Лицей послушных жен - Ирэн Роздобудько

Вздохнул…

А потом все произошло мгновенно. Настолько мгновенно, что я могу обрисовать это тремя предложениями. А именно.

Раз – быстрым и точным движением Алекс взял со стола кремовое пирожное и со всей силы влепил его прямо в лицо брюнетки.

Два… Тут я мало что помню, кроме горячей свинцовой струи, ударившей мне в голову и на рефлекторном уровне переместившейся в кулак, который сам по себе полетел в рожу Алексу Струтовскому.

Три – толпа, крики и – выстрел охранника вдогонку «харлею», мчавшему меня сквозь ночь.

Было еще и четыре – чувство глубокого удовлетворения.

Алес!

* * *

…Кошка вскочила мне на колени, как только я устроился на диване, чтобы перевести дух. Подняла мою руку своей большой пушистой головой, заставив гладить, уткнулась в лицо, обнюхивая губы.

– Ага, – кивнул я, – пришлось есть салат с креветками…

Я потер руку – ту самую, с которой недавно только снял повязку после драки с Феликсом. Придется опять немного забинтовать, ведь я никогда не могу правильно рассчитать силу удара.

Интересно, выйдет ли завтра Алекс Струтовский раздавать гречку папиным подопечным.

Я засмеялся, сорвал с себя костюм, засунул его в пакет, пакет – на антресоли. Конечно, если меня вычислят и будет обыск, найти его будет просто.

Несмотря на поздний час, я набрал номер своего приятеля-бизнесмена и плеснул себе в бокал вполне заслуженного коньяка.

– У меня еще одна просьба, – сказал я. – Иностранный режиссер Вильгельм Штиллер должен исчезнуть!

Трубка рассмеялась длинным басовитым смехом:

– С тобой не соскучишься! Вляпался?

– Ага! – сказал я.

– Во что?

Я тоже рассмеялся в ответ:

– Долго рассказывать. Надеюсь, завтра об этом напишет весь Интернет!

– Понятно. Почитаем. А о Вильгельме Штиллере не беспокойся – сейчас он уже летит в самолете в направлении родного фатерланда!

– Отлично! Спасибо. Отслужу, как смогу.

– Ну да! – откликнулась трубка. – Это все?

– Да.

– Тогда – доброй ночи!

– Доброй, – сказал я, думая о том, что не все «боссы» в этом мире заслуживают удара в морду.

– Можно вопрос? – услышал я напоследок.

– Хоть сотню! – улыбнулся я, отхлебывая из бокала и радуясь своему открытию.

– Почему ты выбрал эту фамилию – Штиллер? Может, лучше было бы – Штирлиц?

Я чувствовал, как тепло разливается по всему телу и из него испаряются остатки злости.

– Люблю Макса Фриша, – пояснил я. – У него есть роман с таким названием – «Штиллер».

– А-а-а… – глубокомысленно пропела трубка. – Дашь почитать?

– Конечно. У меня тоже вопрос – взаимно, – сказал я.

– Валяй!

– Скажи, твоя жена, Мария… Она – откуда?

– То есть?

– Ну… как и где вы познакомились?

Трубка расхохоталась:

– На картофельном поле еще на первом курсе. Тридцать лет назад. А что?

– Ничего. Спасибо. Спокойной ночи, – сказал я.

В душ я пошел с мобильным телефоном. И заснул, держа его у щеки.

Но он не тренькнул ни разу, сообщая, что пришло эсэмэс от абонента под кодовым названием «Колибри»…

…Утром я в первую очередь полез на сайт новостей.

Конечно, они уже были. И не только в разделе светской хроники. Экран пестрел заголовками, от которых у меня даже колики пошли по всему телу – такой смех разобрал.

«Заказ или дебош? Покушение на сына депутата Константина Струтовского!», «Алексей Струтовский в реанимации!», «Иностранный журналист защитил девушку от грубого обращения сына депутата Струтовского», «Дарина Мелешко («Видимо, – подумал я, – это была та самая девушка»): я не давала никакого основания так вести себя со мной!»

Было даже фото и видео, сделанные на мобильные телефоны! Алекс не зря старался – все-таки попал в кино!

Я внимательно, через стоп-кадр, просмотрел отснятое и вздохнул с облегчением: узнать меня на улице или, к примеру, моим соседям почти невозможно. Волосы прилизаны гелем, костюм, галстук – то, в чем меня никогда никто не видел, ракурс – со спины, ведь любопытные очевидцы снимали главным образом Алекса – то, как он отскочил и отлетел в другой конец зала от моего удара, то, как один охранник бросился ему на помощь, а другой – за мной. К тому же кругом обо мне писали – со слов потерпевшего – как о немецком режиссере-кинодокументалисте, который втерся в доверие и пытался убить известного предпринимателя.

Узнать меня могли бы разве что секретарша Алекса, девушка-дизайнер Агата и домработница Вера Ивановна. Да и то, если бы я прилизал волосы и оделся в тот скафандр! Но если первые две меня не интересовали, то с последней я хотел встретиться. Но захочет ли она говорить со мной после того, что я натворил с ее хозяином?

И вообще, как мне ее достать? Может быть, она никогда не выходит из этого дома – живет там постоянно?

Но теперь, когда Алекс, судя по всему, находится в больнице, симулируя «страшные телесные повреждения», она, что вполне вероятно, может позволить себе вылазку в город.

С городского аппарата я позвонил в офис Алекса, назвался секретарше курьером, сказал, что у меня задание немедленно доставить в дом ее босса образцы обоев прямо из Эмиратов (она, на мое счастье, была в курсе этих строительных дел!), и с легкостью получил нужные цифры.

Я не мог терять времени и поэтому сразу же набрал этот номер.

И представил, как по всем трем этажам звучат трели старинных, а точнее, сделанных под старину, телефонных аппаратов, трубки которых лежат на золотых рожках. Никто долго не подходил.

Наконец в трубке прозвучал женский голос:

– Вы позвонили в дом господина Алекса Струтовского.

– Вера Ивановна? – как можно любезнее спросил я.

– Извините, я не имею права вести частные разговоры по телефону хозяина! – железным голосом произнесла Вера Ивановна и, наверное, уже собиралась положить трубку на золотые рычаги.

«Что дальше? Что дальше?» – защелкало в моей голове.

Что сделал бы какой-нибудь более опытный сыщик?

Взял бы «на арапа»!

И я безапелляционно сказал:

– Минуточку. Это – в ваших интересах!

На том конце провода явно заинтересовались таким поворотом. И я поспешил продолжить, решив говорить полуправду:

– Я – частный детектив и веду расследование по факту смерти жены вашего хозяина. Мне необходимо поговорить с вами.