В объятьях звёзд - Ани Марика

её двор у дома. Вокруг которого летают дроны, а возле калитки припаркованы десятки аэрокаров и королевский кортеж.

— Ты мне тему не меняй! — рявкает грозно землянка, раскраснелась вся. Молнии в глазах полыхают. Безумно притягательная.

— Ты о чём, Огонёк? — придуряется Марс.

— Я не соглашалась на свадьбу! А всего лишь выполняла правила дурацкой игры! Это не считается!

— Ничего не знаю, пять минут давно закончились. Ты могла и опровергнуть все ответы, но не сделала. Я посчитал это твоим желанием и выполнил. Точнее, всё ещё в процессе. Но не волнуйся, тебе понравится, и мы все успеем, — братишка улыбается, а Лана, ещё раз фыркнув, отключается.

— Вы просто самые наглые и бесцеремонные мужчины во всей галактике! — возмущённо жалуется девчонка.

— И этим тебе нравимся, Лапуль, — хмыкаю и, перехватив за талию, перетаскиваю к себе на колени.

Какая же она ладненькая. Маленькая, хрупкая, нежная. Запала с первого взгляда. Как только увидел эти голубые глаза, так пропал. Всё хотел, чтобы в них молнии вспыхнули. Чтобы ослепила меня эта чертовка. И совсем не ожидал увидеть эти самые молнии. Почти всю конспирацию не спалил на радостях.

— Угу, нравитесь. Тут не поспоришь, — соглашается землянка. — Куда мы летим, Ансер? Ты же знаешь, я не очень люблю космос.

— Будем избавлять тебя от фобии, — целую в щеку, волосы с лица убираю. А малая опять дрожит испуганным кроликом. — Не паникуй раньше времени.

— Ты непредсказуемый товарищ. Вдруг выкинешь меня за борт, — старается разрядить обстановку, но плечами передергивает.

— Вот, значит, какого ты обо мне мнения, — шепчу, прикусывая мочку уха. Девчонка дергается и краснеет. — Моя жена не доверяет мне. Это неприятно, знаешь ли.

— Доверяю, — перебивает Лана и, удобнее устроившись, прячет курносый нос в шее. — Рядом с тобой мне не страшно находиться в космосе.

Обнимаю крепче. Растираю ладонями спину. Всю жизнь бы так сидел, обнимал мою хрупкую девочку. Плавно спустившись ниже, сжимаю упругие ягодицы, двигаю её ещё ближе к себе. Хочу её до одури. Рядом с ней вся кровь не к тому органу утекает. Хуй стоит и под кожей зудит. Никогда такого не было. Вообще никогда не гонялся за девчонками.

— Ансер, — ворчит Лана и тут же садится ровнее. — Ты без приставаний не можешь, да?

— А что делать, когда жена держит на голодном пайке и заставляет скучать по ней, — усмехаюсь и, потянувшись, целую в губы и двигаю теснее к паху. — Приходится похищать её, в космосе бескрайнем прятать, чтобы поприставать.

— Нахал! — наигранно возмущается, а сама за шею обнимает, ноготками кожу карябает и смотрит возбуждённо. — Я тоже по тебе соскучилась… Оказывается.

— Оказывается? — усмехаюсь. Зарывшись в волосы, притягиваю к себе. — Ты нарвалась, малая.

Наши губы бьются друг об друга. Малышка охает, но отстраниться не даю, тут же впиваюсь поцелуем. Её влажный язычок проскальзывает между губ, молниями прошибает всего.

— Ансер, мы ведь… — бормочет, остановить меня пытается. Ладонями в плечи упирается, отстраниться хочет. — Вдруг ударимся. В метеорит влетим. Или в другое небесное тело. Ансер, я серьёзно.

Перехватываю её конечности, в одной руке сжимаю за её спиной. Смотрю в потемневшие глаза с молниями и припухшие губы. И, быстро склонившись, переключаю тумблеры, полностью закрывая все окна джета.

— Нет больше космоса, Лапуль. Есть ты и я. Не включай заднюю. Не сбежишь от меня больше. Джет оснащён высокоточными датчиками и автопилотом. Он умеет облетать препятствия и в случае опасности даст знать.

Тяну за подол платья наверх. Хочу увидеть её всю. Лана со вздохом позволяет снять с себя одежду. И сама тянется к губам. Ворчит даже при поцелуе. Сжимаю её молочные груди. Меня уже штырит, ведёт и торкает. Хотя малая только целует. Пальчиками по оголённой коже шеи пробегает. И вздыхает от моих прикосновений. Стонами уничтожает выдержку. Сама выгибается.

— Охуенная, Лан. Ты пиздец какая охуенная, — выдыхаю и, удобнее прижав к себе, поднимаюсь.

— Куда ты, — напрягается Лана, обнимая за шею.

— Туда, где места побольше, — хмыкаю и заношу в каюту за кабиной пилотов.

Роняю жену на кровать и, подхватив за лодыжки, снимаю босоножки. Лана дышит тяжело. Смотрит из-под опущенных ресниц. Губу закусывает. Пиздец как заводит. Целую в голень, кожу прикусываю. Всю её хочу заклеймить.

Блондинка падает, жмурится и стонет. Пока я, оставляя дорожки поцелуев, выше по ноге поднимаюсь. Кусаю с внутренней стороны бедра. Лана сжимает голову ножками длинными и тут же тянет на себя.

— Ты попала, Лапуль. Затрахаю всю, — выдыхаю, сминая губы.

— Хватит пошлить, — бормочет, прикусывая мой язык.

— Тебя ведь это заводит, — выпрямляюсь на вытянутых руках. В глаза заглядываю. — Я же вижу, как реагируешь.

— Я не…

— Себе не ври, Малая, — жёстко толкаюсь через одежду, показывая эрекцию.

— Ладно, да. Мне нравится твоя грубость, — жмурится Лана. — Хватит болтать. Ты трахать собрался?

— Нарвалась, бля, — усмехаюсь и срываю остатки белья.

Блондинка вскрикивает, но обнимает сама. С рубашкой возится. Избавляюсь от одежды. Подминаю под себя. Она уже мокрая вся. По складочкам её скольжу. Чувствительные точки задеваю. Лану коротит. Выгибается, стонет. В небесных глазах молнии ярко сверкают.

— А-аа-ах, Ансе-е-ер! — вздыхает, уничтожает всю выдержку.

Медленно толкаюсь, вырывая очередной стон. Блять, тесная. Лана морщится, сильнее раскрывается, выгибается.

— Сейчас, Лапуль, — цежу сквозь зубы. Очень она узкая. Наполовину погрузился и остановился. Боюсь, кончу, так и не начав. Целую в шею. Завожу её. Вершинки между пальцев перекатываю. Ласкаю языком.

— Ансер! — вскрикивает, ноготками впивается в плечи.

— Не ёрзай, — шиплю, надавливая на клитор. И одним толчком заполняю до конца.

Лана с вскриком вонзается зубами в плечо. Кусает болезненно, до крови и отметин. Не дёргаюсь. Даю ей привыкнуть.