Шесть дней - Сергей Николаевич Болдырев

жаркий, безводный песок, не пустит животворные корни, не выкинет стебель. Самый высокий талант, помещенный в вакуум, не сможет раскрыться.

Сергею Николаевичу Болдыреву завидно повезло на жизненные впечатления, на ближние и дальние дороги, на встречи с людьми. Родился он в 1910 году в городе Ялте, в семье юриста, мальчиком вместе с родителями переехал в Москву, учился в школе, кончил радиотехникум и начал работать по редкой в те времена специальности на широковещательной станции. Все сложилось, все было определено и надо просто двигаться по избранному направлению.

Но жизнь оказалась много интересное радиотехники. С. Болдырев в составе рабочей бригады едет на строительство Кузнецкого металлургического комбината. То, что смутно и неясно еще таилось в молодом воображении, здесь, на крупнейшей стройке тех лет, распахивается во всю ширь. Открывается глубина и неизведанность жизни, многоликость окружающего нас мира, частицей которого является и сам человек, заключающий в себе целый мир. Неотделимый от окружающего и свой собственный в то же время.

Радиотехника, которой в те годы увлекалась молодежь, потускнела и спасовала перед новым влечением. После службы в армии Сергей Болдырев поступает в Литературный институт им. Горького, работает одновременно журналистом.

Тогда было еще одно увлечение у молодых — таинственная, неодолимо зовущая к себе Арктика. Были времена челюскинцев, папанинцев, зимовок, дрейфов и перелетов через ледяные безмолвные пустыни.

Именно сюда едет в поисках прототипов своих будущих литературных героев молодой журналист. Индигирка, Магадан, Колыма. Не теперешние, с благоустроенными пятиэтажными домами, центральным отоплением в квартирах, аэропортами, электричеством и столовыми диетического питания.

Мне в тридцатые годы довелось провести детство в Заполярье, и я очень хорошо знаю, какое оно было в те годы. Бревенчатые домишки, заметаемые в пургу по крыши, железные камельки и снежная куржава в углях, рейсовый пароход раз в месяц, железные ложки, которые при входе в столовую получали, а при выходе обязаны были сдать, сухари по карточкам, цинга и один букварь на десятерых. И полярная ночь, такая же, как и теперь.

«Шли теперь на большую пустынную реку заново складывать по бревнышку жизнь», — удивительно точно напишет потом С. Болдырев про те времена в своем первом романе «Дорога к большой реке», который был выпущен в свет издательством «Молодая гвардия» в 1948 году и за который автор был принят в члены Союза писателей СССР, минуя существовавший тогда для приема кандидатский стаж.

Сейчас мы осваиваем великую, богатую и не очень покорную Сибирь. Говорим и пишем о БАМе, о Лабытнанге и Сургуте, о Ямале и Билибино.

Магадан, Норильск и Воркуту поминают теперь привычно и без малейшей романтики, как обжитую издревле Рязань, как Томск или, по крайней мере, Читу.

А ведь были первопроходцы, без которых, может быть, и сейчас еще не возникло бы то, о чем привычно говорим, что включаем деловито в контрольные и отчетные цифры перспективных и годовых планов.

«…Луконин посмотрел на белесую, посохшую от мороза землю. Не родила хлеба, неприютная земля, лом ударялся в нее, как в камень, отбивая острые осколки».

Бульдозер, экскаватор сменили сейчас лом. Но прочее осталось для бамовцев, для нефтяников Сургута, для проходчиков Талнаха таким, каким оно было тысячи лет назад.

Люди стали другими. Один из героев романа «Дорога к большой реке» в инвентарной описи имущества именует теодолит как «научную трубку с подставкой для осматривания». Сейчас это вызывает улыбку. Но так было, и мы должны сейчас вместе с автором поклониться тем первопроходцам.

Строгий закон военного времени, закрепивший работников оборонных предприятий на рабочих местах, оставил С. Болдырева на Севере, в далеком поселке, на Индигирке. Была работа специального корреспондента областной газеты, собственного корреспондента на приисках горных управлений. Были трудные дороги Севера, необжитые места, встречи и очерки. Кроме работы корреспондента, был труд. В тех местах на чины и титулы не смотрят. Представитель политотдела речного пароходства наравне со всеми становился на погрузку и выгрузку. Таскал по хлипким сходням мешки и ящики, катал бочки с горючим и надрывался под железной тяжестью горнорудных машин. Не понаслышке, собственными плечами, негнущимися на лютом морозе пальцами, изъеденным гнусом лицом познал он жизнь и работу людей на краю земли.

Эти годы заложили в его литературной судьбе фундамент главной темы — люди труда, их характеры, их внутренний, такой удивительный и неповторимый мир.

В 1953 году в журнале «Октябрь» был опубликован новый роман С. Болдырева «Решающие годы». Тоже о людях труда, находящихся на переднем крае. О доменщиках, работниках огненной профессии, творцах металла.

В те годы с точки зрения литературных позиций далеко еще не все определилось в теме труда и критериях оценки произведений о рабочем классе. Недостатками «производственных романов» было излишнее увлечение описанием технологических процессов, прямолинейность характеров героев и некоторое упрощение сложных проблем при однозначности литературных и сюжетных решений. В известной степени этих недостатков не избежал и автор романа «Решающие годы». Но и литературная критика не нашла еще тогда правильных критериев в оценке произведений на тему труда.

Сказывалась и присущая манере его письма очерковость. Стиль С. Болдырева при первом впечатлении действительно кажется суховатым и несколько очерковым. Но стоит вчитаться в книгу, это ощущение исчезает и начинает подкупать другое — предельная, до мелочей, правдивость изложения. Пусть она иной раз, особенно в диалогах, многословна, грешит смешением главного и второстепенного. Но за этим стоит предельная искренность автора и его отчетливая писательская позиция, его глубокое знание материала, начиная от технологии доменного производства и кончая мельчайшими, специфическими деталями работы и быта металлургов.

Это убедительно подтверждается, например, тем, что собранные для романа «Решающие годы» материалы по металлургическому производству позволили ему, не имеющему профессионального образования в этой отрасли и опыта работы, написать в 1956 году научно-популярную «Книгу о металле». Добротную и технически точную, с компетентными экскурсами в историю доменного, мартеновского, сталелитейного и прокатного производства, со схемами, рисунками и добротным анализом научных, экономических и производственных проблем в этих отраслях.

За героями книг Сергея Болдырева всегда ощущаешь прототипов — живых, виденных автором людей, а в сюжетных коллизиях угадываешь фактически происходившие события. С точки зрения литературных канонов и законов беллетристики к этому можно относиться по-разному. Представляется, что главное здесь заключается в авторском умении отбора, в убедительности индивидуальной оценки им фактов, в его общественной позиции.

Любовь к дальним и трудным дорогам и до сих пор не оставила автора. И сейчас в Центральном Доме литераторов случается встретить мастера спорта С. Болдырева то с объемистым рюкзаком, то с мотком нейлонового троса на плече. Либо он идет на занятия группы горнолыжников, либо возвращается после тренировки и с увлечением рассказывает о маршрутах