Старшая сестра его величества. Власть - Алёна Цветкова

что устами младенцев глаголет истина. Была она и в смешных рассуждениях о дураках и умных советниках. Вот только как определить умный советник или дурак? Пожалуй, я мысленно фыркнула, такое только Богам под силу. А мы, простые смертные так и будем совершать ошибки и допускать просчеты...

Хотя и с Богами не все так просто. Герцогиня Бокрей готова нарушит клятву, данную Богине, чтобы спасти сына. Даже Боги ошибаются. И ничьей вины в этом нет.

— Анни, — рассмеялась я, — я так сильно тебя люблю!

— Мам, — щекотно захихикала дочь прямо в шею, — ну, конечно, ты меня любишь. Ты же моя мама! Пойдем к господину Первому советнику и попросим его отпустить нас с Катрилой посмотреть на циркачей? Он сейчас дома...

— Пойдем, — кивнула я, выпуская Анни из объятий. А когда она оказалась на полу, нарочито тяжело вздохнула и заявила с печалью в голосе, — вот значит для чего ты ко мне пришла... А я думала, ты меня пожалеть хотела...

— Мам, — фыркнула дочь и захохотала, радостно сверкая глазенками, — ты же знаешь, что это не так! Ведь знаешь же, да? — спросила она через паузу, требовательно заглядывая мне в глаза.

— Конечно, — кивнула я, и взяла ее ладошку. — Пойдем, попробуем уговорить «дедушку», отпустить вас на прогулку...

Анни фыркнула, четко уловив тональность слова «дедушка», и со счастливой улыбкой потащила меня в кабинет главы рода.

Моя дочь оказалась права. Даже Третий советник не смог противиться обаянию маленькой девочки, которая не обращая внимания на лед в глазах и маску холодного равнодушия на лице, залезла на колени к «дедушке» и, жалобно глядя в глаза, дрожащим голоском попросила отпустить ее «посмотреть на циркачей».

Как герцог Бокрей ни старался, а я видела, сердце его дрогнуло, руки непроизвольно обняли ребенка, а в глазах мелькнуло что-то такое... хорошее... Анни, конечно же, получила все, что хотела. И разрешение, и карету, и сопровождение, и охрану. Сначала Третий советник, правда, предложил привезти цирк прямо в замок. Но моя дочь обиженно заявила, что в замке не так весело смотреть на их выступление. Слишком мало народу. Но если «дедушка» разрешит привести в замок зрителей, то она, пожалуй, согласиться никуда не ехать.

Я смотрела на эту сцену с улыбкой и некоторым удивлением. Мне не помешало бы поучиться у собственной дочери умению вить веревки из окружающих.

— Спасибо, дедушка, — довольная Анни спрыгнула с коленей Третьего советника и подбежала ко мне. — Мам! Дедушка разрешил нам поехать смотреть цирк! Пойдем, надо быстрее выезжать! А то все пропустим!

Она схватила меня за руку и потащила прочь из кабинета. Все произошло так быстро, что крик Третьего советника догнал нас уже за дверями:

— Абрита! А вас я попрошу остаться!

От неожиданности я даже споткнулась. А из памяти Елены Анатольевны, всплыла фраза из какого-то фильма про разведчика в тылу врага. Я толком не помнила, что там было до и после, память этой души потихоньку уходила в глубину за ненадобностью, изредка, как сегодня, прорываясь на поверхность, но эмоциональный окрас сцены совпадал совершенно четко.

Делать было нечего. Я вернулась в кабинет Третьего советника и уставилась на него, транслируя молчаливый вопрос. Зачем я ему понадобилась?

Где-то на краю сознания, невольно скользнул страх, что ему доложили о нашем вчерашнем разговоре с герцогиней Бокрей. Или сама герцогиня не сдержала слова и проболталась, выдав мою тайну. Но я подавила его в зародыше. Анни предупредила бы меня, если бы такое случилось. В способности своей дочери я верила безоговорочно.

— Абрита, — Третий советник не стал тянуть кота за хвост и начал разговор почти сразу, как я закрыла дверь его кабинета, — мне доложили, что сегодня вы ездили в Дом гильдий. Господин Корс приболел и вопреки моему приказу отпустил вас на эту встречу одну. С ним я разберусь позже, а сейчас я хотел бы знать, с какой целью вы встречались с господином Эрригом, и что такое важное ему сообщили, что он сразу же поехал в замок Фалжо?

С каждым его словом в моей груди поднималась тревога... Я удивленно смотрела на Третьего советника и все, что могла, только спросить:

— Но откуда вы все узнали?!

Он довольно улыбнулся:

— Я же предупреждал вас, моя дорогая Абрита, что буду следить за каждым вашим шагом, чтобы у вас не было соблазна обмануть меня. И, поверьте, — его улыбка стала самодовольной, — мне известно о вас гораздо больше, чем вам кажется. Я в курсе каждой вашей встречи и каждого разговора, что вы ведете...

А вот это он сказал совершенно зря. Меня сразу отпустило. Третий советник блефовал. Если бы он на самом деле знал все, то вряд ли позволил бы не и дальше играть роль герцогини. Скорее всего о сегодняшней встрече ему известно от кучера, ведь я везде ездила именно на герцогской карете, а не на своей. Так было нужно для нашего с господином Элдием плана.

Но и в моей встрече сегодня не было ничего секретного. И я, присев на кресло, улыбнулась и ответила:

— Вам все уже известно. В прошлом году я зарегистрировала гильдию промышленников. И сегодня ездила в Дом гильдий для того, чтобы вопрос о присоединении гильдии промышленников к Дому включила в повестку дня ближайшего совета. Я собираюсь легализовать свою мануфактуру по изготовлению вязанных изделий и открыть еще одну — прядильную...

— А вы уверены, что главы гильдий поддержат вашу идею? — задал следующий вопрос Третий советник. Он говорил вроде бы холодно и безразлично, но моя интуиция встрепенулась, я чуяла, за этими вопросами что-то есть...

— Поддержат, — кивнула я. — На моей стороне бывший секретарь Дома гильдий. Ему известны все слабые стороны глав гильдий, и я собираюсь сполна воспользоваться этими знаниями.

— Шантаж и подкуп? — Третий советник вскинул бровь в показном удивлении.

Я пожала плечами и улыбнулась:

— На войне все средства хороши. А шантаж и подкуп не самое плохое оружие...

Третий советник фыркнул и рассмеялся.

— В который раз убеждаюсь, моя дорогая, что вам не повезло родиться женщиной. Будь вы мужчиной, я бы сказал, что вы далеко пойдете...

Теперь улыбнулась я:

— Я уже далеко пошла, господин Первый советник. И принадлежность к женскому полу мне вовсе не помешала.

— Да, вы правы, — кивнул третий советник. — Пожалуй, я все таки скажу