Три родинки на левой щеке. Часть III. Перешеек - Таня Рысевич

трудом переводя дух и утирая выступившие на глазах слёзы, ответил Дон.

Маиран смеяться в голос не стал, но это его очевидно развеселило. Он только усмехнулся, будто пытаясь спрятать улыбку.

— Что ещё за святой Савелий? — Искра нахмурилась. Она вроде бы понимала, что смеются не над ней, но отчего-то было обидно.

— О, святой Савелий — это тот ещё парень, — начал Дон, беззастенчиво перебив Ренара, который только начал в возмущении открывать было рот. — Честное слово, хотел бы я познакомиться с ним лично, но нас разделяет четыре сотни лет. В общем, он прекрасен тем, что признан святым в обеих Церквях, и в обеих же его недолюбливают. Потому что он писал тексты, доказывающие правоту каждой из Церквей, — Дон посмотрел на недоумение Искры и счёл нужным пояснить. — Ну ты представь, что кто-то очень убедительно доказывает твои слова… А потом не менее убедительно доказывает слова человека, с которым ты споришь, и который утверждает прямо противоположное.

— Это я поняла, — перебила Искра, — что за две Церкви?

Тут уж растерялся Дон, а Ренар, напротив, рассмеялся.

— Это живо напомнило мне те времена, когда я представил тебе Маирана, а в ответ ты спросила «что за Орден Воинов?», — пояснил страхолюд.

Искра улыбнулась. В самом деле, она опять попалась на незнании базовых, общеизвестных вещей.

— В Кай-Дон-Моне, как и в любом другом известном мне мире, — начал Дон, — куча людей, которые верят в некоего единого Бога, который, мол, создал всё сущее, и незримо за всеми наблюдает, решая, кто тут хороший, а кто — плохой. Чтобы всё это не превращалось в смертную скуку, эти люди, как правило, делятся на группы и начинают доказывать друг другу, что знают, как верить в Бога правильно…

— Смотри, чтобы Ависар тебя не услышала, — усмехнулся Маиран.

— Кстати, а ты-то почему мне до сих пор не врезал? — обратился Дон к Ренару.

Страшник развёл руками.

— Да что-то не хочется.

— Ты что, в Бога не веришь? — Дон с подозрением прищурил один глаз, одновременно приподняв бровь над вторым. Гримаса получилась уморительная.

— Ну, не то чтобы совсем не верю… — протянул Ренар, пожимая плечами, — но службы в красных храмах — тоска смертная. А в зелёные мне не положено. Только отцу не говорите, — попросил он, — и матери. И Ависар, — он немного помолчал и неуверенно добавил, — и Янере, наверное, тоже не стоит…

Искра с трудом сдерживала смех, глядя на задумчивое лицо страшника. И ещё она не могла ему не посочувствовать — говорить при Доне «только не говорите…» было крайне неосмотрительно.

— Полностью тебя понимаю, — неожиданно поддержал Дон. — Когда оказался в Кай-Дон-Моне, отец-кузнец начал таскать меня в храм по сабботам. В красный, разумеется. Это продолжалось, пока однажды он не застукал меня за тем, что я уснул во время молитвы. Не, ну а что? — ответил он на смешки. — Эта ваша молитвенная поза будто специально создана для сна! — он соединил кулаки и прижал их ко лбу, демонстрируя Искре жест, который она уже видела в исполнении Ависар. Если поставить локти на стол, наверное, и вправду можно вздремнуть. — Как он кричал, вы бы слышали! — Дон огляделся, убеждаясь, что слушателей стало больше. — Единственный раз, когда мне-ребёнку хорошенько досталось от взрослого. Хорошо ещё, что ремнём, вещи потяжелее он с собой в храм не брал…

— После этого ты обиделся и ушёл в Орден? — предположил Маиран.

— Если бы! Я тогда ещё на Общем двух слов связать не мог, и Ре-Дон-Гона в глаза не видел.

— Ты перестал спать на молитвах? — спросил Ренар, явно раздумывая о том, как же Дон выкрутился.

— Ха! Ты за кого меня принимаешь? Я заявил, что я буду ходить в зелёный храм.

— И он тебя отпустил? — Ренар явно не поверил своим ушам.

— В землях Ордена Земли мало того, что зелёная церковь вполне законна, так ещё и выбор между ними законодательно добровольный. Он по закону не мог вставать между мной и моим путём к Богу, — последнюю фразу Дон произнёс с очевидной иронией, — так что мы пару раз в месяц с соседскими парнями ходили в городок, где был зелёный храм. Там пели гимны, ели всякие вкусности. Было весело!

Ренар завистливо засопел.

— Вы мне так и не объяснили, в чём разница, — напомнила Искра, — кроме того, что один вариант унылый, а второй — весёлый.

— Вот там, — Маиран махнул рукой в сторону часовенки, — стоит храм Церкви Алой Розы. Адепты этого варианта веры считают, что их способ молиться единственно верный. Красная Церковь распространена по всему Кай-Дон-Мону, и, помимо того, что её храмы — центры веры, они часто выполняют какие-то административные функции.

— Записывают, кто родился, кто женился, кто помер, — пояснил Дон, — разумеется, за деньги.

— Церковь Святого Четырёхлистника в большинстве земель Кай-Дон-Мона незаконна и считается сектой, — продолжил Маиран, — правила у неё гораздо менее строгие, но и власти почти никакой.

— Полагаю, тот текст, в котором Богу угодно, чтобы люди были счастливы и не страдали, относится к Церкви Четырёхлистника? — уточнила Искра, хотя всё было очевидно. Дождавшись подтверждения, Хранительница задала закономерный вопрос. — И кто вообще будет предпочитать красную церковь, если есть зелёная?

Ей ответили сдержанные смешки. Люди переглядывались, будто не знали, как ответить на вопрос.

— Думаю, тут много факторов, — сказал Дон. — Во-первых, красная церковь придаёт какой-то смысл страданиям, а люди склонны при жизни страдать. Во-вторых, согласно её учению, после смерти есть загробная жизнь, в которой должно быть лучше, если ты качественно страдал при жизни. В-третьих, если тебя с детства водили в красный храм, и все твои родственники туда ходят, будешь ходить туда по привычке. Но меня всё время занимает совсем другой вопрос. Зачем ходить в храм, если можно в него не ходить? Теоретически, если Бог вездесущ, он должен слышать меня вне зависимости от того, зашёл ли я в специальный домик и сел ли в правильное положение…

— Что это у вас тут происходит? — поинтересовалась Ависар. Они с Янерой как-то незаметно вернулись из часовни.

— Обсуждаем тексты святого Савелия, — не моргнув, ответил Дон.

Красивый носик Ависар сморщился.

— И что вы решили про этого богохульника? — поинтересовалась целительница.

— У него было чертовски много чернил и пергамента, — заключил огородник.

* * *

— Лишард, я выгляжу сильно больным? — спросил Велен.

Лишард удивлённо поднял голову, обернулся и внимательно осмотрел светляка.

— Да, вроде, нет. Сильно здоровым, впрочем, тоже, — честно добавил он.

— Но помирать, вроде, не собираюсь, да? — Велен был удивительно настойчив.

— Кажется, нет, — Лишард решительно не понимал, к чему он клонит.

— Ага! — торжествующе воскликнул Велен. — Тогда я требую, наконец, рассказать, что за три курятины ты тогда положил в суп!

Лишард хохотнул, пряча улыбку в бороде. На