История Дома Романовых глазами судебно-медицинского эксперта - Юрий Александрович Молин

выгравированным по золоту собственным ее именем и назначила своим кабинет-секретарем. Вскоре началось его восхождение к следующей должности – фаворита. «Случай» Завадовского продолжался недолго. Причины разрыва с императрицей остались не ясны, и он тихо был удален от двора, не успев нажить ни врагов, ни друзей…

Человеком, сменившим Завадовского на ложе Екатерины, оказался Семен Григорьевич Зорич, личность яркая и неординарная. Во время жестокого боя в 1770 г. с численно превосходящими силами турок отряд Зорича был окружен. Командир получил две раны копьем, одну – саблей и был взят в плен. Четыре года просидел он в страшной тюрьме – Семибашенном замке, потом еще год прожил в Константинополе, после заключения Кучук-Кайнарджийского мира вернулся в Россию. Получив орден Святого Георгия 4-го класса, был представлен Потемкину, и тот решил использовать Зорича в своих целях. Так бравый воин стал очередным фаворитом. В сентябре 1777 года Зорич был уже генерал-майором, кавалером иностранных орденов, обладателем богатых поместий и местечка Шклов в Могилевской губернии, купленного ему Екатериной. Однако ни чины, ни ордена не прибавили Зоричу интеллекта, которого ему недоставало. Еще не отметив годовщину своего «случая», Семен Гаврилович рассорился со своим соперником и благодетелем Потемкиным. Пребывая вместе с ним и Екатериной в Царском Селе, он вызвал князя на дуэль, но вместо поединка отправился за границу, куда его мгновенно выслала Екатерина. Осенью 1778 года ему велено было отправляться в Шклов. Зорич поселился в старом замке, отделав его с необычайной пышностью и устроив в доме беспрерывный праздник. Дальнейшая жизнь генерала сложилась не лучшим образом. Он был азартным игроком, причем имел репутацию шулера. К его грандиозным проигрышам вскоре примешалась афера с изготовлением фальшивых ассигнаций, которые печатали гости Зорича – польские графы Аннибал и Марк Зановичи. Расследование скандальной истории поручили Потемкину. Он приехал в Шклов, арестовал обоих братьев, а Зорича уволил в отставку. Лишь в январе 1797 года Павел I вернул Зорича в армию, но уже в сентябре за растрату казенных денег его снова уволили (Балязин В.Н., 1995). Все же Зорич оставил по себе добрую память. 24 ноября 1778 года он основал на собственные деньги Шкловское благородное училище для мальчиков-дворян, готовившихся стать офицерами. В училище занималось до трехсот кадетов. 29 мая 1799 года здание сгорело, и это так сильно подействовало на Зорича, что он слег и 6 ноября того же года умер. Вскоре занятия возобновились, но уже в Гродно, затем после длительных скитаний по разным городам в 1824 году училище обосновалось в Москве, получив название – Первый кадетский корпус.

В декабре 1777 года императрице Екатерине II было 48 лет. В это время (по другим данным – с лета 1778 года) в ее жизни появился новый фаворит – двадцатичетырехлетний капитан кирасир Иван Николаевич Римский-Корсаков, человек необыкновенной красоты и обаяния. Представила очередного кандидата императрице графиня П. Брюс, предварительно информировав ее о том, что этот офицер имеет славу неустрашимого дуэлянта и Дон-Жуана. Увидев перед собой цветущего молодца богатырского телосложения, сумевшего поддержать светскую беседу, Екатерина приняла решение. Гвардейца отправили на освидетельствование к Роджерсону и к одной из «пробирных» статс-дам, которые дали ему блестящую характеристику. Он быстро получил звание флигель-адъютанта, а затем камергера и генерал-адъютанта. Императрица часто просила его петь – он имел прекрасный голос. Отсутствие опыта интриг, добродушие и открытый нрав сослужили фавориту плохую службу – императрица отправила его в «отставку» уже в октябре 1779 года, щедро наградив: драгоценности и особняк на Дворцовой набережной оценивались современниками в огромную по тем временам сумму – 700 тысяч рублей. Затем Иван Николаевич жил в Москве, где до сих пор сохранились два его дома, составляющие единый ансамбль (Тверской бульвар, 24–26). Славившийся своим добросердечием и хлебосольством хозяин устраивал здесь эпикурейские пиры для своих многочисленных друзей и знакомых. Иван Николаевич подвергся опале со стороны Павла I вместе с другими фаворитами Екатерины и после ее смерти был сослан в Саратов. Александр I простил генерала, и тот благополучно дожил до 78 лет. Любимым его занятием в старости оставалось пение и игра на скрипке. Истории угодно было сохранить ряд документальных свидетельств романа Екатерины II и И.Н. Римского-Корсакова. Так, в РГИА хранится подлинник Указа Екатерины II от 1779 года «О пожалованных камергеру Ивану Римскому-Корсакову 50 тысяч рублей на покупку подмосковной, да 40 тысяч рублей на серебряный сервиз» (фонд 468, опись 39, ед. хран. 68). Кроме того, оказалось, что сохранились письма императрицы и этого фаворита! Газета «Известия» сообщила 17.11.99 г. в № 216 (25561) о том, что на аукционе в Париже, проводившемся Объединением Дрюо, за 53 тысячи долларов была продана переписка Екатерины II и И.Н. Римского-Корсакова (14 писем) в роскошной папке из красной кожи с золотым тиснением. Текст записок императрицы свидетельствует о том, что она просто потеряла голову от молодого гвардейца. «Самое прекрасное создание Бога», – пишет она в одном из писем. Один из потомков рода Римских-Корсаковых в начале нашего века продал папку английскому коллекционеру. Кто стал владельцем теперь – неизвестно. Рассказать об И.Н. Римском-Корсакове мне представилось интересным в связи с широко обсуждаемыми ныне достижениями медицинской генетики. Оказалось, что «музыкальные» гены этого древнего русского рода активно проявлялись у многих его представителей. В истории Русской Православной Церкви оставил заметный след Митрополит Сибирский и Тобольский Игнатий, современник царя Алексея Михайловича и его сыновей – Федора и Петра. В течение трех лет (с 1677 по 1679 г.) он создал знаменитый Музыкальный кодекс («Ирмологий»), воплотивший богатство и красоту церковного пения того времени. Наибольшую же известность этому роду принес великий композитор Николай Андреевич Римский-Корсаков (1844–1908), оставивший обширное, и, поистине, бессмертное музыкальное наследие…

В конце 1779 года (по другим данным – несколькими месяцами позже) у Екатерины II появился следующий фаворит – представитель знатной, но обедневшей фамилии Александр Дмитриевич Ланской. Связь стареющей императрицы и двадцатилетнего красавца-кавалергарда оказалась, в отличие от предыдущих, очень прочной, окрашенной в теплые тона доверительных человеческих отношений. Внешность его сразу обращала на себя внимание. Крепкое телосложение, правильная осанка, пышные белокурые волосы, мечтательные голубые глаза, полные грусти, правильной формы брови на свежем лице делали его похожим на девушку. При этом он был высокого роста, с прекрасно развитыми мышцами. Ланской, воспитанный в духе беспрекословного повиновения самодержцам, не посмел отвергнуть переданное ему через «пробир-дам» предложение императрицы. До Екатерины II Александр не имел связей с женщинами. Он был с ней нежен и заботлив, как сын. Более того, случилось невероятное – он не только полюбил царицу, привязавшись к ней всем сердцем, но и Екатерина не могла