Девушки на выданье. Бал дебютанток - Вероника Богданова

15 октября.

Сегодня маленькая княжна задала мне много забавных вопросов. Она меня спрашивала, будет ли ее муж ее бранить и вообще бранят ли мужья своих жен. Затем она меня спросила, будут ли у нее дети, когда она будет большой…

Императрица вчера была нездорова и не появлялась в Арсенале. Вечером состоялся русский спектакль и затем бал. Я не присутствовала на представлении пьесы, написанной Львовым и вызвавшей много шума, так как это пьеса, якобы изображающая современные нравы.

Я воспользовалась всеобщим отсутствием, чтобы провести полчаса вдвоем со своей императрицей – счастье, для меня теперь очень редкое…

2 ноября.

Мне нездоровилось эту неделю, и я не могла делать записи каждый день.

Моя маленькая княжна продолжает жить своей растительной жизнью. Она здорова, хорошо кушает, правильно гуляет и почти хорошо спит, хотя иногда бывает нервна по ночам. Доктор Шольц вернулся из-за границы, где он провел лето для восстановления здоровья. Я была этим не очень довольна; он стар и отстал от науки. Кроме того, в нем мало благородства, он лжет и льстит; это большой царедворец, а врач прежде всего должен быть честным и независимым. Императрица из деликатности не хочет удалять его, хотя у нее нет к нему ни доверия, ни уважения. Мы часто наблюдаем подобное при дворе. Великие мира сего дурно окружены не по недостатку проницательности, но по слабости характера. Часто они допускают большое зло по отношению к людям, совершенно того не заслуживающим, чтобы избежать меньшего зла по отношению к людям, вполне того заслуживающим. Конечно, нужно внушать государям доброту, но еще больше справедливость.

На этой неделе во вторник был вечер у императрицы Марии Александровны. Присутствовали: барон Ливен, супруги Адлерберг, князь Горчаков и граф Бобринский. Говорили о привидениях, о магнетизме – всегда любимая тема разговора в присутствии Бобринского. Возвратился Юм со своими вертящимися столами и стучащими духами. Бобринский присутствовал на одном из его сеансов, где он ввел его в общение с Монго-Столыпиным, только что умершим. Дух схватил Бобринского за правую ногу и заставил его вертеться вместе со стулом, на котором он сидел. Чрезвычайно игриво для духа! Хотелось бы представить себе другой мир несколько серьезнее нашего, но те, кто возвращается из него, кажется, очень шаловливы. Все эти руки, прохаживающиеся по вашим ногам и щекочущие их, все эти пустые ответы на пустые вопросы кажутся мне очень мало достойными духов, освобожденных от плоти. Страшнее всего то, что при самом скептическом уме тот, кто присутствовал на сеансах, не может отрицать чего-то действительно сверхъестественного, так как шарлатанство здесь исключено. Нет ни приготовлений, ни приспособлений – все на виду и все открыто.

Юм держится совершенно в стороне. Он сам так прост, так естественен, можно сказать, даже немножко глуп для человека, всегда находящегося в общении с духами. Он ничего не объясняет, не старается убеждать; он только констатирует факт, причина которого ему неизвестна. Он относит его к душам умерших, а я отношу скорее к душам элементарным, к тем, которых блаженный Августин в своем «Граде божием» называет духами лжи, – к тщеславным, любопытным, лукавым, пустым, всегда пребывающим в заблуждении и старающимся завлечь с собой и человека, обитающим в самых низких слоях земной атмосферы, к духам воздуха, о которых говорит апостол Павел. В древности они выдавали себя за богов, в средние века проявляли себя как колдуны, а в наше время превратились в стучащих духов и в невидимые руки. Я думаю, что иметь с ними дело – грех, а еще более безумие, потому что они хотят отвлечь нас от бога; с этой целью они пользуются языком религии. Несмотря на такое мое убеждение, мне очень трудно не поддаться любопытству, которое мне внушают этого рода опыты. К счастью, во время сеанса Юма у императрицы сами духи просили, чтобы меня удалили…

В пятницу был опять вечер у императрицы Марии Александровны: барон Ливен, генерал Тотлебен и Бобринский. Государь захотел вертеть столы. Стол завертелся. Это очень заинтересовало Тотлебена, который никогда не видел такого рода опытов. На другой день был вечер у императрицы-матери, где опять вертели столы. В сущности, это очень скучное развлечение, тем более что мы никогда не узнаем, что их заставляет вертеться: магнетический ли флюид или нервное сжимание рук. Я подаю голос за последнее предположение.

В воскресенье при дворе был спектакль; давали чисто французскую пьесу «Волшебные пальцы», где героиней и образцом добродетели изображается девушка из хорошей семьи, сделавшаяся модисткой и занимающаяся тем, что разоряет на тряпки парижских светских дам. Она полна всех добродетелей и в то же время играет на тщеславии, пустоте и всяких дурных инстинктах своих клиенток. Такова моральная основа пьесы; но есть люди, которых захватывают и трогают до слез эти прекрасные слова. Ах, как низко пало французское общество, как оно достойно презрения! Что бы сказал великий семнадцатый век, если бы он мог на минуту подняться из могилы?..

5 ноября.

Императрица ездила сегодня в город навестить великую княгиню Елену Павловну и детей великого князя Константина, которые после отъезда родителей остались одни с своей гувернанткой.

Вечером у государя состоялся сеанс с Юмом. Императрица, не желая на нем присутствовать, поехала к императрице-матери на чтение Гримма. На сеансе присутствовали Александр Адлерберг, Иван Толстой, адъютант Горчаков и графы Владимир и Алексей Бобринские. Государь и государыня рассказали мне подробности о сеансе. Стол поднялся, завертелся и застучал, выбивая такт гимна «Боже, царя храни». Слышны были удары стучащего духа, три раза для «да», один раз для «нет», пять раз для алфавита. Все присутствующие, даже скептики Горчаков и Владимир Бобринский, чувствовали прикосновение таинственных рук и видели, как они быстро перебегали под скатертью. Государь говорит, что он видел пальцы руки, прозрачные и светящиеся пальцы. Ливен утверждает, что прикосновение их – нечто среднее между материальным прикосновением и толчком электрического тока. Только государь и Алексей Бобринский получили откровение присутствующих духов: как и во время первого сеанса в Петергофе, это были якобы дух императора Николая и дух маленькой великой княжны Лины[224], оба они отвечали на вопросы государя, указывая стуками буквы алфавита, по мере того как государь отмечал их карандашом на бумаге, лежавшей перед ним.

Во всем этом есть странная смесь глупости и чего-то сверхъестественного. Нельзя отрицать явлений прикосновения и стуков (скептики объясняют их магнетической силой, до сих пор неизвестной); но зачем духам проявлять себя этими глупыми прикосновениями, щипанием, поглаживанием, похлопыванием, наконец, своими ответами, такими глупыми, банальными, плоскими, что умный человек с плотью и с кровью никогда бы себе их не позволил? Хотелось бы представить себе мир духов несколько более серьезным, более глубоким. Я с своей стороны все больше прихожу к тому убеждению, что это низкие духи, духи воздуха, которые стремятся обмануть и провести людей, нетвердых в вере. Я не поверю, что душа, искупленная Спасителем после своей смерти, может возиться со столами и щипать людей, чтобы убедить их в бессмертии души.