Однажды в Риме. Обманчивый блеск мишуры - Найо Марш

— Вы когда-нибудь видели эту молодую особу?

— Нет.

— Поверьте, она не из тех, кто любит и умеет таскать тела. За исключением только своего собственного, которое она носит с апломбом царицы Клеопатры.

— Вы уверены? Это точно, да? Не подлежит сомнению? — Рэйберн задумался. — Хорошо. Вернемся к парику, бороде и прочим атрибутам. В первом, так сказать, акте вся эта экипировка находится где? Наверху, в гардеробной у Форрестеров. Там, предположительно, Маулт напяливает на себя ее всю, кроме усов и бороды, и спускается сюда к девице, которая наклеивает ему все это. Потом она уходит в гостиную, а он — вот в эту дверь на крыльцо, а оттуда во двор, где встречается с Винсентом, и наконец — тоже в гостиную, где ходит вокруг елки в виде дедушки Мороза или кого там еще. После чего возвращается тем же путем, что явился, и Винсент видит, как он проникает опять сюда через ту же самую дверь. Барышня отдирает ему усы, оставляет здесь одного, и больше уже никто его не видит. Так. Что, если, например, тут входит — опять-таки с крыльца — некто, кто знает, что он здесь? Входит с кочергой из той гардеробной, что наверху. И — тюкает по затылку. И вот, значит, жертва, уже готовенькая, все еще в парике, лежит тут бездыханная. Отлично! Тогда этот некто вытаскивает тело наружу и где-то, как у нас говорят, сбрасывает. Черт его знает, где именно, но… Ага! — перебил себя Рэйберн. — Погодите-ка! Ведь за дверью-то что осталось? Сразу за дверью остались сани, повозка на полозьях! И этот малый, Винсент, — он ведь у нас тоже где-то там. Верно?

— Все именно так.

— А как же! — воскликнул Рэйберн. — Вот мы и сдвинулись с мертвой точки, да? Потянули за веревочку. Конечно, может, к нужному концу она нас и не приведет… Я читал вашу книгу. Знаю, что вы думаете о поспешных выводах.

— Но вы правы, с мертвой точки вы сдвинулись.

— Тогда продолжим движение. Прежде чем покинуть гардеробную, этот неизвестный видит, что с париком дело неладно, как может, смывает кровавые пятна под рукомойником и напяливает парик на лампу, где мы его и нашли с этой дурацкой диадемой из растительного мусора. Потом преступник оказывается снаружи, зашвыривает кочергу в гущу ветвей пихты. Ну и, — Рэйберн вздохнул, — избавляется, черт уж его знает как и где, если только речь идет об убийстве, от тела. Как вам мои построения? Давайте-ка разбейте их. Ну же, докажите, что я дурак.

— Вы вовсе не дурак, старина. Все ваши аргументы и предположения кажутся мне обоснованными.

— Правда?

— Есть, конечно, и нестыковки.

— Ага! Все-таки?

— Например, ковер. На нем — четкие отпечатки мокрых сапог в одну сторону — из комнаты, и все. Никаких других. И никаких следов волочения тела. Хорошо, скажете вы, возможно, его вынесли на руках. Но и в таком случае мы с вами должны были бы получить как минимум три пары следовых дорожек: изначальную Маулта — от двери в глубь комнаты, и злоумышленника — в обоих направлениях.

Рэйберн мрачно уставился на переливчато-цветное ковровое покрытие. Отчетливые влажные контуры подошв недвусмысленно указывали в одном направлении: «на вход». «На выход» ничего не было. Детектив из Даунлоу поднял из-под скамьи ближайший к нему сапог и приложил его к следу.

— Совпадают, — констатировал он. — Уже кое-что. И сапог все еще мокрый. Здесь в холодрыге не больно-то просохнешь, а происходила вся эта чертовщина, в конце концов, только вчера. Ну, что у нас дальше? Что остается? Если его тут не убили, надо полагать, что он таки отправился наверх и уже там огреб по макушке.

— А что, он пошел туда прямо в парике?

— Ничего не поделаешь. Придется представить, что так. Прямо в парике пошел. Дьявол его разбери почему, но он его не снял! И вот он входит в тамошнюю гардеробную. И его огревают по башке кочергой, хранившейся там всегда. Потом… Погодите, я понял! Потом огревший выкидывает кочергу в окно, и она застревает в пихте?

— Звучит правдоподобно.

— Правда?

— Но что с мертвым телом, если оно «у нас» уже мертвое? — улыбнулся Аллейн.

— Его тоже в окно? Нет-нет. Постойте. Не гоните лошадей.

— Не гоню, что вы. Но еще вопрос: это несчастное тело в минуту расставания с жизнью так и остается в парике?

Рэйберн сглотнул.

— Распроклятый парик. Может, оставим его пока в стороне? Итак. Продолжаем. Я уже знаю, что всем этим мерзавцам в ливреях было приказано прочесать прилегающую территорию. Это мне известно. Но что, если кто-то — ладно уж, станем говорить откровенно, кто-то из их компании — успел спрятать выброшенное в окно тело еще до этого? Ночью? Как вам такая версия?

— Готов пока только взять на заметку. Значит, этот кто-то спрятал тело, а пресловутый парик, оставленный нами пока в стороне, вернул сюда, в гардеробную, чтобы сбить всех с толку?

— За неимением лучшего, предположим это? — кротко переспросил Рэйберн, пытаясь изобразить скромность. — А что, по-моему, все сходится, нигде не провисает. Ужасно неудачно только, что вчера шел чертовски сильный снег. Если где-то что-то положили на голую землю, мы теперь точно не найдем.

— До ближайшей оттепели.

— Это точно. Чертовски верно. — Рэйберн откашлялся. — Дельце наклевывается мощное, — заметил он и прибавил после многозначительной паузы: — Вполне достойное нашего славного отдела уголовного сыска, как уже было сказано. Пойду-ка позвоню своему старшему суперинтенданту, хотя я и так знаю, какой приказ он отдаст. Произвести розыск, прочесать всю местность. Подождите меня здесь, пожалуйста.

— Я… вообще-то…

— Буду очень вам обязан.

— Ну, хорошо. Жду.

Итак, суперинтендант Рэйберн отправился к телефону звонить своему старшему суперинтенданту, а старший суперинтендант Аллейн остался в гардеробной наедине со своими мрачными предчувствиями.

Вскоре провинциальный коллега вернулся — в самом деловом настроении.

— Ну, вот и поговорили. Все, как я предполагал: он пока свяжется с высшим начальством, а мне велено продолжать работу на месте. Я немедленно снаряжаю поисковую группу. Надо послать к майору Марчбэнксу за разыскными собаками. Подождете здесь еще минутку, ладно?

Аллейн пообещал, но решил и сам не терять времени даром. Как только коллега исчез, он выдернул из парика еще один волосок — для себя, заново ощупал все еще влажную мантию и погрузился в напряженные размышления, из коих вывело его только очередное возвращение мистера Рэйберна.

— Новости не обнадеживающие, — пожаловался тот. — У них там в отделе срочных дел по горло. Кража со взломом, вооруженное ограбление и еще бог знает что, уж не упомню. Пришлют столько народу, сколько смогут выделить, и майор тоже наскребает что может. Его ребята с собаками будут здесь через час. Ну а мы тем временем… — Тут он прервался, бросил на Аллейна тяжелый взгляд и начал снова: — Кстати, потребуются письменные свидетельства. Придется взять показания у всей дружной компании. У всех и каждого в этом чертовом поместье.