Любовь дикая и прекрасная - Бертрис Смолл

— Ты уложила в дорогу все, что я тебе наказала? И шкатулки с драгоценностями?

— Да, все готово. Если люди короля придут с обыском, то они увидят, что большая часть ваших платьев ждет здесь вашего возвращения. И как здорово будет купить вам новые во Франции!

Тяжесть потихоньку спадала у Катрионы с плеч.

— У вас с Мэй тоже скоро появятся новые платья, — пообещала она.

За час графиня оделась и была готова. И тут Сюзан, стоявшая за спиной, неожиданно нацепила ей на шею льва, подаренного лордом Ботвеллом.

— Я подумала, что вам следует помнить о том, к чему вы едете, а не о том, что оставляете.

Кат улыбнулась, внезапно почувствовав себя счастливой.

— Сюзан, я и не думала, что ты поймешь, какие чувства меня мучают. Спасибо, милая, что помогаешь мне в такое тяжелое время. Ты мне добрая подруга, и я этого не забуду.

Схватив свой меховой плащ, Катриона прошла к камину и нажала на резное украшение, открывавшее дверь в потайной ход.

— Посмотрите, девочки, чтобы дверь за вами закрылась плотно, — приказала она и, взяв свечу, шагнула в темный коридор.

Несколько минут спустя госпожа со служанками вышли у подножия западной башни, там ждал Конолл с тремя лошадьми. Кат вскочила на спину Иолэру, а Сюзан и Мэй сели вдвоем на одну из оставшихся двух. Конолл поскакал впереди и провел их так, что стража не увидела. На холме высоко над замком к ним присоединился такой многолюдный отряд, что Кат опешила.

— Господи! — воскликнула она. — Сколько их, Конолл?

— Полсотни. Не дам же я вам скакать по всей Европе с одной только дюжиной охранников. Вы можете себе позволить более достойный эскорт. — И, подняв руку, он дал знак, что путешествие начинается.

— Подожди! — велела графиня. Поворотив Иолэра, она поглядела назад на Гленкерк, темной громадой возвышавшийся на фоне еще более темного неба. На какой-то миг она заколебалась, мучимая последними сомнениями. Покинуть Гленкерк? Оставить детей? Покинуть Шотландию? Оставить почти все, что ей дорого? А затем прямо перед глазами у нее возникло похотливое лицо Джеймса, и она услышала его голос, тихий и вкрадчивый: «…и ты будешь делать мне то же, что и этой ночью…»

Рывком развернув Иолэра, Кат закричала: «Вперед!» — и пустила коня галопом.

Им предстояло отплыть с мыса Рэттрей, откуда уже так давно отплыл и Ботвелл. Поскольку «Отважный Джеймс» сгинул вместе с Патриком, то во Францию Кат отвезет нынешний флагман Лесли «Новая попытка». Графиня нашла это название чрезвычайно удачным.

Они ехали всю ночь, останавливаясь только дважды, чтобы дать отдых лошадям. На рассвете отряд устроил привал на развалинах замка Хантли. От поездки по ночной прохладе у Кат разыгрался аппетит, и она возрадовалась, когда один из воинов принес ей небольшого кролика, зажаренного на вертеле. Сюзан достала буханку хлеба, чашку и флягу, полную сладкого вина. Кат разделила все эти дары со своими служанками и сама с удовольствием набила себе желудок. Насытившись, она завернулась в свой тяжелый плащ и отошла ко сну у небольшого костра, разожженного на остатках давнишнего камина.

Когда она проснулась, уже перевалило далеко за полдень, и в лагере было тихо. Сюзан и Мэй посапывали рядом. Кат пролежала несколько минут, сонная и теплая, а потом опять заснула и открыла глаза уже почти вечером. Лагерь бурлил заботами о предстоящем ужине.

