Танец паука - Кэрол Нелсон Дуглас

– Эти американские частные детективы, – сказал он, – может, и профессионалы, но они не джентльмены старой школы. Уверен, мисс Хаксли оценит разницу между ее родиной и колониями. Пойдемте, мэм, прошу, вы первая, поскольку я джентльмен, если это меня устраивает.

Я прошла вперед, удивившись грубоватой учтивости, которую он в должной мере демонстрировал.

На самом деле «американский» Шерлок Холмс был куда более приятной компанией, чем все другие его обличья, которые мне доводилось видеть раньше.

Это было настоящее открытие. Пока Шерлок Холмс играл свою роль – в данном случае частного сыщика из агентства Пинкертона, который лебезит перед клиенткой, – он был галантным, пусть и неуклюжим кавалером.

– Ирен всегда говорила мне, что ваша профессия – это наполовину актерское мастерство, а наполовину дедукция, – сказала я ему в экипаже, который вез нас в Нижний Манхэттен.

– Она очень великодушна, мэм, – ответил он, подражая гнусавому американскому прононсу.

– Не особо. Ирен очень требовательна. Она ведь выступала на сцене, так что не раздает похвалы кому попало.

На это замечание Холмс издал типичный смешок пузатого янки.

– И вообще-то я «мисс», – добавила я. Чисто в силу характера.

– Я вряд ли упустил бы эту деталь, – съязвил он. – А теперь внимание. Чтобы встревожить наших преследователей, я буду утверждать, что знаю о деле намного больше, чем в действительности. Ваша задача разыгрывать из себя святую простоту, что бы я ни городил.

– «Святую простоту»? Это будет затруднительно, – сказала я, – но Ирен часто говорила, что необходимо играть роли, которые противоречат твоей натуре.

– Да? Давайте надеяться, что, когда мы ее найдем, она сочтет, будто мы играли вполне на уровне ее высоких стандартов.

– А мы ее найдем?

– Вы, может, и нет, но я найду. Мистер Нортон настоял на том, чтобы привлечь вас, но я этого не одобряю. И сомневаюсь, что миссис Нортон одобрила бы. Постарайтесь не забывать, что жизнь и здоровье вашей подруги, мадам Ирен, и дочери Вандербильтов зависят от вашего хладнокровия.

– Не стоит беспокоиться, для меня это не в новинку, мистер… Пинкертон.

– Хорошо. Просто будьте собой и не мешайте мне, и все получится.

В последний раз за время этого путешествия сквозь образ нового Пинкертона просочилось высокомерие привычного Шерлока Холмса.

Когда мы вышли на Бродвее, на улицах все еще было полно экипажей. Электрические фонари только-только начинали зажигаться, но нам они и не требовались, поскольку до клуба было рукой подать. Но я думала, что мы туда никогда не доберемся.

Каждые несколько метров мистер Артемид Конклин останавливался, чтобы таращиться вокруг, как деревенщина, впервые попавшая в город. Потом он похлопал по карманам, достал внушительную сигару и закурил.

Затем мой спутник снова принялся напряженно осматривать окрестности, хотя, кроме обычных торговцев и праздно шатающихся прохожих, никого не наблюдалось. И тут он нарочито схватил меня за руку (я с трудом удержалась, чтобы бесцеремонно не вывернуться) и громко сказал:

– Так, значит, в последний раз вы видели этого отца Эдвардса в клубе?

– Эдмонса, – поправила я.

– Не волнуйтесь, мисс, наши ребята всегда находят тех, кого ищут, и мужчин, ну и женщин тоже.

Тут он хохотнул, а потом мы снова пошли в сторону клуба.

Я услышала позади себя тихое позвякивание, словно звон монет, и резко обернулась, но ничего подозрительного не увидела. Местные бездельники прятались в тени нависающих шести– и семиэтажных офисных зданий. Ночь накрывала этот район со свистом, неслась по узким улочкам, окаймленным высокими зданиями.

Снова что-то звякнуло. Я увидела на противоположной стороне тележку торговца, рядом с которой притулился какой-то парень, вроде как спал. Наверное, ветер гремел чем-то из его товаров.

Слева над крыльцом зажглись газовые фонари. На Бродвее вдалеке горели электрические, но здесь все еще использовалось газовое освещение. И снова я открывала двери Епископального клуба, чувствуя себя как американский член конгрегации.

Помощник епископа узнал меня, и нас пригласили внутрь. Мы застали епископа Поттера в клубе. Он приветствовал нас в приемной и слушал с вежливым и обеспокоенным выражением лица, пока я рассказывала об исчезновении моей подруги и умоляла оказать содействие частному детективу, мистеру Конклину из агентства Пинкертона.

– Это просто ужасное известие, – сказал епископ. – Знаете, мы ведь до сих пор не смогли найти отца Хокса, да и отец Эдмонс, замечательный молодой священник, пропал. А теперь еще и наша уважаемая благотворительница миссис Нортон пропала. Ужасно! Разумеется, я все сделаю, мистер…

– Конклин, сэр. То есть святой отец. Господин епископ, наверное, так правильно? Думаю, что вы и священники моей собственной католической веры – вроде двоюродных братьев.

Епископ чуть скривился, но что он мог поделать. В наши дни больше половины населения Нью-Йорка – ирландские католики. Это продавцы, прислуга, рабочие, бармены, полицейские. И даже частные сыщики.

– Мне нужна информация о святых отцах, – сказал Холмс, который вытащил крошечный огрызок карандаша, послюнявил кончик и занес его над замызганным блокнотом. – Где их в последний раз видели?

– Здесь, я думаю. Оба занимали официальные должности в клубе, а потому жили здесь же. Кроме того, у нас тут есть клубные комнаты, библиотека, отсюда же мы распределяем пожертвования для бедных.

– То есть сами вы здесь не живете?

– Нет, разумеется нет. У меня есть официальная резиденция.

– Тогда почему вы проводите в клубе столько времени?

– Чтобы пообедать в обществе, да и готовят тут хорошо. Чтобы сбежать от помпезности моего кабинета.

– Не думаю, что вы приглашаете сюда кого-то из католических священников.

– Прелатов время от времени, но не простых священников. Огромное количество ирландцев в Нью-Йорке требует, чтобы мы время от времени отбрасывали наши противоречия. Но, разумеется, наша конгрегация более… стабильная.

– Но ирландцев нет, а, епископ? – Холмс как ни в чем не бывало подошел прогулочным шагом к эркеру, выходящему на улицу. – Всяких там иезуитов?

– Иезуитов? Нет. Вряд ли. Это агрессивные представители древней религии, могущественной, но схоластической. Епископ же, с другой стороны, должен быть дипломатом.

Холмс отвернулся от окна, за которым теперь виднелась угольная тьма.

– Не думаю, что вы позволяете курить внутри.

– Только не в библиотеке. В клубных комнатах, но…