Шолох. Призрачные рощи - Антонина Крейн

Я ругнулась.

– Вэллен!

Вампир оглянулся.

– Дайте свой адрес. Мы пришлем вам письмо, когда выберемся из пустыни. Чтобы ваша совесть была чиста и все такое, – развела руками я.

– Малек, ты серьезно? – хмыкнул Полынь, проворачивая последний круг колеса.

Но вампир, как ни странно, обрадовался этой идее. Настолько, насколько вообще можно обрадоваться хоть чему-то, связанному с придурками, подстрелившими и похитившими тебя посреди рабочего дня…

Я мягко спрыгнула на песок. За мной – последней из нашей компании – с лязгом закрылась дверь в Дамбу Полумесяца.

Потребовалось время, чтобы привыкнуть к изменившейся обстановке: после темных коридоров яркий свет ослеплял, песчаная поземка колола кожу даже сквозь слои пустынных одежд, а неожиданно сухой, надсадный воздух не давал вдохнуть полной грудью.

Сощурившись до состояния круста, я медленно поднимала взгляд. Он захватывал все больше желтого песка и редкие иссохшие коряги. Ни намека на жизнь, все местные действительно ушли. Да и следы наших с ребятами шагов мгновенно затягивало песком: пустыня, будучи профессионалом, не оставляла улик.

Радовало только одно: нигде, даже на горизонте, не виднелось опасных воронок смерча.

За весь день, что мы шли в сторону Мудры, они так и не появились.

– Может, вампиры ошиблись? – предположила Кадия, уже не первую милю пинавшая один и тот же камешек, подобранный еще в самом начале пути.

Если он улетал куда-то вбок, подруга не ленилась сделать крюк, забрать его и пинать дальше. «На удачу! – объяснила она. – В последние дни мне кажется, что это единственное, на что в этом мире в принципе можно рассчитывать».

Дахху, который, как ни странно, весьма органично смотрелся в пустыне со своими темно-русыми волосами, фисташковыми глазами и эпичнейшим фиолетовым тюрбаном, сменившим привычную шапку, попробовал покачать головой, но вовремя понял, что тюрбан так развалится.

Поэтому нашел компромисс – покачал пальцем!

– Едва ли ошиблись: вампирские стихийники всегда внимательнейшим образом высчитывают неделю буйства смерчей, это чуть ли не единственная их профессиональная задача, так как в остальном климат Хейлонда прекрасен. Но скорость смерчей и пылевой бури, идущей с ними бок о бок, невероятно высока. За время своей недельной пляски они успевают пропахать пустыню несколько раз от края до края. Просто нам пока везет.

– Везет, ага! Значит, не зря я камень пинаю! – восторжествовала Кадия и с удвоенным энтузиазмом продолжила свой нелегкий труд.

К вечеру мы добрались до оазиса, который находился ровно на одной трети пути от Хейлонда к Мудре.

Судя по всему, в обычное время здесь кипела жизнь. Между пальмами, растущими вокруг озерца с голубой водой, безмятежно покачивались пестрые гамаки, оставленные, видимо, на милость богов-хранителей. В тени большой скалы пряталось несколько пустынных гостиниц, похожих на половинки ульев. Пустовала отлично оборудованная стоянка для верблюдов, а уличный очаг для костра радовал глаз уставших путников.

Сейчас все это было погружено в тишину. Ну, ровно до тех пор, пока не явились мы.

– Идеально! Здесь и заночуем. – Полынь сбросил с плеча сумку и закопошился в ней в поисках отмычек.

– Только надо будет оставить деньги за постой, – заволновался щепетильный Дахху.

Я аж подпрыгнула:

– А можно, я это сделаю? В гостиничной книге, посвященной пустынным легендам, была история о шерстяном зверьке, который распихивает золотые монеты по подушкам тех, кого до конца года ждет поворотный момент в судьбе – обязательно хороший. Думаю, хозяевам будет приятно получить оплату от гостей-невидимок не просто так, а с изюминкой!

– Жги, – благосклонно разрешили ребята.

Закат в пустыне оказался невероятно долгим. Он окрашивал барханы то в коралловые, то в розовые, то в опасно-багряные цвета. Быстро холодало – перепад температур здесь поистине впечатлял.

Мы разожгли костер, весело затрещавший в подвесном очаге – огромной металлической миске на цепях, закрепленной прямо у озера, из которого то и дело выныривали – то ли воздуха глотнуть, то ли на нас полюбоваться – смешные лиловые рыбы.

После легкого ужина – еды у нас было не так много, но на двое суток пути хватит, – Кадия пнула меня в бок:

– Подъем, Тинави! Время тренировки.

И она с эффектным свистом вытянула меч из ножен.

– Думаешь, имеет смысл тратить силы перед сложным переходом?.. – воспротивилась я.

– Тебе ли не знать, что от хорошей разминки энергия только прибавляется!

Она была права.

Мы с подругой отошли от лагеря и закружили по площадке у противоположной стороны озера. Лязг. Свист. Хохот и взаимные подколки…

– Страждущая, я тебя умоляю, только не убейся об мой клинок! – подначивала меня Кадия, со смешком уклоняясь от очередного выпада и чуть ли не язык мне показывая.

– Признайся, – сопела я, выкладываясь на максимум, – ты вызвала меня на спарринг только ради того, чтобы покрасоваться перед ребятами.

– Как знать, как знать!.. – пропела эта поганка и тотчас ахнула, потому что я каким-то образом – сама не поняла как – вдруг подскочила к ней вплотную, поднырнув под лезвием, и замерла со своим клинком, блестящим у носа Кадии.

Мгновение тишины, а потом…

– Умница!!! – возопила на всю пустыню подруга, выбивая у меня меч, откидывая свой и обнимая меня так крепко, что я задохнулась. – Ааааа! Народ! Она меня победила! Это горе горькое способно за себя постоять, ура-а-а!

Вдалеке завыл испуганный шакал. Потом еще парочка – очень жалобно.

Ни одна мать этого мира, кажется, не радовалась так сильно за свое дитя на любом из его непростых жизненных этапов типа «поползти», «пойти» или «заговорить», как Кадия за меня в тот момент.

– А если я бы я тебя ранила… – прохрипела я, пытаясь одновременно найти хоть немного воздуха и отплеваться от волос подружки, – ты бы меня вообще сожрала от счастья?

– Да-а-а! А-а-а-а!!!!! Я гениальный препод! Она научилась! Боги, она научилась! Полынь, ты видел?!

– Видел-видел, – кивнул подошедший Ловчий. – Но у меня есть замечание.

Кадия наконец разжала руки и оттолкнула меня от себя в стиле: лети, малыш, во взрослую жизнь!

Взрослая жизнь, явленная в обличье одного конкретного детектива, цепко прищурилась:

– Почему ты воспринимаешь это как спорт, Тинави? Когда у тебя в руках меч – ты должна хотеть ранить.