Вавилон - Ребекка Ф. Куанг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 102 103 104 105 106 107 108 109 110 ... 185
Перейти на страницу:
Закончил раньше. — Рами протянул ему руку. — Честно говоря, здесь становится скучновато, когда не знаешь языка. Мы думаем, что позже, когда нам разрешат, можно будет покататься на лодке и посмотреть сады реки Фа Ти. Как прошла встреча с комиссаром?

— Странно, — сказал Робин. — Мы ничего не добились. Хотя я показался ему очень интересным.

— Потому что он не может понять, почему китайский переводчик работает на врага?

— Наверное, — сказал Робин. Он не мог избавиться от чувства предчувствия, как будто наблюдал за надвигающейся бурей и ждал, когда небо расколется. Настроение в гостиной казалось слишком легким, слишком спокойным. — Как вы все? Думаете, они дадут вам что-нибудь более интересное?

— Вряд ли. — Виктория зевнула. — Мы брошенные дети. Мама и папа слишком заняты разрушением экономики, чтобы заниматься нами.

— Боже правый. — Внезапно Летти встала. Ее глаза были устремлены на окно, куда она указывала, широко раскрытые и полные ужаса. — Смотрите — что, во имя Господа...

На противоположном берегу ревел большой огонь. Но пожар, как они увидели, бросившись к окну, был контролируемым; он казался катастрофическим только из-за клубов пламени и дыма. Прищурившись, Робин увидел, что источник пламени — груда сундуков, погруженных на глубоко сидящие лодки, которые были вытащены на мелководье. Через несколько секунд он почувствовал запах их содержимого: тошнотворно сладкий аромат, который ветер доносил с побережья через окна Английской фабрики.

Опиум. Комиссар Линь сжигал опиум.

— Робин. — Профессор Ловелл ворвался в комнату, за ним следовал мистер Бейлис. Оба выглядели разъяренными; особенно лицо профессора Ловелла было искажено яростью, которую Робин никогда на нем не видел. — Что ты сделал?

— Я — что? — Робин озадаченно смотрел с профессора Ловелла на окно. — Я не понимаю...

— Что ты сказал? — повторил профессор Ловелл, тряся Робин за воротник. — Что ты ему сказал?

Это был первый раз, когда профессор Ловелл поднял на него руку после того дня в библиотеке. Робин не знал, что профессор Ловелл может сделать сейчас — взгляд его глаз был звериным, совершенно неузнаваемым. Пожалуйста, — дико подумал Робин. Пожалуйста, сделайте мне больно, ударьте меня, потому что тогда мы будем знать. Тогда не останется никаких вопросов. Но заклятие прошло так же быстро, как и появилось. Профессор Ловелл отпустил Робин, моргнул, словно приходя в себя. Он сделал шаг назад и смахнул пыль с пиджака.

Вокруг них стояли Рами и Виктория, оба напряглись, приседая, как будто хотели проскочить между ними.

— Извините, я просто... — Профессор Ловелл прочистил горло. — Соберите свои вещи и встретьте меня снаружи. Все вы. Корабль «Хеллас» ждет в порту.

— Но разве мы не направляемся в Макао? — спросила Летти. — В наших извещениях сказано...

— Ситуация изменилась, — отрывисто сказал профессор Ловелл. — Мы заказали ранний рейс обратно в Англию. Идите.

Глава восемнадцатая

Слишком много ожидать, что им не потребуется дальнейшая демонстрация силы в большем масштабе, прежде чем они придут в себя».

ДЖЕЙМС МЭТИСОН, письмо Джону Первису

Корабль «Хеллас» покинул Перл-Бей с впечатляющей поспешностью. В течение пятнадцати минут после высадки на берег канаты были перерезаны, якоря сняты, а паруса развернуты. Они вынырнули из гавани, преследуемые клубами дыма, который, казалось, поглотил весь город.

Экипаж, которому до посадки не сказали, что он будет отвечать за проживание и питание пяти дополнительных пассажиров, был немногословен и раздражен. Корабль «Хеллас» не был пассажирским судном, и его каюты и так были тесными. Рами и Робину предложили койку с матросами, но девушкам предоставили отдельную каюту, которую они делили с единственным гражданским лицом на борту — женщиной по имени Джемайма Смит, христианской миссионеркой из Америки, которая пыталась пробраться на материк, но была поймана при попытке перейти реку вброд в пригороде Кантона.

— Вы знаете, из-за чего вся эта суета? — спрашивала она, пока они сидели, сгорбившись, в неразберихе. — Это был несчастный случай, или китайцы сделали это специально? Будет ли теперь открытая война, как ты думаешь? — Последний вопрос она с волнением повторяла через определенные промежутки времени, несмотря на их отчаянные заверения, что они не знают. Наконец она перевела разговор на то, что они делали в Кантоне, и как они провели дни на английской фабрике. — Под этой крышей довольно много преподобных, не так ли? Что вы делали на воскресных службах? — Она пытливо посмотрела на Рами. — Вы ходите на воскресные службы?

— Конечно. — Рами не пропустил ни одного удара. — Я хожу, потому что меня заставляют, там я бормочу извинения перед Аллахом при любой возможности.

— Он шутит, — быстро сказала Летти, прежде чем ужаснувшаяся мисс Смит начала пытаться обратить его в свою веру. — Он, конечно, христианин — мы все должны были подписаться под Тридцатью девятью статьями при поступлении в Оксфорд.

— Я очень рада за вас, — искренне сказала мисс Смит. — Вы будете распространять Евангелие и дома?

— Дом — это Оксфорд», — сказал Рами, невинно моргая. Боже, помоги нам, подумал Робин, он сорвался. — Вы хотите сказать, что в Оксфорде полно язычников? Боже правый. Кто-нибудь сказал им?

Наконец мисс Смит устала от них и поднялась на палубу, чтобы помолиться, или что там делают миссионеры. Робин, Летти, Рами и Виктория сгрудились вокруг стола, ерзая, как непослушные школьники в ожидании наказания. Профессора Ловелла нигде не было видно; как только они поднялись на борт, он ушел поговорить с капитаном. Тем не менее, никто не сказал им, что происходит и что будет дальше.

— Что ты сказал комиссару? — тихо спросила Виктория.

— Правду, — ответил Робин. — Все, что я ему сказал, было правдой.

— Но, конечно, что-то заставило его...

В дверях появился профессор Ловелл. Они замолчали.

— Робин, — сказал он. — Давай поговорим.

Он не стал дожидаться ответа Робина, прежде чем повернуться и направиться вниз по коридору. Робин нехотя встал.

Рами коснулся его руки.

— Ты в порядке?

— Я в порядке. — Робин надеялся, что они не смогут определить, как быстро бьется его сердце и как громко стучит кровь в ушах. Он не хотел идти за профессором Ловеллом; он хотел спрятаться и затаиться, сидеть в углу в обнимку с головой. Но эта конфронтация назревала уже давно. Хрупкое перемирие, заключенное в утро его ареста, было непрочным. Они слишком долго лгали себе,

1 ... 102 103 104 105 106 107 108 109 110 ... 185
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?