Папины дочки - Тасмина Перри

Хотя Мария и была свидетельницей стычек Освальда с дочерьми, Камиллу задела наглость, с которой она сейчас разговаривала с ними.

— Как вы смеете, — задохнулась она, шагнув к Марии, — это вас не касается!

Кейт удержала ее, понимая, что этот спор может вылиться в настоящий скандал.

— Мария, мы все сожалеем о смерти отца. Поверьте.

— Правда? — с вызовом ответила Мария.

Эта бесцеремонность вывела из себя даже Кейт.

— Мария, вы находитесь в нашем доме, поэтому постарайтесь сохранять приличия.

— В вашем доме? Освальд мой муж!

Камилла и Венис переглянулись. Что это она городит?

Серена, услышав громкие голоса, присоединилась к сестрам:

— Да, Мария, этот дом наш! Не ваш, а наш.

Видя, что между Марией и дочерьми Бэлкона назревает конфликт, Ник решил, что ему пора удалиться.

— Я думаю, мне стоит уехать, — обратился он к Крэнбруку. — Я вам больше не нужен?

Кейт кивнула, даже не взглянув на него:

— Да, поезжай.

— Прости, что напоминаю, — тихо сказал он, подойдя к ней. — Позвони мне, если что-нибудь будет нужно, не стесняйся.

— Если вы собираетесь в Лондон, то возьмите меня с собой, Николас, — вдруг вмешалась Мария.

— Да, это было бы наилучшим выходом для всех, — мрачно согласилась Серена.

Ник смутился, но выбора уже не было.

Крэнбрук задержал его у самой двери:

— Перед тем как вас отпустить, я должен записать ваши телефоны и адреса.

— Зачем? Вы что, меня подозреваете? — закричала Мария. — Мой супруг мертв, а вы хотите обвинить меня в его гибели?

Крэнбрук покачал головой:

— Вовсе нет, мадам, но таковы правила.

— Правила? У вас нет ни сердца, ни воспитания! Я скорблю, я убита горем, мне нет дела до ваших правил.

— Вот мои координаты. — Ник протянул ему свою визитку.

— Я вернусь через несколько дней, — зловеще пообещала Мария, — мне нужно побыть одной.

Когда они вышли, Крэнбрук повернулся к сестрам.

— Может быть, вы нам объясните, что случилось? — спросила Венис.

— Боюсь, леди, пока это невозможно. Нам нужны адреса и телефоны всех, кто присутствовал на вечере, — придется побеседовать со всеми. Детектив Лейн, мой напарник, поможет мне.

Венис окинула недоверчивым взглядом представленного ей сотрудника полиции и уточнила:

— Это займет много времени?

— Придется подождать, потому что нам нужно заключение патологоанатома. Он скоро приедет. Кроме того, еще прибудут люди из отдела расследований уголовных преступлений из Лондона.

— Уголовных преступлений? — удивилась Венис.

— Да, нужно осмотреть место происшествия. Возможно, обнаружатся улики. Снег подпортил дело, — с досадой заметил он, посмотрев на грязные отпечатки на ковре. — Из-за погоды мы не можем выяснить многие детали.

— Могу ли я задать вам несколько вопросов? — поинтересовалась Венис.

После процедуры снятия отпечатков пальцев ей было не по себе. Она проводила Крэнбрука в библиотеку, включила настольные лампы и села в кресло. Крэнбрук достал блокнот. Ему обычно приходилось иметь дело с наркоманами, ворами и прочими криминальными элементами, и в роскошной обстановке Хантсфорда, наедине с элегантной женщиной, он чувствовал себя неловко.

— Начнем, — предложила Венис. — Скажите мне, пожалуйста, у вас есть версии, что же произошло?

Крэнбрук улыбнулся:

— Вы задаете сложный вопрос. Прежде всего мне нужна полная информация о том, что происходило здесь ночью. Особенно меня интересует то время, когда вашего отца последний раз видели живым. Помимо этих сведений, мне нужны результаты вскрытия. Завтра во второй половине дня мы их получим. Вот тогда уже можно будет выстраивать какие-либо версии.

— В каком смысле?

— Видите ли, нам тоже хотелось бы знать, что тут произошло. Вариантов три. Это мог быть несчастный случай, самоубийство или же… убийство. Я полагаю, вы и сами догадываетесь, что ничего другого случиться не могло.

— Признаюсь, господин инспектор, все мы склоняемся к мысли, что это был несчастный случай. Именно поэтому я удивлена, что вы собираетесь проводить детальное расследование. Или вы не согласны и считаете, что кто-то мог совершить преступление?

Понимая, что он беседует с дочерью покойного, Крэнбрук пытался выражаться как можно более аккуратно и щадить ее чувства.

— Поверьте мне, это всего лишь стандартная процедура, которую полиция проводит всегда, когда нет однозначного ответа, когда нельзя исключить возможность насильственной смерти.

Где-то в глубине души Крэнбрук надеялся, что это громкое дело, в случае если в ходе следствия обнаружится нечто неожиданное, принесет ему известность и повышение по службе.

— Я думал, что вы уже знакомы с тем, как работает полиция, — заметил инспектор.

— Что вы имеете в виду? — удивилась Венис.

— Смерть вашего мужа, мисс Бэлкон. Он ведь погиб во время пожара несколько месяцев назад. Вероятно, там тоже было проведено расследование.

От Крэнбрука не ускользнуло, что лицо Венис сделалось пепельно-серым. Он тут же пожалел, что по неосторожности упомянул об этой трагедии. Он читал об этом странном происшествии в газетах, но не представлял, что жена погибшего так переживает из-за несчастья, учитывая, что Джонатан изменял ей с мужчиной.

— Могу только сообщить, что одну странность мы уже обнаружили, — сказал Крэнбрук. — Дверь, через которую из дома можно попасть на крепостную стену, была заперта изнутри. Каким образом ваш отец оказался там, откуда он, предположительно, упал, если проход был закрыт?

— Ничего странного, — ответила Венис. — Обычно во время фейерверка дверь запирают. Это делается для того, чтобы никто из гостей в состоянии опьянения не пошел бы туда и не свалился… — Она вдруг остановилась, заметив на лице инспектора ироническое выражение. — И потом, наверх можно попасть и через служебный коридор — тот, которым пользуются слуги. Разумеется, мой отец знал о другом выходе и мог им воспользоваться.

— А кто еще о нем знал?

— Вся семья.

Крэнбрук сделал краткую пометку в своем блокноте.

— Когда вы в последний раз видели отца?

— В полночь он стоял на крепостной стене и любовался фейерверком. Он разговаривал с моей сестрой Камиллой. Потом все вернулись в дом. Мой отец до утра не ложился. Да, я видела его еще раз, когда он разговаривал с Марией. После этого я пошла спать. И разбудил меня плач Серены — она обнаружила тело.

— Ваш отец много пил прошлой ночью? Или все-таки пьян он не был? Может быть, он с кем-то поссорился во время вечеринки?