Второе открытие Америки - Александр фон Гумбольдт

Хотя растительность вследствие обилия дождей у экватора отличается большей мощью, чем восемью-десятью градусами севернее или южнее от него, все же нет оснований утверждать, что реки с черной водой берут начало главным образом в самых тенистых и густых лесах. Напротив, очень многие aguas negras текут из открытых саванн, тянущихся от Меты за Гуавьяре к Какете.

Во время путешествия из гавани Гуаякиля в Бодегас-де-Бабаохо, которое я совершил с Монтуфаром в период больших разливов рек, я был поражен сходством между цветом обширных саванн Инвернадеро-дель-Карсаль и Лагартеро и цветом воды в Риу-Негру и Атабапо. В этих саваннах, в течение трех месяцев частично затопленных водой, растут Paspalum L., Erichloa H. B. et K. и некоторые виды осоковых.

Мы плыли по воде глубиной в 4–5 футов; температура ее днем равнялась 33–34 °С; от нее исходил сильный запах сероводорода, чему, несомненно, способствовали сгнившие стволы аронника и геликонии, плававшие на поверхности озерков. Вода в Лагартеро была при проходящем свете золотисто-желтой, а при отраженном – темно-кофейного цвета. Ее окраска, несомненно, обусловлена углеводородом.

Сходное явление наблюдается в навозной жиже, приготовляемой нашими огородниками, и в воде, вытекающей из торфяных болот. Не следует ли поэтому предположить, что черные реки – Атабапо, Сама, Матавени и Гуаиния – окрашены соединением углерода и водорода, растительным экстрактивным веществом? Обилие экваториальных дождей, без сомнения, способствует окрашиванию вследствие просачивания воды сквозь густой покров злаков.

Я высказываю эти мысли лишь в форме предположения. Красящее вещество содержится, по-видимому, в очень небольшом количестве, ибо, подвергнув воду Гуаинии, или Риу-Негру, выпариванию на огне, я не обнаружил, чтобы она потемнела, как это происходит с жидкостями, сильно насыщенными углеводородами.

Следует отметить, что явление черных вод, которое можно было бы считать свойственным лишь низменным районам жаркого пояса, наблюдается, хотя очень редко, и на плоскогорьях в Андах. Мы посетили город Куэнса в королевстве Кито, окруженный тремя речками, Мачангара, Рио-дель-Матадеро и Янункаи.

Первые две белые, в последней воды черные (aguas negras). Воды эти, как и в Атабапо, темно-кофейного цвета при отраженном свете и бледно-желтые при проходящем. Они очень красивы, и жители Куэнсы, предпочитающие их для питья, не колеблясь приписывают их цвет сарсапарели, которая, как говорят, в изобилии растет на берегах реки Янункаи.

23 апреля. В три часа утра мы покинули устье Самы. По обоим берегам реки все время тянулся густой лес. Горы на востоке, казалось, отступали все дальше и дальше. Мы миновали сначала устье реки Матавени, затем островок весьма необычайной формы. Это четырехугольная гранитная скала, выступающая в виде сундука из воды; миссионеры называют ее El Castillito[201].

Черные полосы, по-видимому, указывают, что в этом месте уровень воды в Ориноко при самых сильных паводках не поднимается выше 8 футов и что большие паводки, наблюдаемые ниже по течению, обусловлены притоками, впадающими севернее Raudales Атурес и Майпурес.

Ночь мы провели на правом берегу, напротив дельты реки Сиукуривапу, близ скалы, называемой Арикагуа. Ночью летучие мыши в несметном количестве вылезли из расселин в скале и летали вокруг наших гамаков. Я уже говорил в другом месте, какое зло причиняют эти животные стадам. Число летучих мышей особенно увеличивается в очень сухие годы.

24 апреля. Сильный дождь заставил нас спозаранку вернуться к пироге. В два часа дня мы тронулись в путь, оставив на скале Арикагуа несколько книг, которых не могли отыскать в ночной темноте. Река течет совершенно прямо с юга на север, берега ее низкие и с обеих сторон поросли густыми лесами. Мы миновали устья Укаты, Арапы и Каранавени и в четыре часа дня высадились у conucos Сикуита, плантаций индейцев из миссии Сан-Фернандо.

Эти славные люди хотели, чтобы мы задержались у них, но мы поплыли дальше против течения, скорость которого составляла 5 футов в секунду. Таков результат, полученный мной на основании времени, за которое плавающее тело проходило определенное расстояние.

Темной ночью мы вошли в устье Гуавьяре, миновали место, где Атабапо соединяется с Гуавьяре, и после полуночи добрались до миссии. Нас поместили, как всегда, в обители, то есть в доме миссионера; очень удивленный нашим неожиданным посещением, он тем не менее принял нас с самым любезным гостеприимством.

Ночью, почти незаметно для себя, мы покинули воды Ориноко; на восходе солнца мы оказались перенесенными как бы в новую страну, на берега реки, название которой прежде почти никогда не слышали и которая должна была нас привести через волок у Каньо-Пимичина в Риу-Негру к границам Бразилии. «Вы подниметесь, – сказал нам президент миссий, живший в Сан-Фернандо, – сначала по Атабапо, затем по Теми, наконец по Туамини.

Когда сила течения черных вод помешает вам двигаться дальше, вы покинете русло реки и вас проведут через затопленные в это время года леса. В пустынных местах между Ориноко и Риу-Негру живут всего два монаха; но в Явите вам предоставят помощь и за четыре дня перетащат вашу пирогу по суше до Каньо-Пимичина.

Если она не разобьется, вы беспрепятственно спуститесь по Риу-Негру (с северо-запада на юго-восток) до крепости Сан-Карлос; вы подниметесь по Касикьяре (с юга на север), затем, спустившись по Верхнему Ориноко с востока на запад, вы через месяц вернетесь в Сан-Фернандо». Таков был план, намеченный для нашего путешествия и выполненный нами за тридцать три дня; оно сопровождалось некоторыми мучительными переживаниями, но мы никогда не подвергались опасности и не встречали особых трудностей.

В этом лабиринте рек столько излучин, что без помощи начерченной мной маршрутной карты было бы почти невозможно составить себе представление о пути, который мы проделали от Каракасского побережья через внутренние области к границам Capitania General Гран-Пара.

Тем, кто пренебрегает изучением карт, испещренных трудно запоминаемыми названиями, я напомню, что Ориноко, начиная от истоков или, во всяком случае, от Эсмеральды и до Сан-Фернандо-де-Атабапо, катит свои воды с востока на запад; что от Сан-Фернандо, где сливаются Гуавьяре и Атабапо, до устья реки Апуре он течет с юга на север, образуя большие пороги, и, наконец, от устья Апуре до Ангостуры и берега океана – с запада на восток.

В начальной части своего пути, там, где река течет с востока на запад, она образует знаменитое разветвление, существование которого часто оспаривается географами и координаты которого я первый смог определить с помощью астрономических наблюдений. Рукав Ориноко Касикьяре, идущий с севера на юг, впадает в Гауинию, или Риу-Негру, а тот, в свою очередь, соединяется с Мараньоном, или рекой Амазонок.