Вторжение - Наталья Бульба

Это были мои первые слова после того, как мы перебрались в гостиную. Пытаясь совместить ранний ужин и разговор, который нужен был нам обоим.

— Ты понимаешь, что я не могу дать тебе эту клятву, не потребовав взамен другую? — Его глаза были похожи на два смертоносных клинка.

А его взгляд больше не был взглядом того Олейора, что совсем недавно заставлял меня сходить с ума от невообразимой нежности, с которой он прикасался ко мне.

Но эта метаморфоза меня нисколько не пугала: он всегда умел разделять чувство и долг. И пусть это было немного обидно, но… судить о правильности этого я не собиралась.

— Я готова дать тебе клятву в том, что это никоим образом не будет касаться ни твоей чести, ни твоего долга перед твоими подданными, близкими и друзьями.

Как же далеко нам было до той легкости, с которой мы вели когда-то наши разговоры, не ища за произносимыми словами иного смысла. Той невесомой насмешливости, той искристости, что прибавляла остроту нашему общению. Но… я верила — то, что нас с ним ждет, будет лучше, чем то, что у нас с ним было.

И он тоже в это верил. И поэтому чуть заметно улыбнувшись, тихо, но с присущим ему достоинством произнес.

— Я клянусь тебе своей честью, что все, что ты мне расскажешь, не станет достоянием никого из тех, кто не будет посвящен в это твоей волей. Если это не будет противоречить моему долгу и ответственности перед теми, кому я уже обещал свою опеку и заботу.

Мысль о том, что сейчас происходило в его голове, заставила меня улыбнуться. В предвкушении. Еще раз давая ему понять, что он сумеет оценить мою откровенность.

— Тебе уже должно быть известно, почему Асия затеяла этот поход на Дариану. — Он кивнул и, наполнив бокал вином, отошел к окну, напомнив мне Вилдора. Заставляя на мгновении внутренне сжаться: сколько же мне придется вырывать его из своей памяти, избавляясь от того наваждения, в котором я едва не утонула, запутавшись в обуревавших меня чувствах. Но я нашла в себе силы не показать возникшего смятения и заговорила вновь. — Она, также как и сам Ялтар немногим позже, посчитали, что моя душа — это душа его Единственной. Той самой, которую его наставник, спасая от ухода в Хаос, привязал к крови своего рода. Кроме того Вилдор уверен, что Тинир, — я взглядом уточнила, понял ли он, чье именно имя я произнесла. И, получив очередной кивок, продолжила, — спасая ее душу, оставил на границе Пустоты свою. Взамен.

— Но это не так?

Это был еще не лихорадочный блеск прожженного интригана, но… уже любопытство. Мой муж всегда хорошо чувствовал, где и чем он мог полакомиться. А информация для него была самым изысканным блюдом.

— Тинир жив. И он знает, что как только Вилдору удастся воплотить свой план в жизнь, тот намерен погибнуть, отдав свою власть сыну.

— И то, что убить его должна именно та, кого он считает воплощением своей Единственной.

Я вновь улыбнулась. Надо не забыть спросить, где и когда произошла та незабываемая встреча, на которой он обо всем этом узнал. Впрочем… воспоминания скользнули лавиной, засыпая меня картинами того дня, когда я вновь оказалась на острове. Но теперь уже без Кадинара.

Судя по всему, именно тогда все это и случилось.

— Покидать этот благословенный мир Вилдор не собирается.

Я с удовлетворением наблюдала, как меняется выражение лица мужа. Как на нем проступает сначала удивление, потом его взгляд темнеет, убегая вглубь себя, потом в его глазах проявляется тот самый блеск, который я жаждала увидеть — он начинает перебирать варианты и… улыбка. Самодовольная улыбка любителя разгадывать чужие тайны.

— Ритуал разделения души?

Не думаю, что лишние подробности ему будут необходимы. Как и то, что два кинжала и три стилета, оставшиеся у меня, не просто красивые и опасные игрушки.

— Новые тела для него и тех, кого он собирается забрать с собой, находятся на одном из островов, где я была с Тиниром. Но это еще не самое интересное.

Он весь подобрался, как готовящийся к прыжку хищник. И я даже пожалела, что после того, как я ему расскажу об остальном, у меня не будет еще одной возможности увидеть это грациозное движение.

— Тинир привязал душу Единственной Вилдора к нашему роду. Но… — я знала, как он любит такие паузы. И теперь наслаждалась тем нетерпением, что вот-вот грозило обернуться недовольным рыком. — Привязал, но не заменил. Душа Таси была тенью моей. В ожидании того мгновенья, когда она достаточно окрепнет и мой предок сумеет вернуть ее в принадлежащее ей тело. А случиться это могло только тогда, когда я окажусь на Дариане и тот мир признает меня, как носителя сути Равновесия.

— И ты хочешь сказать…

Его ноздри раздувались, а клыкастая улыбка лучше иных слов говорила о том, насколько щедрым для него оказался мой подарок.

— Я хочу сказать, что Тинир разделил наши души. И Тася ждет, когда Вилдор начнет новую жизнь в новом теле.

Похоже, его больше не смущало то, что я заставила его дать клятву. И оценив масштаб авантюры, которую я ему предложила, он почти забыл все, что нам с ним пришлось пережить.

Почти… но все остальное было в моих силах.

Ялтар Вилдор. Правитель Дарианы

На базу на Дариане мы вернулись на рассвете следующего дня.

И в глазах тех, кто нас встречал, я видел то же самое, что на Лилее.

Это был не восторг. Не преклонение. Это было что-то запредельное. Но теперь это относилось не только ко мне, но и к моему сыну. По официальной версии, сражавшемуся вместе со мной плечом к плечу.

… Воины все прибывали и прибывали. Кто-то использовал разблокированные переходы. Кто-то спускался по лестницам ярусов, становясь невольными свидетелями той схватки, что еще недавно заливала белоснежные полы алой кровью, заваливала их телами тех, кто посмел выступить против меня и моего плана.

И это не было их ошибкой. Это было… их приговором.

Даже те, кто прошел через ритуал разделения души, не сможет вернуться в новое тело. Такой возможности я им не дал.

Им, но не ему…

— Мой Ялтар. — Экселленц эшелона опустился передо мной на колено, низко склонив голову.

Готовность принять любое мое решение.

— Встать. — Мой голос ледяной волной пронесся по длинному коридору, заставив одного немедленно подняться, а остальных — отпрянуть. — Моя безопасность — не ваша забота. А вот внутренний круг…

Я мог не договаривать. Вряд ли кто-то не понимал, что это будет для них значить. А если вспомнить, кто именно возглавлял это подразделение…

'Мой Ялтар, — Кадинар умел был вежливым лишь в двух случаях: когда ему это надо было или… когда канал связи прекращал быть личным, — уличенные в заговоре Талтары предпочли смерть аресту. Мы продолжаем выявлять причастных'.