Старшая сестра его величества. Власть - Алёна Цветкова

понижался. И последние фразы она произнесла так тихо и медленно, как будто бы просто размышляла вслух. Она не смотрела на меня и, вообще, будто бы забыла о моем существовании. Больше всего это было похоже на очередной приступ неадекватного поведения. И я уже собиралась выйти, чтобы предупредить Третьего советника, что у его жены снова плохо с головой. Но тут моя свекровь встрепенулась и вновь заговорила нормально.

— Маленькая Шерши построила сеть осведомителей. У нее есть свои люди и в королевском замке, и в замках всех Высоких родов. Даже здесь, у моего мужа, каждая вторая служанка доносит ей обо всем, что происходит в нашем доме. Если вы хотите узнать секреты Высоких родов, то вам нужно наладить отношения с баронессой Шерши. Поверьте, если вам удастся заинтересовать ее и привлечь на свою сторону, то вы получиться гораздо больше, чем можете себе представить. Иногда я не знаю, на кого работает моя любимая сестренка. Но это точно не Великая Мать... не мой муж... и даже не Богиня...

Герцогиня вскинула голову. Ее глаза пылали огнем сумасшествия. Она громко и неестественно захохотала:

— Эта гадина отомстила мне за предательство! За то, что я поступила не так, как хотела она! Хотя когда мне! Мне! Нужна была помощь, она оставила меня и исчезла! Как будто бы ее никогда и не было рядом!

Она вскочила и забегала по гостиной, громко крича на разный лад, что сестра украла ее жизнь, а Богиня вместо того, чтобы быть на ее стороне, ушла, оставив ее одну. А теперь, через много лет появилась и хочет, чтобы она все забыла и простила всех, как будто бы ничего и не было... А она не будет никого прощать...

Это было по-настоящему страшно. Я вжалась в кресло и с ужасом смотрела на герцогиню Бокрей, которая прямо сейчас, на моих глазах теряла человеческий облик, превращаясь в бесноватую старуху.

На ее крики в покои влетела горничная, испуганно вскрикнула и тут же исчезла. Топот ног по коридору подсказал, что она побежала за помощью.

Я медленно, стараясь не привлекать внимание, мечущейся по комнате сумасшедшей старухи, попыталась бочком-бочком протиснуться к двери. Мне тоже, как и горничной, хотелось сбежать. Кто знает, что придет в голову этой психованной.

И я уже почти дошла до двери, когда моя свекровь заметила мои передвижения, и замерла. Выглядела она ужасно. Волосы растрепались, платье сбилось, в глазах горел потусторонний огонь, а из уголка перекошенного рта текла тонкая струйка слюны...

— Ну, куда же ты?! — вкрадчиво спросила она, продвигаясь ко мне. И захохотала. — Моя дорогая Елина?! — сдала она меня, как раз в тот момент, когда дверь распахнулась и в комнату к жене ворвался встревоженный Третий советник. — Обними свою тетушку! — рванула она ко мне. Но он встал на ее пути и схватил свою жену, с силой прижимая ее к себе.

— Абрита, вам лучшей уйти, — хмуро заявил он, не глядя на меня, пытаясь удержать супругу, которая с неестественной силой вырывалась из его рук.

Я сглотнула. В голове шумело, как будто бы неведомый кузнец колотил молотом по железу. Единственное о чем я думала в этот момент, услышал ли он, как именно меня назвала его жена или нет?

— Абрита! — рявкнул Третий советник, — уходите немедленно!

— Абрита?! — взвыла в его руках изменившаяся до неузнаваемости герцогиня. И громко захохотала. — Да, она такая же Абрита, как я Саирла! Меня зовут Ромина! Ромина! Ромина! Ромина! — орала она, как резанная. А потом замолчала, обмякнув в руках Третьего советника и, глядя на него с мягкой улыбкой, заявила, — а ее — Елина...

И, закрыв глаза, потеряла сознание...

Глава 37

Третий советник подхватил жену на руки и уложил на диван. Я так и стояла на том самом месте, до которого успела дойти, до тех пор пока старуха меня не заметила. Мне казалось, как будто бы подо мной разверзлась пропасть, и я лечу туда, бестолково махая руками и ногами, и безуспешно пытаясь ухватиться хотя бы за что-нибудь.

Теперь мой враг знает правду обо мне. И это конец...

— Абрита, — Третий советник повернулся ко мне, — раз вы здесь, велите служанке поторопиться. Приступ очень сильный, лекарство нужно немедленно. Иначе она сейчас снова придет в себя и тогда не получится заставить ее выпить отвар.

Я смотрела на Третьего советника и не понимала, что именно он говорит. Вместо этого я уже слышала и видела, как он довольно ухмыляется и приказывает запереть меня, чтобы я не смогла сбежать снова. А потом отправляет людей, чтобы они уничтожили Фиодора...

Мимо меня пробежала перепуганная служанка с большой глиняной кружкой, над которой вился парок. Тошнотворно запахло травами.

Третий советник суетился над своей женой, лично вливая ей в рот отвар ложкой и тщательно следя, чтобы она его проглотила.

А я все стояла. Вместо того, чтобы бежать и прятаться, пока он занят, я стояла на месте и не могла двинуть ни рукой, ни ногой. Даже в голове было пусто. Только оглушительно бил кузнечный молот, отчего в ушах противно звенело, а во рту появился металлический привкус. Мне казалось, что я даже не дышала эти бесконечно длинные мгновения...

Третий советник и служанка совсем не обращали на меня внимания, о чем-то тихо переговариваясь резкими отрывистыми фразами.

Внезапно герцогиня Борей открыла глаза. Она не обратила внимания на что-то требовательно вопрошающего у нее супруга, ни на служанку, с кружкой лекарства в руках... Она смотрела прямо на меня. Не мигая.

— Помните, — громко и четко произнесла она, — вы принесли клятву, что исполните мою просьбу. Богиня не прощает клятвопреступников. И если не хотите закончить как я...

Она не договорила. Ее стала бить крупная дрожь. Изо рта пошла пена. И через несколько минут герцогиня Бокрей скончалась на руках своего супруга...

— Все, — выдохнул Третий советник, выпрямляясь над женой, и холодно и равнодушно приказал испуганно замершей служанке, — позовите моего поверенного. Надо зафиксировать смерть ее светлости герцогини Бокрей.

Служанка, не обращая внимания на слезы бегущие из глаз, тряхнула головой и мгновенно исчезла, забыв кружку с отваром на столике рядом с диваном. Как только за ней захлопнулась дверь, Третий советник сник... Он присел на край дивана рядом с умершей и взял жену за руку... Он смотрел на ее бледный лик, молчал, и