Миры Империума - Кейт Лаумер

— Лети домой! — закричал он в направлении принимающего словесные команды устройства. — Полный ход, никуда не сворачивая!

В ответ на эти слова ковер захлопал краями, посылая вверх кучу сосулек, подскочил на шесть футов в воздух, мгновение висел, отряхиваясь, как пес после купания, затем, когда один из солдат попытался подпрыгнуть и схватить его, ринулся вперед, в бушующий шторм.

— Волшебство! — взвыл солдат, валясь на спину.

— Чушь! — рявкнул Горубль. — Это, несомненно, штучки Аджака. Так, значит, ты работаешь с этими вымогателями, сэр Лафайет, вот как? Ну, ничего, для них у меня заготовлен кое-какой план — как и для всей страны!

— Ты слишком много на себя берешь, — отрезал Лафайет.

— В прошлый раз тебе не удалось захватить власть, и сейчас кончится тем же самым!

— Брось его в седло и привяжи к лошади, — приказал Горубль капитану своей стражи. — Посмотрим, что сделает с этой выскочкой холодная ночь после целого дня бесплодных трудов. Может, его манеры станут чуть лучше, чем раньше.

— Э, приятель, да ты, никак, опять тут, — весело приветствовал О'Лири Добывающий Истину Специалист герцога Родольфо, когда четверо стражников швырнули Лафайета, скорее мертвого, чем живого, на деревянную скамью рядом с большой жаровней, на которой в веселом огне калилось с полдюжины щипцов и кусачек.

— Мннрргггх, — сказал О'Лири неподвижными губами, пытаясь подползти поближе к пламени. — Пусть будут гореть мои ноги, но только дай мне огня!

— Ну конечно, приятель, как скажешь, так и будет. Погоди-ка, дай припомнить, на чем мы остановились.

Стонруб потер небритый подбородок со звуком, напоминающим треск рвущегося полотна.

— Начнем-ка с прижигания, как ты хотел, потом можно чуток разогнать кровь по телу плеткой, ну, а уж потом закончим на раме — чтобы все тело загудело. Неплохо придумано?

— Великолепная программа, двух мнений быть не может, — промямлил Лафайет. — Скажи, ты не мог бы для начала чуть помешать угли?

— Вот это правильное настроение, приятель! Послушай, с другой стороны, может, ты хочешь испробовать новое оборудование, которое я получил за время твоего отсутствия? Великолепный гидравлический пресс для суставов, автоматика, куда ни сунься. Закручивает все — от бедренных суставов до костяшек пальцев. А может, лучше оставить пресс и автомат для снимания кожи на потом — ведь после них уже ничего не воротишь. Ты меня понимаешь? А нам вовсе не надо, чтобы ты покинул нас не расколовшимся — герцог прямо рвал и метал, как ему захотелось узнать все твои секреты, приятель.

— Это не герцог, а поганый маленький Крупкин, который считает, что я открою ему кучу тайн, — поправил Лафайет. — Послушай, как преданный подданный Меланжа, ты должен бороться против Крупкина, а не помогать ему. Он пытается захватить всю эту страну и использовать ее как плацдарм для нападения на Артезию!

— Политика, — извиняющимся тоном сказал Стонруб, — никогда не была моим хобби. Сам понимаешь, правительства приходят и уходят, а нужда в искусстве специалиста остается…

— Неужели у тебя нет ни капли патриотизма? — вызывающе спросил Лафайет. — Этот человек — маньяк. Он высосет из Меланжа все, что можно: пищу, оружие, сырьевые ресурсы и…

— Ну конечно, приятель, как не понять. Но, послушай, ты не возражаешь, если мы начнем? Ты можешь говорить, пока я работаю. Тебе не трудно будет снять рубашку и встать вот сюда, чтобы я придал тебе рабочее положение?

— Н-нельзя ли мне погреть ноги еще немножко?

— Хорошая мысль. Я помогу тебе снять ботинки, и мы раздвинем лодыжки до оптимального положения. Слишком близко — и будет куча дыма, слишком далеко — и нет желаемого эффекта. Так что…

— С другой стороны, почему бы мне не сказать все, что ты пожелаешь, сразу, чтобы ты меньше трудился, — торопливо предложил Лафайет. — С чего мне начинать? С того, как я прибыл на вершину мельницы две недели назад? Или мне пойти еще дальше и рассказать, как я жил припеваючи, имел все, что только может иметь нормальный человек, а мне этого было недостаточно, или…

— Эй, подожди, приятель!

Стонруб понизил голос, нервно оглядываясь по сторонам.

— Что это ты делаешь, хочешь, чтобы я лишился работы?

— Ничего подобного. Просто сегодня вечером я в разговорчивом настроении.

— Сейчас утро. Эх, приятель, совсем ты перестал соображать, что к чему.

— Ну, да неважно, утро или вечер, мне лично хочется сейчас говорить день и ночь. Итак, как я уже говорил…

— Шшш!

ДИС приложил толстый палец к выпяченным губам.

— У тебя нет сердца! Ты хочешь лишить меня лучшего поста среди герцогских вакансий? Да если ты начнешь все выкладывать до того, как я и одним крючком тебя не тронул, то кое у кого возникнет идея о сокращении штатов. А я уже слишком стар, приятель, чтобы переквалифицироваться. Так что, будь другом, помолчи немного, ладно?

— Я… я вот что тебе скажу, — предложил Лафайет, глядя на дымящиеся щипцы в волосатой руке Стонруба. — Ты на несколько минут отойди в сторону и отложи свои железки, пока я не проделаю несколько упражнений йоги, чтобы оценить твою виртуозность. А я попытаюсь на время придержать язык.

— Вот уж что благородно, то благородно. Спасибо, друг.

— Не стоит благодарности, Стонруб. Всегда рад помочь. Кстати, ты знаешь хоть что-нибудь о молодой леди, которая прибыла в замок со мной вместе?

— О ней? Ну, конечно, знаю. Послушай, если ее малость отмыть, это будет лакомый кусочек, верно? Мне кажется, я видел, как ребята передавали ее домоправительнице. По-моему, твой друг принц Крупкин хочет подзаняться с ней отдельно.

Стонруб подмигнул.

— Крыса, — яростно выдавил Лафайет сквозь сжатые зубы. — Стонруб, ты ведь вроде бы честный человек, неужели ты собираешься спокойно смотреть, как этот жулик действует через твою голову ради своих грязных планов?

ДИС вздохнул.

— Эх, повидал я на своем веку этот идеализм. Вы, юноши, считаете, что весь мир можно вылечить от болезней. Но когда стареешь, так понимаешь, что все это не просто. Вот я, например, просто предпочитаю гордиться своей профессией искусного техника. Я всю душу в работу вкладываю, чтобы потом нечего было стыдиться. И чтобы люди смотрели на дело моих рук, а я мог при этом стоять с гордо поднятой головой. Ясно? И уж раз об этом зашла речь, то не пора ли нам начинать — старикан Родольфо может появиться здесь в любую минуту, чтобы проверить, как продвигаются дела…

— Он уже появился, — произнес холодный голос.

ДИС резко повернулся и увидел герцога Родольфо, уставившегося на него горящим взглядом из дверей.

— Ну и ну! — воскликнул Стонруб. — И чего это вы подкрадываетесь так бесшумно, ваша светлость? Вы меня так напугали, что я, может, и работать больше не могу.