Драконы зимней ночи - Маргарет Уэйс

Багровое рассветное солнце тускло светило сквозь дым, висевший над лагерем драконидов. Во дворе Башни Верховного Жреца еще лежали густые тени, но подготовка к сражению уже началась. Сотня рыцарей застегивала доспехи, надевала щиты, поправляла подпруги, садилась на коней. Тысяча пеших воинов сновала взад-вперед, ища свое место в строю.

Стурм, Лорана и государь Альфред стояли на ступенях, глядя, как государь Дерек выезжает во двор, смеясь и пошучивая со своими людьми. Он был великолепен в сверкающих латах, украшенных изображением розы. Воины его были в приподнятом настроении: близость битвы гнала прочь неотвязные мысли о еде.

– Ты должен остановить их, государь Альфред, – тихо сказал Стурм.

– Если бы я мог!.. – отозвался тот, натягивая перчатки. На осунувшемся лице лежала печать обреченности. Разбуженный Стурмом посреди ночи, он так больше и не заснул. – Согласно Мере, он волен решать сам…

Он только что пытался спорить с Дереком, убеждая его повременить хотя бы несколько дней: ветер уже изменил направление, с севера отчетливо тянуло теплом… Все напрасно, Дерек был непреклонен. Он выедет за ворота и даст бой драконидам. Вопиющая разница в численности вызывала у него лишь презрительный смех С каких это пор паршивого гоблина стали приравнивать к Соламнийскому Рыцарю? Сто лет назад, когда гоблины и людоеды пытались штурмовать Вингаардскую Башню, их было не менее полусотни на каждого Рыцаря. И что же? Рыцари с легкостью одолели!

– Здесь дракониды, – предупреждал его Стурм. – Это тебе не гоблины. Они умны и искусны в бою. Среди них есть маги, да и вооружены они лучшим на всем Кринне оружием. Даже мертвые, они способны убивать…

Дерек оборвал его на полуслове:

– Думаю, мы как-нибудь справимся, Светлый Меч. Буди-ка лучше своих людей…

– Я никуда не поеду, – ровным голосом отвечал Стурм. – И людям своим приказывать ничего не стану.

Побелевший от бешенства Дерек на какое-то время утратил дар речи. Государь Альфред испытал легкое потрясение.

– Стурм, – проговорил он. – Ты соображаешь, что делаешь?

– Да, господин мой, – сказал Стурм – Я знаю одно: мы – единственная сила, стоящая между драконидами и Палантасом. Если Башня обезлюдеет… Словом, мои воины останутся здесь.

– Неподчинение приказу! – грудь Дерека тяжело вздымалась. – Ты свидетель, государь Альфред. На сей раз он поплатится головой!

И Дерек зашагал прочь. Государь Альфред угрюмо последовал за ним, и Стурм остался один.

В конце концов Стурм предоставил своим воинам выбор. Они могли остаться с ним, притом не подвергаясь опасности наказания: в этом случае они всего лишь исполняли приказ непосредственного начальника. Кто хотел, мог присоединиться к Дереку.

– Такой же выбор, – сказал Стурм, – предложил своим воинам и Винас Соламн, когда Рыцари взбунтовались против растленного императора Эргота.

Напоминание о легенде едва ли было необходимо, ее и так каждый знал с детства. И, как во времена Соламна, большинство решило остаться с человеком, снискавшим уважение и любовь подчиненных.

Хмуро стояли они, провожая товарищей и друзей, готовых выехать за ворота. Итак, произошел открытый раскол, подобного которому не было за всю многовековую историю Рыцарства…

– Может, все-таки передумаешь? – спросил государь Альфред Стурма, подошедшего подержать ему стремя. – Дерек прав: драконидам далеко до рыцарской выучки. Весьма вероятно, мы рассеем их, почти не вынимая мечей…

– Я буду молиться за то, чтобы так оно и сбылось, господин мой, – отвечал Стурм.

Альфред с грустью посмотрел на него.

– Если это сбудется. Светлый Меч, Дерек добьется твоего осуждения и казни. И на сей раз даже Гунтар ничего поделать не сможет.

– Я бы с радостью положил свою жизнь, господин мой, – сказал Стурм, – чтобы только не произошло того, чего я опасаюсь.

– Проклятье! – не выдержал государь Альфред. – Неужели ты надеешься удержать Башню, если мы будем разбиты? Да ты со своим жалким воинством ее и от овражных гномов не отстоишь! Дороги откроются, говоришь? Как будто ты продержишься до тех пор, когда Палантас соизволит прислать подкрепление…

– По крайней мере, мы дадим палантасцам время уйти, если…

Но в это время государь Дерек Хранитель Венца направил к ним боевого коня. Он вскинул руку, призывая к молчанию. Глаза его зло блестели в прорезях шлема.

– Согласно Мере, Стурм Светлый Меч, – начал он официально, – я обвиняю тебя в заговоре с целью…

– Да пошел ты в Бездну со своей Мерой! – терпению Стурма настал-таки конец. – Во что она нас превратила? В завистников и безумцев! Даже наш народ, соламнийцы, затевает переговоры с врагом, только бы не иметь с нами дела! Мера изжила себя!

При этих словах во дворе воцарилась могильная тишина. Лишь цокала подкова лошади, беспокойно рывшей копытом, да звякала амуниция воинов, ерзавших в седлах.

– Молись же, чтобы я погиб, Стурм Светлый Меч, – тихо произнес Дерек. – Или, клянусь Богами, я сам перережу тебе горло на плахе!

И, не прибавив более ни слова, он развернул коня и галопом поскакал в голову колонны.

– Раскрывайте ворота!

Утреннее солнце выбралось из облаков дыма в ясную синеву Ветер дул с севера, развевая флаги, трепетавшие над верхушкой Башни. Блистали доспехи. Раздался грохот мечей, ударивших в щиты, пропела труба. Люди бросились разводить тяжелые створки ворот.

Дерек поднял над головой меч и, прокричав звенящим голосом рыцарское приветствие врагу, во весь опор помчался вперед. Рыцари, следовавшие за ним, эхом отозвались на его клич и вырвались в чистое поле, то самое, где некогда одержал славную победу великий Хума.

Вот, тяжело печатая шаг по каменной мостовой, двинулась за рыцарями пехота. Государь Альфред, казалось, хотел что-то сказать Стурму и молодым воинам, оставшимся во дворе… Но ничего не сказал и, отвернувшись, дал шпоры коню.

Ворота закрылись. Лег в проушины тяжелый запирающий брус. Воины из отряда Стурма бегом поспешили на бастионы.

Стурм молча стоял посреди двора, исхудалое лицо его было непроницаемо…

Юный красавец, оставленный командовать армией в отсутствие Темной Госпожи, как раз собирался завтракать, встречая еще один скучный день… И тут в лагерь во весь опор ворвался конный разведчик.

Полководец Бакарис негодующим взглядом следил за его приближением. Всадник несся через лагерь сумасшедшим галопом: разлетались опрокинутые котелки, гоблины едва поспевали уворачиваться из-под копыт. Дракониды вскакивали на ноги, нещадно ругаясь и грозя вслед кулаками… Разведчик не обращал на них никакого внимания.

– Повелитель! – крикнул он, соскакивая с седла перед шатром. – Я должен видеть Повелителя!

– Госпожа уехала, – сказал помощник командующего.