Не может быть мертв - Иэн Рэнкин

Фокс невесело улыбнулся.

— И что из этого? — допытывался Кай.

— Судья Кардональд посещает фешенебельный частный клуб «Нью-Клаб». Я случайно с ним столкнулся, когда встречался там с Чарльзом Мангольдом.

— И что?

— А то, что Стивен Пирс тоже один из завсегдатаев клуба.

— И что же, Пирс уговорил своего приятеля судью Кардональда выпустить Пола Картера?

— Пол — идеальная кандидатура на роль козла отпущения, — не сдавался Фокс. — На суде выяснилось, что дядя и племянник друг друга не переносят.

— Но эта затея удалась бы только в том случае, если бы Пол снова оказался на свободе, — неуверенно протянул Кай.

— Всё равно это всего лишь наши догадки, — признал Фокс. — Ты же сам сказал: где доказательства?

— Чтобы дать кому-нибудь коленом под зад, порой не нужно никаких доказательств, — заявил Кай. — Мы оба знаем это по собственному опыту.

— Ты по-прежнему думаешь, что я чокнутый?

— Ну может, самую малость. — Тони Кай залпом выпил свой кофе. — Однако всё дело в том, что… Что ты собираешься со всем этим делать?

— Буду думать.

Приняв душ, побрившись и переодевшись, в половине десятого Фокс уже стоял у входа в юридическую контору «Мангольд и Бэйн». Сидя в машине, он наблюдал за тем, как пришла знакомая девушка-администратор, но сколько ни бился, так и не мог вспомнить, как её зовут. Он понимал, что ему необходимо выспаться.

Сразу, как только поговорю с ним, пообещал он себе.

Мангольд прибыл пешком. При звуке открывающейся автомобильной дверцы он повернул голову.

— Доброе утро, инспектор, — сказал он. — У вас разве ко мне назначено?

— Мне просто стало любопытно, — объяснил Фокс. — Скажите, Колин Кардональд знаком со Стивеном Пирсом?

— Судья Кардональд? А какое вам до этого дело?

— Согласитесь, это совсем несложный вопрос, — втолковывал ему Фокс.

— Ну, пару раз я видел их вместе, — снизошёл Мангольд.

— В клубе?

— Да.

— Значит, они друзья?

— Колин Кардональд любит поразвлечься…

— Поразвлечься?

— Акции и облигации.

— А что, довольно-таки удобно иметь в друзьях такого человека, как Пирс, когда испытываешь нужду в совете профессионала, — допустил Фокс.

— Думаю, так. — Мангольд немного помолчал. — Это имеет какое-то отношение к Фрэнсису?

— Никакого, — солгал Фокс. — Как я уже сказал, мне просто стало любопытно.

— Настолько любопытно, что вы подкараулили меня у входа в мой офис?

Этого Фокс не мог отрицать.

— Выходит, вы уже близки к разгадке? — Мангольд понизил голос, хотя рядом никого не было. Он сделал шаг по направлению к Фоксу. — У вас как-то странно блестят глаза. Лихорадочно, что ли…

— Ей, знаете ли, это может не понравиться, — ответил Фокс.

— Кому?

— Вдове. Если я прав и это будет предано огласке, она во всём обвинит вас. Более того, она вообще может вас возненавидеть.

Адвокат дёрнулся вперёд и схватил Фокса за руку.

— Что это? — прошипел он. — Скажите мне, что вы там накопали!

Но Фокс лишь медленно покачал головой и уселся обратно за руль. Мангольд, стоя у водительской дверцы, заглядывал ему в окно. Когда Фокс повернул ключ зажигания, адвокат обеими руками забарабанил по крыше. Он всё ещё стоял на дороге, и по мере того как Фокс отъезжал, всё уменьшался и уменьшался в размере и важности в зеркале заднего вида.

Потребовалось несколько дней, чтобы всё организовать, но это было вполне нормально. Тем временем трём подозреваемым в терроризме предъявили официальное обвинение, затем вернули их под стражу и перевезли в эдинбургскую тюрьму Саутон. Министр юстиции с удовольствием раздавал интервью и до небес превозносил свою «старшую сестрёнку», к большому удовольствию «жёлтой» прессы. Показатель уровня террористической угрозы в отделении полиции на Феттес-авеню по-прежнему оставался на уровне КРИТИЧЕСКОГО, но его вот-вот должны были понизить. Из управления полиции Файфа в Лотиан-энд-Бордерз пришло официальное письмо, в котором команду департамента надзора и контроля сердечно поздравили с «безупречным» отчётом. Уведомили ли СМИ или нет, Фокс и его команда не знали — похоже, что нет, поскольку в прессе так ничего не появилось. Скоулзу, Хелдейну и Майклсону было решено объявить дисциплинарный выговор. И на этом всё.

Митчелла Фокса выписали из больницы — но не в «Лодер Лодж», а в гостиную сына. Фокс приобрёл в «ИКЕА» одноместную кровать; Тони Кай помог ему собрать её. Единственный туалет в доме находился на втором этаже, так что Фоксу пришлось срочно покупать стульчак для горшка. Джуд клятвенно обещала некоторое время побыть в роли сиделки — «но учти, это не на всю жизнь». Митч был заторможён и порой путался во времени и пространстве, его речь была невнятной и сбивчивой, зато он мог принимать пищу практически без посторонней помощи. В пансионе Фокса предупредили, что не смогут долго сохранять за отцом его палату, но он заплатил им до конца месяца, что позволило им хотя бы некоторое время об этом не думать. По вечерам Фокс, сидя на диване, смотрел телевизор, а отец лежал, опершись на подушки. И хотя в течение дня старик время от времени вставал с постели, одевать его оказалось настоящей проблемой. Всё чаще и чаще они так и оставляли его на весь день в пижаме и махровом халате.

Один раз старинный приятель и собутыльник Митча, Сэнди Кэмерон, зашёл проведать друга. Он всем сердцем одобрил усилия сестры и брата: Ваш старик отец гордится вами — я читаю это по его глазам. Вечерами они попеременно готовили ужин и старательно делали вид, что всё в порядке вещей. После ужина, какая бы ни была погода, Джуд ускользала на задний двор покурить — теперь она выкуривала до десяти сигарет в день, — а Фокс устраивался на диване с пультом и вечерней газетой. В гостиной стало как-то тесно, кровать и стульчак занимали много места. Одежда Митча была убрана до лучших времён: частично — в чемодан, частично — в пластиковый мусорный мешок в прихожей. Кофейный столик был уставлен отцовскими мелочами, а обеденный сложили и вынесли из гостиной, так что теперь бумаги Фокса были разбросаны по всему полу его спальни.

Раз в неделю к Митчу для занятий приходил физиотерапевт. Рассматривался вопрос о том, чтобы привлечь также и логопеда. Физиотерапевт дал Митчу резиновый мячик; он должен был сжимать его двадцать раз поочерёдно в каждом кулаке три-четыре раза в день. Обувная коробка с семейными фотографиями стояла всеми забытая на кофейном столике. Джуд составляла список покупок: средство для полировки мебели, кондиционер для белья, сменные мешки для пылесоса, тряпки для пыли… Плюс утюг и гладильная доска. Она поинтересовалась у брата, как он все эти годы обходился без этих жизненно необходимых предметов обихода.