Лукреция Борджиа. Три свадьбы, одна любовь - Сара Дюнан

– Я готов встретиться с Венецией и Феррарой. Остальные могут подождать.

– Еще одно приглашение от вашей сестры, герцогини Бишелье.

– Только от Лукреции или еще и от ее мужа?

Микелетто пожал плечами.

– Не думаю, что вы сможете избегать его вечно.

– Почему бы и нет? – буркнул Чезаре. – Я уже жал ему руку. Чего еще он от меня хочет?

* * *

Утром в день парада Альфонсо покинул дворец Санта-Мария-ин-Портико до рассвета.

– Ах, герцог Бишелье, полагаю, вы самый привлекательный мужчина во всем Риме! – сказала Лукреция, поеживаясь от холода в своей ночной сорочке. Она настояла на том, чтобы подняться вместе с ним.

– Надеюсь, не привлекательней твоего брата? Никто не должен затмить его сегодня. Может, измазать сажей одежду и сломать пару перьев на шляпе?

– Не поможет. Тебя выдаст лицо.

– Тогда я надену маску. – Они рассмеялись, и он обнял ее. – Мне пора идти. Лучше не опаздывать.

Она не отпускала его.

– Это просто парад, Лукреция. Я вернусь.

– Знаю, знаю. – Лукреция старалась, чтобы ее голос звучал непринужденно. – Что ты ему скажешь?

– Поздравлю его с блестящим талантом воина и командира. Он поблагодарит меня. Ведь он поймет, что я говорю искренне.

Так все и произошло. Двое мужчин встретились, когда только занимался туманный рассвет. Лошади выдыхали в морозный зимний воздух клубы пара, конюхи и жезлоносцы поправляли камзолы и выпячивали вперед грудь, чтобы всем лучше было видно вышитое слово ЦЕЗАРЬ. Они обменялись твердым рукопожатием, перебросились несколькими словами и быстро обнялись, словно оба боялись чем-то заразиться друг от друга. От более близкого общения их спас приход Джоффре. Тот был возбужден и радовался, как щенок, хозяин которого только что вернулся домой.

– То, как ты взял крепость Имолы… и бомбардировка Форли, такой умный ход, а как верно выбрано количество пушек! Стратегия безупречна… – трещал он без умолку. – Что за паршивые гасконцы! Ничего, очень скоро ты возьмешь и Пезаро. И Римини. На этот раз я помогу тебе. Главное, убедить отца. Я буду твоим главным помощником. Я решил драться с тобой бок о бок. Санча подтвердит. Как она тебе? Расскажи!

– Кто? – От неожиданности Чезаре позволил себе улыбнуться.

– Воительница Сфорца, разумеется. Ты спал с ней? Да, да, конечно спал! Сколько раз? Она сильно сопротивлялась?

Чтобы заставить его замолчать, Чезаре сделал выпад рукой и притянул брата за шею в захват, совсем как раньше, когда они вместе упражнялись в рукопашном бое.

– Вот что я с ней сделал, – сказал он, и Джоффре возмущенно заорал. – А потом я сделал вот так. – Он свободной рукой схватил Джоффре за гульфик. – И угадай, что я обнаружил, брат? Яйца у нее покрупнее твоих. Мой брат, воитель! – воскликнул он через секунду, отпуская его и задрав его руку вверх, чтобы все видели. – А теперь запрыгивай на коня. Да не свались с него! Если будешь хорошо себя вести, я организую тебе встречу с ней.

* * *

Но в итоге последнее слово осталось за Катериной Сфорцей.

После нескольких недель в плену этой восхитительной наезднице, отправившей своих лучших коней в Мантую, лишь бы они не достались врагу, пришлось унизительно тащиться через Апеннины в телеге с продовольствием. Тем не менее, когда они с Чезаре, ее тюремщиком, вошли в украшенный фресками зал делла Паппагани, где на троне восседал папа римский, она изо всех сил старалась выглядеть хорошо.

Перед ними предстал святой отец всего христианского мира, он же невероятно гордый отец собственного сына. Чезаре едва успел коснуться губами ног папы, как он уже вскочил с трона, обнял его и рассмеялся, без умолку тараторя что-то на каталонском. В этот один из самых триумфальных дней его жизни как мог он отказать в милости красивой женщине, поражение которой принесло им славу?

– Я вверяю себя в ваши руки, ваше святейшество, – сказала Катерина. Ее голос был тих и дрожал от волнения. – Герцог Валентино достоин встать в один ряд с величайшими воинами прошлого. Никогда не встречала мужчину, подобного ему.

В этот момент мертвые солдаты, невыполненные обещания, угрозы и отравленные послания были забыты. Ах, что за удовольствие наблюдать, как красивая женщина с пышными, белоснежными грудями, рвущимися наружу из стягивающего их корсета, опускается в глубоком реверансе к твоим ногам!

– Вы правы. И только такой мужчина, как он, мог победить такую воительницу, как вы. Добро пожаловать в Рим, Катерина Сфорца.

Стоящий позади него Чезаре тихо буркнул что-то себе под нос.

– Вы не только наша пленница, но и гостья, и должны остановиться во дворце Бельведер, расположенном в моих садах. Для вас подготовят комнаты.

Когда под присмотром охраны она прошествовала мимо Чезаре, на губах ее играла легкая, но многозначительная улыбка.

* * *

– Не все одобряют ведение войны против женщины. Мы получим сейчас больше поддержки, проявив великодушие, а не упиваясь местью.

– Но дело еще не окончено. Она должна от имени своих детей отказаться от всех претензий, а жизнь в роскоши вовсе не способствует принятию такого решения.

В суматохе приготовления к празднествам прошло несколько дней, прежде чем отец с сыном нашли время поговорить наедине.

– Значит, пригрозим ей тюрьмой, это ее убедит. Да и в любом случае к тому времени о ней все забудут. Давай не будем спорить по пустякам. Ты сделал меня самым счастливым человеком во всем христианском мире. Скажи, что любящий отец может дать тебе взамен, тебе, герцогу половины Романьи?

– Возможность завоевать другую ее половину.

– Ах, ты жаждешь большего! – Александр расплылся в довольной улыбке. – И ты получишь это. Не пройдет и месяца, как ты станешь гонфалоньером и генерал-капитаном папской армии. Буркард уже готовит документы.

– И где я наберу армию? Нам нужно больше солдат и артиллерии.

– Знаю. Понадобится время. – Его воинствующий сын так нетерпелив! – Сперва надо разобраться с Миланом.

– Да, и в этом наша проблема, отец. Пока мы зависим от французов, мы не хозяева своей судьбы. Теперь я это понял. Говорю тебе, чтобы все сработало, как надо, нам нужна наша собственная армия, состоящая из наших собственных наемников. Можно позвать испанцев, их преданность гарантирована, остальных наберем в Романье.

– А как насчет Вителли, Орсини и остальных? Они хорошо сражались за тебя.

– Да, неплохо. Но по сути они ничем не лучше остальных. В первую очередь думают о себе. А если мы с успехом берем города и продолжим дальше в том же духе, то в конце концов позаримся и на их земли.

– Ах, что за амбиции! – Александр ждал этого момента многие месяцы, ждал возможности ощутить вкус победы и превратить ее в свой собственный триумф. – Я вижу, война изменила тебя. Даже лицо твое теперь походит на лицо солдата, а не придворного. Знаешь, когда я был молод, то выглядел в точности, как ты сейчас. Грудь и плечи гладиатора. Ах, женщины просто без ума от воинов. Пресвятая Дева Мария, теперь мы семья, которой можно гордиться. И нам есть что отпраздновать.