Эхо шторма. Обитель отверженных магов - Яна Кели

привыкла переживать за место, где окажется. Она ждала, что куколок будут содержать где-то в лоске центра, хоть в этом и не было смысла, но курсантов везли по одному из крайних районов Северо-запада. Здесь все же было не так ужасно, здания преимущественно офисные, а жилые дома новее и приветливее, чем в трущобах.

Они двигались все глубже, показались даже лохматые холмы вдалеке. Наконец фургон остановился на парковке научного центра. Рядом было еще несколько патрульных машин и среди них дорогой автомобиль, явно бизнес-класса.

Курсантов повели в здание. Над входом возвышался большой знак УКЭ. Круг, разделенный пополам. Справа — половина гарпии на черном фоне, а слева — синяя молния на белом. Между ними пролегал меч, острием смотрящий в небо.

Ая задержалась на эмблеме, хоть уже много раз ее видела. Стало интересно, должна ли эта гарпия кого-то словить или сама была поражена? В любом случае от нее осталась лишь часть.

Отведя взгляд с какой-то тоской, Ая ступила за стеклянные двери. В холле оказалось просторно, от светлого мраморного пола отражалось холодное сияние ламп. Помещение не было кричащим, наоборот, словно создано для того, чтобы усыпить бдительность приглушенными серо-голубыми оттенками. Но внутри царила какая-то жизнь: как рыбки, проплывали сотрудники, среди них и полицейские, которые явно затесались случайно. Мелькнула белая куртка Ретриво.

Курсанты выстроились для приветствия старших по званию. После короткой дани приличию один из законников отозвал Кая. Тот помрачнел более обычного и направился куда-то по коридору. А к Ае подошел алмазозвездный сержант.

— Ая! — он широко улыбнулся. — Ты не успеваешь отдыхать, сразу в бой.

Мужчина даже не представлял, насколько попал в точку этой дежурной фразой.

— Прости, что тогда не получилось помочь.

Он сказал это так просто, словно речь шла не о трибунале, когда Аю решили слить. Сожалел ли Ретриво? Возможно, но не больше чем в гостях вызывает расстройство случайно выроненная дешевая чашка.

Но этот разговор требовал продолжения по этикету.

— Что вы могли поделать, — сказала Ая, будто обнадеживая его же. Как глупо.

Ретриво кивнул, лицо не переставало сиять. Наверное, этот энтузиазм был заразителен. И удобен. Для зарабатывания звезд.

— Да, я там больше для галочки, не занимаюсь контролем эсперов. Но все к лучшему, ведь ты тут и уже знаешь больше!

— Больше?

— Полезно увидеть мир снаружи, чтобы получить мотивацию. Меня это стимулирует работать усерднее.

«Это он так называет пинок под зад?» — Ая раздраженно фыркнула. Но Ретриво, казалось, не заметил. Мотнул радостно головой:

— О, Ева!.. Ева!

После того как сержант махнул рукой, к ним подошла блондинка в форме офицера. Сначала Ая обратила внимание на роскошные волосы, спускавшиеся по плечам крупными кудрями, а потом заметила нашивку: располовиненная гарпия, как снаружи. Ая уже видела эту женщину.

— Это Ая Крылова, снова в строю! — возвещал Ретриво.

«Помнишь эту девушку? Мы судили ее», — вот как прозвучала эта фраза для Аи. Как тогда ее назвала миловидная коллега? Диким курсантом?

— Ты тоже можешь ошибаться.

Улыбка сержанта приобрела какой-то особый лоск. Будто слегка подтрунивал. Ая бы решила, что над ней, но мужчина не сводил глаз с офицерши.

В отличии от Ретриво, Ева не улыбалась:

— Я никогда не ошибаюсь.

Несмотря на высокомерный тон эсперки, Ая не смогла не восхититься: эти два законника красиво смотрелись, усиливая привлекательность друг друга. Волосы Ретриво тоже слегка кучерявые, выгоревшие на концах, а на лице здоровый загар — сержант явно любил порезвиться на солнышке. А Ева тонула вся в этих блестящих волнах, лицо выточено аккуратным макияжем, не броским, но живым, подчеркивающим природную красоту больших глаз и плотных нежно-розовых губ. Словно этого было мало, на шее мягко блестел подколотый шарфик глубокого синего цвета. Такой же дорогой, как ее облик.

— Спасибо, Ая, — блондинка бесчувственно глядела на нее.

В ответ на замешательство женщина пояснила:

— Я эмпат. И остро чувствую твое восхищение.

Ментальный маг…

— Ева, ты неподражаема, — засмеялся Ретриво. — Жаль, мы редко видимся!

Но та не стала поддерживать его настрой:

— Я надеюсь, ты поскорее уйдешь, и мы продолжим спокойно работать. Вечно все будоражишь.

Ае стало интересно, каково это, когда замечаешь так явно эмоции других? Ощущаешь на себе. С такой внешностью… Ретриво наверняка испытывал к Еве что-то, и вряд ли он один. Поэтому ли такое надменное выражение на ее лице — все приелось? Но если она эмпат, значит, участвовала в трибунале не просто так. Ева прощупывала подсудимую.

Проследив за движением остальных курсантов, Ая натянула вежливую улыбку:

— Извините, я пойду.

«Значит, дикая? Попробуй почувствовать это, чертова сука».

Разворачиваясь, Ая мысленно послала эсперку — надеялась, что ярость и отвращение полыхнут, заставив эту глянцевую оболочку поежиться, и перебьют все то восхищение, что она могла получить. Ева хотела напугать Аю, рассказав про способности? Не сегодня.

Она последовала за процессией однокурсников, их вели в одну из комнат. Всех, кроме Кая. В коридоре Ая задержалась у дверного проема: заметила горе-напарника дальше, у одной из дверей. Свет из помещения падал на парня, он разговаривал с кем-то.

Видно было только часть собеседника, мужчина в костюме что-то объяснял, жестикулируя. Черные рукава с блестящими запонками гипнотизировали, спокойные движения рук были полны силы. Одна легла на плечо Кая, и губы того слегка дернулись, он будто подавил желание отстраниться. А лицо виноватое, как у побитого щенка. Но Ая видела в этом что-то еще. Что-то в его темных глазах, скрытое за челкой и молчанием. Кай был беспомощен и ничего не мог поделать с тем, кого ненавидел.

— Что интересного, Василиск? — вкрадчивый голос сзади заставил дернуться.

Это был Блад, вынырнувший из комнаты, и он стоял слишком близко. Потянулся, чтобы тоже увидеть картину, привлекшую Аю.

— О, большие начальники здесь.

Она подумала о том же, машина на улице не просто так, похоже, принадлежала отцу Кая, а полицейские сопровождали его.

— Не знал, что ты такая, — Блад странно посмотрел, словно за этим «такая» крылось нечто, крайне его тешащее.

Хотелось уйти, не стоять в проеме с ним. Не терпеть этот взгляд, из которого куда-то пропало все напряжение, вернулось самодовольство. Но Ая осталась:

— Какая?

— Подлизываешь богатеньким мальчикам.

Уголок пухлых губ слегка приподнялся, кожу покрывали веснушки. Все-таки парень был отвратительно близко. Стало тошно, но Ая не собиралась отступать. И он тоже.

— Не скажу, что рад видеть снова твою мордочку, — теперь показались ровные зубы.

Ае захотелось плюнуть прямо в эту смазливую рожу.

— Твоя морда зато никому не надоела, — бросил оказавшийся вдруг рядом Кай, он застыл у прохода. — Ну и, что встал?

Блад улыбнулся, изображая крайнюю степень вежливости, и пропустил