День мертвых - Майкл Грубер

– Сучка-гринга, я так и знал, что мы снова встретимся, – сказал он.

Стата для виду попятилась, держа руки сзади. Он придвинулся ближе. Она уселась на корточки и вжалась спиной в угол, образованный двумя перемычками.

Куэльо помахал «кольтом».

– И из этой пукалки ты меня подстрелить хотела?

– Могла бы – подстрелила бы, – отозвалась она.

Ее тон ему не понравился; нахмурившись, он подступил еще на шаг и теперь нависал прямо над ней. Она чувствовала запах его одеколона.

– Знаешь, chiquita, а ты ведь вообще ни хрена не понимаешь, что сейчас с тобой случится. Думаешь, раз ты гринга, тебя спасут – не папаша, так морпехи, да? Только я от тебя хочу уважения, усекла? Будешь делать все, что я скажу, и улыбаться при этом, потому что…

– А я думала, тебе только мертвеньких трахать нравится, – перебила она. – И меня бы это устроило, потому что, честно говоря, я скорее умру, чем буду что-то делать с таким извращенцем и уродом, как ты.

Он с улыбкой кивнул.

– Ой-ой. Ну болтай, болтай, chiquita. Посмотрим, как ты заговоришь, когда я насру тебе в рот. И ты еще меня об этом умолять будешь. Для начала можешь отсосать.

Он сунул пистолет в карман, распахнул халат и подался вперед, правой рукой потянувшись к ее волосам.

Стата резко распрямилась, вложив в рывок всю силу своих натренированных ног, и врезалась макушкой ему в нос. Куэльо отшатнулся, но она метнулась следом, вцепившись левой рукой в ворот его халата. А правой вогнала металлическую ручку ему в горло, чувствуя, как глубоко та проникает в трахею.

Он кое-как высвободился и, выпучив глаза, потянулся к горлу, нащупал ручку, выдернул. Из раны гейзером забила кровь. Куэльо закашлялся; слышно было, как в трахее булькает жидкость – это он пытался дышать, несмотря на кровь, хлынувшую в бронхи. Стата хорошенько прицелилась, собралась и со всей силы пнула его в неприкрытые гениталии. Колени бандита подогнулись, и он сложился вдвое, лицо его стало лиловым. Она отступила и сделала бросок, ударив его в живот и сбив с ног. «Кольт» выпал у него из кармана и заскользил, вращаясь, по полу. Она подняла его. Курок оказался взведенным. Она выстрелила Куэльо в голову, тот повалился и затих.

Она подождала перед дверью с пистолетом в руке. Тишина. Должно быть, остальные подумали, что он ее убил и сейчас предается некрофильским утехам. Стата открыла дверь и посмотрела в обе стороны. Коридор был пуст. Она пробежала тем путем, которым ее вели, – по двум лестницам, а оттуда к двери, ведущей на палубу. Взглянув в окошко, она увидела двоих мужчин – те сидели за одним из столиков спиной к ней, лицами к морю, пили и курили. Она как можно тише отворила дверь, встала в стойку, держа пистолет обеими руками, тщательно прицелилась и выстрелила одному из них в затылок. Второй развернулся и вскочил на ноги. Он потянулся к поясу, и Стата загнала ему в грудь три пули с полыми наконечниками. У мужчины был удивленный вид, он успел вытащить собственный пистолет, потом сел и умер. Тогда, не выпуская из руки дедушкин «кольт», она бросилась через леер в море.

Погрузившись в воду, она проплыла под кормой, вынырнула под свесом вышки для ныряния и схватилась за одну из опор, невидимая с палубы. Яхта медленно дрейфовала в южном направлении. Лодка, на которой ее привезли, волочилась следом на лине. На секунду Стата задумалась, не умыкнуть ли ее, но сразу откинула эту мысль. По скорости моторке не сравниться с яхтой, и на борту наверняка есть оружие, с помощью которого ее можно снять издалека. Так что она тихо плыла вместе с судном, размеренно и глубоко дыша. Послышались крики, шум и гам, топот многочисленных ног. Должно быть, они обнаружили дохлого Поросенка; скорее всего, спорят сейчас, что предпринять и кто теперь за старшего. Спешить к Эль Хабали с новостью, что его сын и наследник мертв, точно никто не станет. С такими вестями без ее головы в коробке лучше не являться.

Кто-то включил прожектор и направил на море. А если он додумается заглянуть под вышку? Пора уходить. Она сунула пистолет рукояткой вниз в просторный нагрудный карман и застегнула тот на пуговицу – наружу торчало лишь дуло. Поглубже вдохнув, Стата нырнула и поплыла на восток, в сторону суши. Ей и раньше удавалось продержаться под водой на дистанции в сто с лишним метров, а сейчас она шла на личный рекорд. Море было теплое, температуры тела; плыла она с легкостью – брассом, по-лягушачьи раскидывая ноги, стараясь максимально использовать каждый толчок. Когда она наконец вынырнула и оглянулась, яхта осталась в отдалении, а световое пятно от прожектора шарило метрах в двадцати от Статы. По-собачьи поддерживая себя на воде, она подождала, пока волна приподнимет ее, надеясь разглядеть огни на берегу.

Только никаких огней не было. Она оказалась посреди темной пучины, освещенной полумесяцем и крапинками звезд, над поверхностью воды была только ее голова да стремительно отдаляющееся судно. За время ее заточения яхта не стояла на месте, и Стата понятия не имела, много ли та успела пройти. Если яхта направлялась в открытое море, то сейчас до суши могло быть миль тридцать. Хотя зачем им двигаться в открытое море? Чтобы останки одной расчлененной девушки не выбросило на берег? По крайней мере, она знала, в какую сторону плыть, поскольку воображаемая линия, проведенная через рога месяца, должна была указывать на южный горизонт. Стата поплыла на спине, напрягая глаза. Никак на востоке что-то еле-еле светится? Она убедила себя, что светится, и поплыла. Пистолет тянул ее книзу с каждым замахом, но пускать его на дно она не собиралась.

Перед сном Мардер коротко переговорил с Бартоломео Ортисом. Они устроились за длинным столом под большой картой Скелли тет-а-тет – всех остальных отослали. Мардер взглянул на замызганный листок из блокнота, на котором Ортис школьными каракулями составил опись арсенала своей маленькой армии. Арсенал оказался до обидного скромным, хотя после наступления темноты группа отборных бойцов вскрыла подбитый наркотанк и сняла с изувеченных тел врагов тридцать два автомата «AR-15» и несколько тысяч патронов.

– Ну что вы думаете? Сможем ли мы удержать нынешний периметр с таким вооружением?

Ортис смутился. Его взгляд заблуждал по комнате, огромные руки, изуродованные шрамами, сжимали одна другую, будто старались выдавить решение всех проблем из самих себя.

– Ну так что же? Вы у нас главный командир, Ортис. Вам и решать.

– Дон Рикардо, я умею ковать. Я говорю людям, что делать, и обычно меня слушаются, иначе я использую вот это. – Он продемонстрировал свой внушительный кулак. – И еще я служил в армии, поэтому дон Эскелли и назначил меня командиром. Но я был всего лишь капралом и работал в автопарке. Резал, подгонял и гнул металл. Я не разбивал армий, понимаете?

– Да, понимаю, потому что сам я был книжным редактором. А Идальго – священником, Сапата – крестьянином, Вилья – бандитом, но все они возглавляли армии куда больше нашей. Мы делаем то, что можем и что требуется. Итак, реально ли нам удержать периметр?

Здоровяк опустил было голову, но тут же вскинул ее и посмотрел Мардеру в глаза.