Трущобы империй - Василий Панфилов

Оставшись один, долго перебирал документы. Паспорт от генерала Ли, от Борегара, от Ле Труа… Все документы настоящие, вполне официальные. Просто его фамилию Кузнецов, перевели на разные языки.

Алекс Смит – от генерала Ли.

Алекс Ферран – от Борегара.

От Ле Труа из Мексики – Херреро.

Все паспорта – официальные. И за всеми стоят спецслужбы, со своими интересами к одному из кельтских лидеров. Франция, Мексика, Конфедерация… и это только на поверхности. Какой уж там клубок интриг закручивается, сказать сложно.

Попаданец неожиданно для себя усмехнулся, почувствовав вкус к жизни. Авантюра? Почему бы и нет? Без ответственности за тысячи жизней… можно и пошалить.

Неделю спустя, не став затягивать прощание и испытывать терпение генерала Ли, попаданец сел на судно, идущее в Европу. Сел под именем Алекс Смит, а дальше… видно будет.

Алекс сошёл с трапа, с наслаждением ощущая твёрдую землю под ногами. Плаванье через Атлантику выдалось нелёгким, всю дорогу изрядно штормило.

– Господин? – Подлетел к нему бедно, но опрятно одетый молодой парень, – позвольте помочь! Я хорошо знаю порт и славный город Гамбург, и готов…

– Уйди, – в трущобах Лондона и Нью-Йорка попаданец пробыл не так много времени, но научился за это время распознавать типажи. Типичный мошенник на доверии. Чтобы не разговаривать долго, Фокадан постарался вложить во взгляд весь трущобный и армейский опыт.

– И-извините! – Мошенник отпрыгнул, мгновенно покрывшись бисеринами пота, – извините, что побеспокоил, господин!

Быстро отбежав, абориген что-то зашипел таким же мутным оборванцам, окружившим немногочисленных пассажиров, сходивших с судна. Немецкий Алекс знал отлично, но это какой-то жаргон, так что успел разобрать только:

– Мокрушник.

– Перестарался, – констатировал парень, оглядываясь по сторонам. Носильщиков как-то не наблюдалось, аборигены после слов мошенника мгновенно рассосались… а, вот и носильщики!

Немолодые, явно пьющие мужчины не вызывали особой симпатии, но поскольку на них одето подобие униформы и какие-то бляхи, пришлось доверить свой багаж.

Пассажиры, плывшие на том же корабле, пристроились следом, боязливо оглядываясь по сторонам. В большинстве своём это женщины средних лет с выводками детей.

Фокадан без особой охоты принял на себя ответственность, проводив своих попутчиков за пределы порты и рассадив на извозчиков. Дамы путано благодарили за покровительство и…

– Если бы не вы, Алексис, – наше путешествие вышло бы на редкость унылым, – некогда симпатичная чешка лет сорока, обременённая выводком из девяти детей, особенно многословна, прижимаясь всем телом и… намекая.

Попаданец усиленно не замечал намёков и терпел, отделываясь общими вежливыми фразами. Всего-то и делов, что во время плавания взял на себя обязанности массовика-затейника. Не столько для развлечения дам и детей, сколько чтобы занять себя.

Найдя недорогую гостиницу, долго с остервенением мылся в тазике, уделяя особое внимание волосам. Да уж… скажи кто, что вши станут чем-то привычным… Сколько раз он цеплял их после попадания? В трущобах Лондона почти сразу, в бытность актёром несколько раз. А уж во время войны… вспоминать не хочется.

Отмывшись и переодевшись в чистое, отдал грязные вещи в стирку, он спустился вниз.

– Есть у вас кто-то, хорошо знакомый с Гамбургом? – Осведомился Алекс у худого, будто поеденного молью портье, – не хотелось бы упускать возможность ознакомиться со столь славным городом.

– Конечно, господин! Вам кого попроще или образованного человека?

– Гм… образованного.

Портье подозвал одного из мальчишек, дежуривших в холле.

– Сейчас пригласят герра Шиммельграу, соблаговолите немного подождать. Сей господин работал некогда в архивах города, так что знает немало. Сейчас отошёл от дел, но чтобы не заскучать, проводит иногда экскурсии.

Через двадцать минут подошёл бодрый старичок, крепко попахивающий нафталином и нюхательным табаком, сходу начавший разговаривать весьма непринуждённо.

– Как лектор в универе, – отметил непроизвольно попаданец, – очень вежливо и корректно, но с позиции более знающего и высокопоставленного.

– Работать к нам или учиться, молодой человек? – Осведомился старичок, поблёскиваю любопытными глазами из-под кустистых бровей.

– Учиться, – подтвердил Алекс, – в берлинский Университет хочу.

– Достойно, достойно, – Шиммельграу жужжал что-то, напоминая бойкого шмеля, кружащего вокруг капли варенья, упавшего на стол.

Какое-то невероятное ощущение освобождения накрыло попаданца. Больше никаких забот… ИРА, Кельтика, Береговая Охрана… всё это в прошлом. Оно не ушло безвозвратно, но теперь Алекс снова будет студентом. Как раньше. Как дома.

Потом… видно будет. Возможно, выучится на инженера и будет выдавать на гора одно адаптированное открытие из будущего за другим. Или решит вести тихую жизнь рантье – где-то в Европе или вернувшись во Флориду. Станет типичным представителем богемы, писателем и драматургом.

А пока… пока он свободен. Как раньше.