Правота желаний - Михаил Армалинский

Или баба, испытавшая радость от переспания с понравившимся незнакомым мужиком, будет страдать наутро, что дала. Ах, ах, – ведь это так грешно – ебаться сразу и не с мужем. В последнем фильме Вуди Аллена Diconstructing Harry гениальный кинорежиссёр, который любит женщин вне зависимости от того, проститутка она или подруга жены, корит себя за свою любовь к женщинам, мучается, ест кучу таблеток, чтобы снять укоры совести, страдает от своей похоти, ужасается ею, вместо того, чтобы радоваться тому, что у него есть возможность её удовлетворить и удовлетворять её с улыбкой, а не с кислой мордой.

Этот феномен переосмысления наслаждения в ужас продемонстрировали в фильме One flew over the Cuckoo's Nest. Там затюканный виной «сумасшедший» перестал заикаться и выздоровел сразу после того, как переспал с предоставленной ему на ночь доброй женщиной. Однако заикание и «сумасшествие» возвратились, как только общество в виде недоёбанной медсестры напомнило ему о чувстве вины, которое он, по мнению того же общества, должен испытывать за радость ебли. Фильм получил кучу наград, все умилились и были тронуты истиной, но волна прозрения схлынула и пустыня задавленных чувств опять восторжествовала на американской земле.

Американская патологическая боязнь обнажённого тела – выказывает себя в виде бесконечных глупостей, например, обнажённая грудь запрещена к показу по телевидению. Недавно на своём шоу Говард Стерн демонстрировал манекен женщины, который был изготовлен весьма правдоподобно. Однако даже грудь манекена было показывать не разрешено – изображение делалось размытым. И это, повторяю, грудь манекена, не женщины.

В этой сексуальной обстановочке и произошло «разоблачение» Клинтона в том, что он оказался мужчиной, а не кастратом. Этого ему американские фарисеи простить не могут. Кастраты, которых расплодила религия и американское благосостояние, считают теперь нормальным, когда женщина оскорбляется, если ей предлагают сосать хуй. Причём не кто-нибудь, а губернатор, молодой интересный мужчина. Спрашивается, что же женщине предлагать, кроме хуя и денег? Вместо того, чтобы чувствовать себя польщённой и отсосать, почитая за честь, падла имеет наглость выражать какое бы то ни было недовольство. И президента США допрашивают шесть часов, выпытывая, вытаскивал ли он свой хуй перед сучкой или нет. Это вместо того, чтобы она шесть часов отсасывала хуи всем подряд допрашивающим адвокатам-следователям в качестве тренировки в губошлёпстве для её счастливца-мужа.

Клинтон – первый президент после Кеннеди, у которого оказался хуй. Кеннеди имел множество наложниц и в открытую имел не то что какую-то девчонку из обслуги, а Мерэлин Монро – первую звезду Америки. Он жил жизнью человека у власти, дающей множество женщин, и это считалось, как и должно быть, подобающим. Народ не смел поднимать рыло от корыта и лишь хрюкал от радости за своего любимого президента.

Джонсон, Никсон, Форд, Картер, Рейган, Буш страдали атрофированной сексуальностью. Когда Картер признался Плейбою, что его посещают похотливые мысли (не связанные, естественно, с женой), американское фарисейство пожурило его за мысли, но оставило в покое, поскольку духа на что-либо кроме мыслей, у него не было. Рейган был настолько повязан с Нэнси, что они были как сиамские близнецы, она держала его хуй на поводке и у него чисто физически не было возможности распорядиться им на стороне в те редкие дни, когда он срабатывал. Буш – это классически бесполое существо, выглядящее безбородым мальчиком на фоне своей скукожившейся жены.

И вот явился замечательный во многих отношениях президент-мужчина, полный сил всяческого рода, включая и сексуальную. Но время, когда он появился, было отравлено всеамериканской мужской слабиной.

Способность к рискованным решениям, творческое отношение к проблемам, сила и высота духа правителя тесно связаны с активностью его сексуальной жизни, которая во многом определяет его остальные качества. Учёные да историки понаписали книг о выдающихся людях, которые в своих сексуальных желаниях были такими же выдающимися. Более того, осмелились признать, что незаурядность духа и сексуальной активности взаимосвязаны.

Подрезав, ограничив, запретив творчество в сексуальной жизни лидеру страны калибра Клинтона, общество пытается заставить его стать воплощением опившегося пивом разжиревшего американца, сидящего у телевизора, жрущего чипсы и дрочащего на порнографию. Во имя мнимого, не существующего на деле равенства, американское общество хочет пригнуть своего лидера к уровню обыкновенного человека толпы, которого жена шпыняет за взгляд, брошенный в сторону другой женщины.

Цель нынешней самоубийственной морали американского общества – кастрировать выдающихся людей, чтобы они отражали состояние народа, которым они правят.

Исход ситуации с президентством Клинтона определит будущее Америки. Если Клинтону не дадут допрезидентствовать свой срок и заклюют, то с этого момента вконец выхолощенный дух Америки приведёт к распаду страны. Жизнь начнёт трещать по всем швам: экономическим и политическим, ибо в такой атмосфере будут способны функционировать только бесполые лидеры, не производящие живых идей.

Оскопление лучших производителей обрекает всякое стадо на вымирание.

февраль 1998

Константин К. Кузьминский.

«Стансы к Лангусте или Томление о Тямпе». Полуподвал. Брайтон-Бич 1989, 93 стр.

Константину Кузьминскому почти полвека и стихов он написал множество, судя хотя бы по тому, что все стихи, собранные в рецензируемой книге, взяты из нескольких неопубликованных книг.

Но только в этом, 1989-ом году Кузьминский издал свою первую книжку стихов. Возможность издать свой сборник была у него давно, но Кузьминский занимался другими: издавал друзей-поэтов, писал о них статьи, иногда восторгался, но в основном хаял, не забывая однако же перепевать одни и те же факты из собственной биографии.

В своей девятитомной Антологии Современной Русской Поэзии Голубой Лагуны Кузьминский там и сям, к месту и не к месту, вставлял свои стихи, избегая из не присущей ему скромности помещать себя в отдельную главу, как он это делал с каждым поэтом.

В публикации других крылся не столько альтруизм Кузьминского, сколько точное понимание того, что только своим поэтическим талантом он не сможет вызвать интерес. А сделав ставку сразу на всех известных ему поэтов, то есть напечатав всех без разбора, как он это и сделал в Антологии, хоть один да станет знаменитым, и тогда имя составителя и комментатора неизбежно запомнится.