Над кострами поворачивали на вертелах нескольких барашков, а на широком плоском камне, подогреваемом снизу небольшим костром, лежали только что испеченные хлеба. Подальше от тепла стояли несколько бочонков с элем.

— Конолл! Ко мне!

— Мадам!

— Откуда все это?

— Милорд Хантли приказал своим людям встретить вас и позаботиться, чтобы вы были сыты и ни в чем не нуждались на землях Гордона.

Лицо графини смягчилось.

— Что ж, благослови его Бог за это, — промолвила она. А затем озабоченно спросила:

— Эля не много? Не хочу, чтобы люди слишком напивались, ведь потом ехать.

Впереди у нас долгая ночь, и надо прибыть на Рэттрей до рассвета.

— Ровно столько, чтобы их порадовать, но не более того, миледи. Для вас тоже есть небольшой бочонок. Не забудьте наполнить на ночь вашу флягу.

Она кивнула и взяла оловянную тарелку, поданную Сюзан. Там были тонкие, сочные ломти мяса, ранний зеленый салат и горячий хлеб, с которого капало масло с медом. Рядом с графиней на земле поставили чашку с роскошной мальвазией. И снова Кат наелась от души.

Потом, пока люди еще ужинали, она встала и обратилась к ним:

— Конолл рассказал вам о моем путешествии. Если кто-то из вас передумал, то теперь как раз время сказать об этом и вернуться в Гленкерк. Прошу только, чтобы дома вы хранили молчание о том, где я.

Ответом ей была тишина, и, оглядев гленкеркских воинов, Кат почувствовала, что на глаза у нее набегают слезы. Пытаясь сдержать себя, она просто сказала:

— Спасибо. Спасибо всем вам. — Через час они сидели уже в седле и ехали потом большую часть ночи.

Еще задолго до побережья Кат почувствовала запах моря, и с каждой милей его соленое дыхание становилось все сильнее. Они прибыли на место задолго до срока, и Конолл посигналил в сторону моря фонарем, который как-то сумел засунуть в свои пухлые переметные сумы.

Из темноты промигал ответ.

Капитан стражи подозвал к себе молодого человека, лицо которого показалось графине знакомым.

— Мой сын Эндрю, — сурово объявил Конолл.

Кат подняла бровь.

— И говорить не надо, милый. У тебя не нашлось времени, чтобы жениться на его матери, но Лесли всегда узнает своего. Я права?

— Да, мадам, — протянул он, и графиня рассмеялась. — Эндрю с десятью людьми пойдет с вами на «Новой попытке», — сказал капитан. — А я с остальными и с лошадьми отплыву на «Королеве Анне» из Петерхеда.

— А вы намного отстанете от нас? — забеспокоилась Кат. — Мне бы не хотелось высаживаться во Франции с таким маленьким отрядом.

— Мы прибудем даже раньше. «Королева Анна» полегче «Новой попытки» и немного побыстрей. Ваша карета, лошади, кучер и конюшие отправились три дня назад и будут вас ждать. Не беспокойся, девочка. Я тебя встречу на пристани.

Она сердечно ему улыбнулась.

— Прекрасно, Конолл. — Затем графиня обратила свою улыбку на молодого человека. — Итак, Эндрю Мор-Лесли, в Гленкерке недостало хорошеньких девушек, чтобы тебя удержать?

— Их слишком много, миледи… и столько же разъяренных отцов.

Кат засмеялась.

— А ты мне нравишься, парень!

Они спустились на песок встретить шлюпку. Лодка достигла суши, и матросы сразу выскочили, чтобы вытащить ее подальше на берег. На какой-то миг Кат улетела обратно во времени, вспомнив то утро, когда она стояла на этом же сыром, продуваемом ветрами берегу. Почти три года назад она прощалась здесь с лордом Ботвеллом, изгнанным с родины, и думала, что никогда уже больше его не увидит. Но теперь и она здесь готовилась начать путь в изгнание, на которое она сама себя обрекла.