Доверие - Пенелопа Дуглас

Испустив хриплый стон, девушка выгибает шею, запрокидывает голову назад, начинает охотно двигаться. Папа и Ной спят. Она в его полном распоряжении.

– Калеб… – пробормотав, Тирнан обхватывает его запястье, но не убирает руку от себя. – Ты такой говнюк.

Он ухмыляется. Да, говнюк. А ей нравится притворяться, будто ее это волнует. В одну секунду сопротивляется, в следующую умоляет, чтобы ее поимели. Девчонка его не остановит, потому что, пока кто-то трахает ее, она забывает о своей никчемности.

– Медленнее, – с придыханием произносит девушка. – Пожалуйста…

Только он не сбавляет темп. Высвободившись из ее хватки, заставляет той же рукой поднять футболку. Она тянет ткань вверх, обнажая свои шикарные сиськи. Он наблюдает, как они покачиваются вперед-назад, пока Тирнан двигается ему навстречу. Откинувшись назад, парень садится на пятки, продолжает играть с клитором, а его вторая рука опускаются ниже.

Поглаживая тугое отверстие, он дразнит ее задницу. У нее перехватывает дыхание.

– Калеб? – нервно спрашивает она.

Однако парень не останавливается, трет, вводит кончик пальца внутрь, при этом все быстрее стимулируя клитор. Ее мышцы сжимаются вокруг него, обволакивая теплом. Его член болезненно набухает, отчего он лишь сильнее злится.

Палец в заднице девчонки остается неподвижным, зато другой слегка погружается в киску, распределяет влагу вокруг. Он трахает ее рукой. Постепенно она привыкает и расслабляется, почувствовав себя комфортно, снова возбуждается, качает бедрами. Ей нравится, когда оба ее отверстия заполнены.

Естественно, ей это нравится.

Спустя несколько секунд его пальцу удается погрузиться глубже в задний проход. Они ловят ритм; по комнате разносятся стоны и тяжелое дыхание девушки, пока она стремится к своему оргазму.

Он едва не осекается. Глядя на Тирнан сверху вниз, отчасти хочет подарить ей это наслаждение, ведь она такая красивая. И ему нравится видеть ее улыбку.

Нравится видеть, какой восторг вызывает у нее снег, с какой радостью она кормит лошадей и как любит животных. Насколько приятно было, когда девушка обняла его на сиденье машины в амбаре.

Но его руки все равно выскальзывают из ее красных трусиков. Тело Тирнан дрожит, а стоны остаются без ответа.

– Нет, пожалуйста, – сдавленно шепчет она. – Я была так близка.

Испарина выступает над бровями. Твою мать, на него накатывает тошнота, только он слезает с постели, не обращая внимания на ее просьбы.

Пока все идет по плану.

Теперь второй раунд.

– Калеб… – молит Тирнан.

Пропустив слова девушки мимо ушей, он бросает свои джинсы на пол и стаскивает ее с кровати. Она стоит на нетвердых ногах, пошатываясь из-за утомления. Парень приседает, снимает с нее трусики. Ухватившись за его плечи, Тирнан переступает через свое нижнее белье.

– Я тебе нравлюсь? – спрашивает она тихо.

Вопрос заставляет его замереть.

– Хоть немного?

Если бы он не видел перед собой женское тело, мог бы подумать, что с ним разговаривает ребенок, настолько невинно и мило звучит ее голос.

Девушка сглатывает.

– Мне казалось, что твое молчание должно в какой-то мере прельщать меня. – Он стягивает с нее футболку, и она поднимает руки. – Что бы я ни сказала, твои ответы выслушивать не придется. Я тоже ненавижу разговаривать.

Не глядя на нее, парень достает из кармана презерватив, разрывает упаковку и надевает резинку на себя.

– Единственное, чем ты можешь меня ранить – это уйти, – бормочет Тирнан, после чего вздыхает. – Терпеть не могу, когда ты уходишь.

Он толкает девушку обратно на кровать, забирается на нее сверху, избегая зрительного контакта.

– Мне ненавистно то, как ты порой смотришь на меня, – шепчет она, явно сдерживая слезы. – Словно я ничто.

Повыше подняв ее колено, он направляет свой член и начинает входить в нее, пока в конце концов не погружается полностью. Накрыв ее собой, парень подавляет удовольствие и тепло, распространяющееся по его телу, выбрасывает слова Тирнан из головы.

– А иногда… – Она целует его, обвив руками талию и скользнув кончиком языка ему в рот.

Он твердеет еще сильнее, втянув воздух сквозь зубы.

– Я тоже не знаю, как говорить. Вот так мы разговариваем. Только в такие моменты я чувствую, что нравлюсь тебе.

В глазах жжет. Глубоко поцеловав Тирнан, парень ощущает вкус слез на ее щеках. Осыпает ее поцелуями. Она ему нравится. Он с самой первой встречи хотел прикоснуться к ней и наблюдал за тем, как девушка мало-помалу начинала смеяться, становясь частью их семьи.

Плотно прижавшись к ней всем торсом, он двигает бедрами, обхватывает ее голову руками и опять целует.

– Калеб… – выдыхает она. Ее киска сжимается. – Калеб. Боже.

Он чувствует, Тирнан вот-вот кончит. Она всегда так прекрасна на пике блаженства. Двигаясь все быстрее и быстрее, он хочет любить ее. Хочет довести до оргазма, потому что она была создана для него. Они оба не умеют принимать любовь от других людей, но им не нужно разговаривать. Вот что заменяет им слова.

Он никем не упивается так, как жаждет упиваться ею. Ее запахом, ее звуками, ее прикосновениями… ее вкусом. Объятия Тирнан дарят ему ни с чем несравнимые ощущения.

Ему хочется любить ее.

Доставить ей удовольствие.

Он хочет довериться ей и когда-нибудь увидеть девушку с его ребенком на руках.

Его толчки замедляются, когда он задумывается о том, как ее любили отец и Ной. Обо всех словах, которые она шептала в их кроватях.

Ее не так уж трудно удовлетворить.

Пока перед глазами мелькают образы того, какой она была сегодня с его отцом и братом, он вспоминает…

Женщины, которых он любит, забывают о нем.

Парень останавливается. Жалобно пискнув, Тирнан, балансирующая на грани второго оргазма, дрожит, однако эйфория ускользает от нее, и она возвращается на землю.

– Нет, – едва слышно произносит девушка, выдохнув. – Пожалуйста… Калеб, что ты делаешь?

Тирнан

Он встает, хватает меня и переворачивает. Что-то затягивается вокруг моего запястья, и я понимаю, что это ремень, раньше, чем поднимаю глаза.

Тот самый ремень, подаренный Калебом, который лежал на прикроватном столике. Зафиксировав мою руку, свободный конец парень перебрасывает через кованое изголовье кровати.

О черт. Он дергает ремень, заставляя меня подняться – я вынуждена вцепиться обеими руками в прутья для поддержки, – и закрепляет петлю. Затем силой раздвигает мои колени.