в готовых вот-вот распуститься цветах было что-то благородное. Любуясь ими, я без особой цели брела вдоль лотосового пруда.

Петляя меж искусственных горок, галерей и мостиков, я дошла до берега озера, где росла раскидистая ива. Тонкие ветви свисали до самой воды, касаясь собственного отражения. Рядом был построен крохотный арочный мостик, конец которого упирался в декоративную горку, покрытую множеством неровностей. Льющаяся с вершины горки вода стекала в озеро, ручейки с шумным плеском врезались в его гладкие воды. Это место, окруженное с трех сторон горкой, мостом и ивой, было отрезано от взгляда извне, и казалось, что здесь раскинулся отдельный маленький мирок.

Оглядевшись по сторонам, я решила, что это чудесное место для отдыха, а я как раз немного устала. Я присела у озера и стала развлекаться, разбрызгивая воду рукой. Вдруг мне почудился какой-то шорох совсем рядом. Обернувшись, я увидела, что у самой ивы сидит одетый во все темное четвертый принц. Очевидно, он пришел сюда раньше меня, и по причине того, что цвет его одежды был весьма схож с цветом ветвей, свисающих до самой земли, я не заметила его.

Я увидела его только потому, что он сам раздвинул ивовые ветки. Некоторое время я, оцепенев, испуганно смотрела на него, а он – на меня в полной тишине. Затем я наконец пришла в себя и торопливо поприветствовала его.

Позволив мне распрямиться, он выбрался наружу, отряхивая с одежды нападавшие листья. С первого дня нового года, когда я вернула ему ожерелье, прошло уже четыре месяца, и все это время он никак не связывался со мной. На людях он разговаривал со мной так же, как со всеми прочими, и я еще ни разу не оставалась с ним наедине, поэтому сейчас поневоле напряглась и тут же, заставив себя успокоиться, попросила у него разрешения уйти. Четвертый принц же будто ничего не услышал. Подойдя к одной из опор мостика, он нагнулся и вытащил из-за нее маленький, искусно изготовленный, но довольно ветхий челнок.

– Господин, откуда вы знали, что там есть лодка? – воскликнула я, забывшись.

– В год, когда мне исполнилось четырнадцать лет, мы с царственным отцом приехали в этот парк, – рассказывал принц, возясь с челноком. – Тогда я очень полюбил тишину этого озера, велел изготовить лодку и оставить ее здесь.

Выпрямившись, он взглянул на меня и жестом велел сесть в лодку.

Я замерла, глядя на него с недоверием, и спросила: – Вы уверены, что ей еще можно пользоваться?

Четвертый принц ничего не ответил и забрался в челнок. Он молча смотрел на меня, и в его спокойном взгляде читалось: он не потерпит отказа. Я колебалась. Мне хотелось уйти, но я была уверена, что мне не позволят это сделать, и в нерешительности топталась на берегу.

Четвертый принц продолжал молча сидеть в лодке. В конце концов он произнес, потянувшись:

– Я пока посплю, а ты не спеши, раздумывай, сколько нужно! Как решишься, просто позови!

Договорив, он принялся укладываться на дне лодки.

Сжав кулаки и скрежеща зубами, я забралась на борт. Раз уж мне никак не скрыться, придется отправиться с ним. Не съест же он меня средь бела дня, в самом деле? Искоса взглянув на меня, раздраженно стиснувшую зубы, четвертый принц едва заметно улыбнулся и тряхнул головой. Затем он оттолкнулся от берега веслом, и лодка, раскачиваясь, начала удаляться от суши.

Чем дальше мы отходили от берега, тем гуще становились заросли лотосов. Мне пришлось пригнуть голову и наклоняться то вправо, то влево, чтобы избежать столкновения с летящими навстречу листьями. Четвертый принц сидел спиной вперед, и листья хлестали его по затылку. Мой жалкий вид развеселил его.

– Раньше я всегда путешествовал в лодке лежа. Может, тебе тоже стоит лечь?

Я не ответила, занятая тем, что энергично уклонялась от листьев.

Вдруг принц перестал грести. Подняв весло, он несколькими ударами переломил стебли ближайших к лодке лотосов, после чего опустил весло и откинулся назад, задрав голову и прикрыв глаза, чтобы немного передохнуть. Я огляделась по сторонам. Нас словно окружал густой лес. Повсюду, насколько хватало глаз, простирались изумрудно-зеленые заросли. Я будто попала в какую-то другую вселенную и теперь не могла понять, где оказалась.

Стояла полная тишина, нарушаемая лишь шорохом ветерка в лотосовых зарослях. Я перевела взгляд на четвертого принца. Он сидел, слегка задрав голову, в тени переплетенных листьев. Пятна света падали на его обычно суровое и холодное, а сейчас такое умиротворенное лицо.

Он наслаждался тишиной и спокойствием, и его настроение передалось мне. Тревога и напряжение, которые я испытывала поначалу, постепенно рассеялись. Подражая ему, я прилегла спиной на борт лодки и закрыла глаза, пристроив голову на корме. Хотя листья над моей головой не пропускали солнечные лучи, мне казалось, что кругом слишком светло, и, привстав, я подобрала один из листьев, чей черенок недавно перерубил веслом принц, пристроила его в воде так, чтобы он прикрывал мое лицо, и снова опустила веки.

Я вдыхала носом тонкий аромат листьев лотоса, пока грудь не наполнилась свежим воздухом настолько, что слегка закружилась голова. Лодка тихонько покачивалась на волнах, и мне казалось, будто я парю среди облаков. Разливавшиеся кругом тишина и умиротворенность мало-помалу проникли в мою душу, и сердце стало биться гораздо спокойнее. Витающая над водой прохлада смешивалась с теплом солнечных лучей, и благодаря этому не было ни холодно, ни жарко, а в самый раз.

И все же я слегка волновалась. Время от времени я отодвигала лист и тайком бросала на четвертого принца взгляд. Он продолжал лежать без движения, не открывая глаз, и я понемногу расслабилась. Теперь я могла спокойно наслаждаться этим восхитительным летним днем. Казалось, даже поры раскрылись шире, жадно впитывая это солнце, ветерок и благоухание. В голове царила блаженная пустота.

Я почти задремала, как вдруг почувствовала, что лодка несколько раз резко качнулась. Я в испуге отняла лист от лица и открыла глаза.

Четвертый принц успел сменить положение. Теперь он с прямой спиной сидел возле моих ног, поставив локоть на борт лодки и подпирая подбородок рукой, и с теплотой смотрел на меня.