Рикэм-бо «Стерегущий берег» - Антон Павлович Кротков

ничего не мог понять! Ведь он отлично видел с высоты птичьего полёта, как внизу с борта корабля спустили клетку, и она скрылась под водой. И вдруг по радиосвязи с судна поступило распоряжение покинуть район и лететь вдоль побережья в сторону Сан-Франциско.

Сидящий плечом к плечу с Исмаиловым пилот воспринял приказ равнодушно. Это был ещё совсем молодой парень. Игорь не видел его глаз за солнцезащитными очками, но чувствовал, что в них лишь полное равнодушие. Арендованному вместе с самолётом наёмнику было абсолютно без разницы — часами наматывать круги в одном квадрате или прошвырнуться вдоль побережья. Ведь в любом случае остаток дня предстоит провести в воздухе, отрабатывая оплаченное клиентом время.

Флегматично жуя резинку и что-то мыча себе под нос, лётчик развернул машину на новый курс, и стал крутить регулятор настройки бортовой радиостанции.

— Что за мерзкий звук! — проворчал он.

Появившийся в наушниках неприятный скрежет и стук вывел Исмаилова из состояния растерянности. Он предложил сообщить о странном шуме на «Спрэй», но эфир напрочь забило помехами.

Игорь обернулся всем корпусом и нашёл глазами судно — «Спрэй» полным ходом спешил к ограничивающему залив с севера мысу Санта-Крус, оставляя за собой пенный след. На некотором удалении от судна, у него за кормой двигалось что-то серое и бесформенное. И где-то там же ушла под воду кабина с Джеффом и Родригесом.

— Сделаем ещё кружок напоследок — попросил Исмаилов пилота. Тот неохотно развернул машину.

— Что за ерунда? — Игорь указал пилоту на странный предмет внизу. Лётчик тоже заинтересовался увиденным. Они плавно спикировали почти к самой воде и понеслись, едва не задевая днищем самолётного фюзеляжа небольшие волны. Впереди, прямо у них по курсу полз полусдувшийся баллон поплавкового аэростата. Ему сильно досталось — почти сутки акула таскала шар за собой, погружаясь на глубину и совершая резкие манёвры. Вода потоками стекала с мятой серой поверхности, истерзанная оболочка жалко сотрясалась под напором доканывающей её силы.

Самолёт обогнул аэростат, пилот выровнял машину и плавно потянул штурвал на себя, набирая высоту. Внезапно впереди возник треугольный плавник — огромный словно айсберг! Он рассёк океанскую поверхность, практически не исказив её глади.

Лётчик будто окаменел от неожиданности, вытаращившись выпученными глазами на гигантский гребень, заполнивший собой ветровое стекло. Игорь навалился на штурвал, пытаясь избежать столкновения. Но не успел! Машину сильно тряхнуло, громкий треск, натужный рёв мотора и потеря управления почти не оставили им надежды.

Глава 86

Джефф напряжённо вглядывался в голубую синеву. Солнце, проникая в океаническую толщу и, преломляясь на поверхности в ряби волн, вносило в синеву вод причудливую игру света.

Подводный мир сверкал и переливался. В этом калейдоскопе красок и огней даже белёсые купола желеобразных тел крупных медуз выглядели существами с иных планет. Их длинные щупальца, подобно искрящимся хвостам комет, подёргиваясь, величаво тянулись за своими куполами.

Но все эти красоты и причуды ни трогали суровую душу старого охотника. Он учуял приближающуюся опасность, и пытался заметить её как можно раньше.

Всё живое мгновенно исчезло из поля зрения. Появился неприятный скрежет. Джефф знал, что иногда голодные и озлобленные акулы оскаливают пасть и двигают челюстями, будто заранее желая распилить будущую жертву пополам.

Иногда в неясном голубоватом мареве на границе видимости как будто появлялись тёмные силуэты и не спеша перемещались туда и обратно. Но всё это были лишь иллюзии, игра света. «Ничего, долго ждать не придётся — сказал себе Джефф. — Зверь уже где-то рядом! Опьяненный ароматом мясного сока, которым пропитался корпус судна и запахом китового жира мегас просто не может не явиться». Перед тем как их клетку начали спускать в воду, за борт вылили две бочки китового жира и тюленей крови.

Вдали появилось неясное пятно. Оно быстро увеличивалось в размерах, обретая очертания гигантской белой акулы. И вот она вся! Старик поймал себя на том, что перестал нормально ритмично дышать от изумления и восхищения. Но зрелище действительно завораживало! Будто нечто вдохнуло жизнь в реконструированный по костям учёными-палеонтологами ископаемый скелет, и тот каким-то чудом заново оброс мясом и, спустя миллионы лет, снова явился в океан — сеять ужас и смерть.

Мегалодон двигался плавно, небрежно, как бы даже лениво. Но впечатление было обманчивое. В любой момент суперхищник способен был совершить фантастический по стремительности рывок. Огромные размеры были ему не помехой. Благодаря обтекаемой форме тела, заканчивающегося сильным хвостовым плавником, многотонное чудовище могло с лёгкостью обогнать современную торпеду.

Периодически Мегас поворачивал треугольную морду то вправо, то влево, то поднимал голову вверх, будто ища источник привлекающего её запаха. Его пасть с частоколом острых, как бритва зубов, приоткрывалась в нетерпеливом оскале.

Даже у опытного профи всё сжалось внутри от зрелища приближающейся смерти. Но одновременно охотник восхищённо подумал: «Настоящий Властелин морей!». Это был, конечно же, самец. Вне всякого сомнения!

Зубастая махина шла прямо на клетку! Кабинку начало раскачивать. Это давило на психику. Сейчас хищник схватит клетку и либо сразу расколет её, как орех, либо прежде немного позабавится, швыряя из стороны в сторону. Родригес толкнул старика в бок. Его выпученные глаза за стеклом маски красноречиво свидетельствовали о состоянии полицейского. Сержант торопливыми жестами показывал, чтобы старик стрелял поскорее. О том, что у него самого в руках мощная острога, сержант совсем забыл.

Джефф в ответ ткнул парня локтем в грудь и ещё погрозил кулаком, мол, не вибрируй! Хотя он сам весь сжался, глядя через окошко на приближающуюся чудовищную морду. Если бы не омывающая мощные челюсти морская вода, из пасти хищника доносился бы жуткий смрад разлагающейся плоти его многочисленных жертв. Устремлённый на охотника взгляд холодных глаз абсолютного убийцы, казалось, превращал внутренности в желе.

Джеффу случалось четыре часа провести в стае акул, плавая между шныряющих вокруг треугольных плавников. И он умел сохранить самообладание: не делал резких движений, не выделял в воду гормоны собственного страха, и акулы выжидали. Ведь любой резкий жест для хищниц — признак того, что перед ними слабое, боящееся их существо. И тогда нападение неотвратимо. Но сейчас он сам был близок к тому, чтобы запаниковать. Дрожащие руки плохо слушались его. Страх настолько помутил сознание, что Джефф ощутил себя трепыхающейся макрелью, шлёпнувшейся в воду с борта лодки, чтобы стать приманкой для подводного хищника.

Он инстинктивно попятился к задней стенке кабинки, ожидая кошмарного натиска. Но ничего такого не последовало. В боковом окошке появилась