Драконья гавань - Робин Хобб

Тимара остановилась рядом с Седриком. Она и не знала, что он тоже на берегу.

— Ты это видела? — повернувшись к девушке, спросил он.

Мокрые рукава его были закатаны до локтя, а в руке он держал корабельное ведро и щетку. Тимара заподозрила, что он одолжил их без спросу, чтобы почистить Медную. Она понадеялась, что капитан Лефтрин не слишком на него рассердится.

— Видела, — ответила она.

И тут корабль поднялся снова, дернулся, покачнулся и сел обратно на дно.

— Кто-то из драконов зашел с той стороны баркаса? Это они его толкают?

— Нет, — ответил Меркор, подходя, чтобы встать рядом с Тимарой. — «Смоляной» — живой корабль, и притом самый необычный из них. Он движется сам.

— Но как? — удивилась девушка и тут же получила ответ.

Судно покачнулось из стороны в сторону, а затем невероятным усилием приподнялось. На миг Тимара увидела, как мелькнули мощные передние ноги. Потом колени согнулись, и корабль снова опустился в ил на мелководье. Девушка ошеломленно глазела на него, а затем ее взгляд скользнул к нарисованным глазам баркаса. Они всегда казались ей добрыми. Но теперь она прочла в них решимость. По ним стекала вода, забрызгавшая борта от его последних усилий. Тимара уставилась в глаза кораблю, пытаясь понять, видит ли она лишь рисунок или нечто большее.

Спустя мгновение баркас собрался с силами и снова поднялся, передвинулся и осел. Стало ясно, что он поворачивает нос в другую сторону.

— Он пытается освободиться, — неуверенно предположил Седрик. — Вот и все.

— Мне так не кажется, — пробормотала Тимара, не сводя глаз с корабля.

— И мне, — согласился Меркор.

К ним подошел Ранкулос. На этот раз, когда баркас приподнялся, он раздул ноздри и встопорщил гриву на шее.

— Я чую дракона! — громко объявил он, чуть расправил крылья и вытянул шею.

— Ты чуешь корабль. Ты чуешь «Смоляного», — поправил его Меркор.

Ранкулос опустил голову и еще сильнее вытянул шею. В этой позе он напомнил Тимаре токующую птицу. Дракон двинулся к живому кораблю, раздувая ноздри.

— Ранкулос, «Смоляной» — живой корабль, — произнес Меркор устало, как будто смирившись с чужой глупостью. — Его корпус сделан из кокона дракона, не сумевшего проклюнуться.

Он помолчал, наблюдая за тем, как баркас снова напрягает все силы, приподнимается, а затем, чуть повернувшись, опускается в воду.

— Но к этому старому корпусу недавно кое-что добавили. Часть судна сделана из другого кокона, принадлежавшего змею из того же Клубка, что и мы. «Смоляной» близок нам настолько, насколько это возможно для существа его вида.

— Существа его вида? «Существа» его «вида»? И что же это за существо, Меркор? Призрак, заключенный в теле раба?

Серебряные глаза алого дракона засверкали, когда Ранкулос вскинул голову, на миг поднявшись на задние лапы. Арбук пронзительно затрубил, вторя его чувствам, а Фенте хлестнула по воздуху хвостом и низко заворчала.

— Он неправильный, — заговорил Балипер. — Пахнет неправильно, живет неправильно. Люди не должны ездить на драконе в каком бы то ни было виде, не говоря уже о том, чтобы порабощать призрак дракона. Нам следует разорвать его на куски и съесть. Воспоминания, заключенные в его «дереве», должны вернуться к нам, поскольку нам они и принадлежат.

Он распахнул алые крылья и привстал на дыбы, показывая свои размеры и злость.

— Вот уж не думаю, — проревел Кало.

Огромный сине-черный дракон, самый крупный из самцов, пробился вперед, вынуждая меньших отступить, чтобы их не затоптали. Когда Балипер не сдвинулся с места, Кало грубо оттолкнул его плечом, швырнув на Фенте. Маленькая зеленая королева гневно завопила и набросилась на алого, слегка оцарапав его плечо зубами. Балипер, в свою очередь, ударил ее крылом так, что она растянулась в грязи. Увидев, что его драконице угрожают, гневно заорал Татс. Он стоял на палубе «Смоляного» и округлившимися от ужаса глазами наблюдал за развитием ссоры, в которую, казалось, вот-вот втянутся все драконы.

— Остановитесь! — крикнул Меркор, но его никто не услышал.

— Прекратите, или я убью вас всех! — взревел Кало.

Все замерли. Огромный самец медленно повернул голову, окидывая взглядом собравшихся на мысу драконов. Среди них стояло и несколько хранителей. Седрик подошел поближе к Тимаре. Сильве жалась к передней лапе Меркора.

Фенте начала подниматься с земли.

— Не смей! — предостерег ее Кало.

Он широко раскрыл пасть и показал всем ярко-зеленые мешочки с ядом у себя в глотке. Они раздулись до предела и пульсировали от его гнева.

— Я вам не Плевок, чтобы показывать силу до того, как она мне понадобится. Но посмейте перечить мне сейчас — и вы изведаете мощь моего яда.

Драконы не пробовали даже шелохнуться. Кало сомкнул челюсти, но так и не опустил шипастую бахрому на шее.

— Я не помню всего, что следует помнить дракону, — медленно проговорил он. — Но помню многое из того, что дракону помнить не стоит. Я был Киларо из Клубка Моолкина. И я следовал за Моолкином, великим золотым змеем, не ведая сомнений.

Взгляд его серебристых глаз внезапно остановился на Меркоре. Тот на миг показался озадаченным, но затем согласно наклонил голову.

— Я был Киларо, а Сессурия был мне товарищем, — продолжил Кало, посмотрев теперь на «Смоляного». — Я был сильнее, но он порой был мудрее. Если мы разорвем эту мудрость на клочки и разделим между собой, получит ли хоть один из нас ее целиком? — спросил он, обводя взглядом собравшихся драконов. — Узнает ли хоть один из нас то, что, похоже, знает «Смоляной»? Раскройте свои пасти и ноздри, драконы. Нам ведомо много способов общения. Как и змеям.

Тимара потрясенно обнаружила, что крепко держит Седрика за руку. Что-то происходило здесь, и это что-то ее пугало. С баркаса донеслись крики и возгласы, когда судно снова поднялось над водой. На миг Тимара отчетливо увидела мощные передние лапы и успела заметить согнутые и перепончатые задние. До нее донеслась волна резкого, неприятного запаха, похожего на тот, что она учуяла в тот день, когда драконы вылуплялись из коконов. От вони заслезились глаза, и девушка закрыла рукавом рубахи нос и рот, пытаясь отдышаться. Затем баркас повернулся, и нос «Смоляного» шлепнулся на воду реки. Когда его могучие задние лапы оттолкнулись от илистого дна, на берег плеснула мутная волна.

Баркас двинулся вперед. Нацелился он не в быстро текущую едкую реку с широким руслом, а в извилистый, тянущийся под сводами леса поток с чистой водой, берега которого Тимара исследовала накануне. Она осознала, что происходит, в один миг с Седриком.

— «Смоляной» уходит без нас!

— Подожди! — отчаянно крикнула Сильве.

Тимара глянула на нее, но так и не поняла, кого она зовет, корабль или Меркора, поскольку драконы устремились вслед за баркасом. «Смоляной» выбрался на глубину. Ни одного багорщика не было на месте, но корабль решительно двигался против течения. Тимара увидела, как бурлит вода позади него, и заподозрила, что у него есть еще и хвост.