Музыка ветра - Карен Уайт

Мерит не отвела глаз, и Лорелее даже захотелось захлопать в ладоши. Молодец! Хорошо держится. Сейчас она видела перед собой ту Мерит, о которой так много рассказывал ей когда-то Роберт.

– Да, он знал, что я боюсь воды, – коротко ответила она Гиббсу.

Гиббс молчал, явно ожидая продолжения. А все же он – отличный педиатр, лишний раз восхитилась про себя Лорелея. Ведь умение молчать – это лучший способ разговорить ребенка и заставить его поделиться с врачом всеми своими страхами о тех привидениях, которые живут под его кроваткой.

И Мерит продолжила свой монолог. Она заговорила с откровенным вызовом, будто ожидая, что Гиббс примется немедленно возражать ей.

– И при этом он испытывал какое-то сладострастное чувство удовлетворения при виде моего страха. Что-то во всем этом было извращенное. Словно он присутствовал при моем наказании, которое он считал вполне заслуженным. Вот только за что наказание? Я даже понятия не имела, что такого я сделала. Но вот он был таким, наш Кэл, не так ли? Везде и всюду искал обстоятельства, оправдывающие его, или, что еще хуже, расценивал все как справедливое возмездие, кару Господню за твои грехи, даже мнимые. И не столь уж важно, каким извилистым и запутанным был при этом ход его рассуждений.

У Гиббса дернулась от тика щека.

– А он хоть пытался каким-то образом помочь вам побороть этот страх? Научиться справляться со своими фобиями? Брал ли он вас когда-нибудь на море искупаться?

Мерит замерла на месте.

– Один раз.

У нее дрогнул подбородок, словно она собиралась еще что-то добавить к сказанному. Но в этот момент она содрогнулась всем телом, и Лорелея даже испугалась за нее. У Мерит был такой вид, что ее вот-вот стошнит.

– Ничего хорошего из его затеи не вышло. Свой страх я так и не поборола. Зато Кэл получил повод называть меня трусливым созданием. Наверное, так оно и есть. Ведь я до сих пор боюсь воды.

Какое-то время Гиббс и Мерит молча сверлили друг друга взглядами, словно ожидая, кто сдастся первым и отведет свой взгляд в сторону, признав поражение.

– Тогда почему бы вам не взять себя в руки и не постараться доказать себе обратное, доказать, что он был не прав? – медленно начал Гиббс, тщательно подбирая каждое слово.

Мерит взглянула на него с таким видом, будто он только что предложил ей стать на голову и спеть в таком положении какую-нибудь рэп-композицию. У нее уже задвигалась челюсть, словно она приготовилась в очередной раз озвучить свой отказ и сказать: «Нет!», но Гиббс снова опередил ее:

– Оставим пока в стороне все попытки Кэла помочь вам. Обещаю, вы получите от нашей прогулки одно лишь удовольствие. И еще раз клятвенно заверяю, что верну вас домой в целости и сохранности.

Лорелея безвольно откинулась на подушки. На душе у нее стало тепло и покойно, как это всегда бывало с ней, когда она в сотый раз просматривала свою любимую мыльную оперу.

Мерит лихорадочно оглядела комнату, словно пытаясь зацепиться за малейший предлог, чтобы ответить отрицательно. Ничего подходящего! Она снова посмотрела на Гиббса и с тяжелым вздохом выдавила из себя:

– Хорошо! Но только при условии, что мы вернемся домой пораньше, чтобы еще успеть купить холодильник.

Гиббс улыбнулся. Лорелея подумала, что у Мерит должно хватить опыта, чтобы понять, как слабеют колени у женщин, когда мужчина улыбается им такой улыбкой.

– Договорились! – коротко бросил он.

Мерит повернулась к дверям с видом мученицы, готовой взойти на костер, но Лорелея остановила ее.

– Прихватите с собой вон тот пакет с вещами от «Белл». – Она кивнула в сторону объемного пакета, стоявшего у дверей. – Кое-что из того, что я купила еще в Джорджии, нужно было бы вернуть. Там и ярлыки все есть. Разве что срок уже вышел. И теперь я могу сдать вещи только при условии, что куплю что-нибудь взамен. Но мне ничего не нужно. А потому я отложила несколько вещей для вас. Решила, вдруг они вам понравятся. Там, кстати, и один красивый купальник есть… сплошной, в стиле сороковых годов. Думаю, на вас он будет смотреться просто превосходно.

Какое счастье, порадовалась в душе Лорелея, что Мерит уже успела истратить весь запал своей энергии на препирательства с Гиббсом. В противном случае она ни за что на свете не стала бы молча подхватывать пакет с пола и ретироваться из комнаты, не проронив ни слова.

Они с Гиббсом прислушались к тому, как хлопал пакет по ногам Мерит, пока она шла по коридору к себе. Но вот за ней закрылась дверь ее спальни и стало тихо. А через пару секунд раздался громкий протяжный стон.

– Наверное, взглянула на свое отражение в зеркале, – констатировал Гиббс и виновато улыбнулся.

Лорелея рассмеялась и сразу же почувствовала себя гораздо, гораздо лучше. Вот что делает с людьми смех, подумала она. Самое лучшее лекарство на свете!

– Будьте добры! Подайте мне, пожалуйста, вон ту розовую тетрадь и ручку, – попросила она Гиббса.

А когда он выполнил ее просьбу, то тут же принялась строчить в свою тетрадь очередное наставление сыну, пока еще не забыла.

«Никогда не давай даме тюбик с помадой без зеркальца».

Я уставилась на собственное отражение в зеркале, висевшем над туалетным столиком в моей спальне. Купальник алого цвета сидел превосходно. Он действительно был выдержан в стиле ретро. Линия выреза в форме сердечка, нижняя часть, напоминающая коротенькие мальчиковые шорты. И хотя купальник был закрытым, я, тем не менее, чувствовала себя очень сексуальной. Правда, само это чувство было мне не так чтобы уж очень хорошо знакомо. Со стороны, наверное, выглядит так, будто влезла ненароком в чьи-то старые растоптанные башмаки. Но странно, мне не хотелось снимать с себя этот купальник. И переодеваться в шорты и в майку, в которых я щеголяла на нашей прогулке в прошлый раз, тоже не хотелось. Во всяком случае, я не могла заставить себя сделать это.

Раздался звонок в парадную дверь, а следом послышался жизнерадостный голосок Марис. Я обреченно вздохнула. Поздно! Пути назад нет. Послышался легкий стук в мою дверь.

– Мерит! Это я, Лорелея. Можно войти?

Я открыла дверь и отступила на шаг назад, давая ей возможность разглядеть меня всю с ног до головы.

– Вау! Превосходно! Аппетитная, словно свежая сдобная булочка с кусочком тающего масла сверху.

– Надо понимать, это комплимент? – спросила я, прикрывая за мачехой дверь.

– Да. Пора вам начать приучать себя к комплиментам. Во всяком случае, всякий раз при получении очередного комплимента делайте вид, что вы ни капельки не удивлены. Коротко поблагодарите, и на этом все.

Она попыталась изобразить свою фирменную ослепительную улыбку, но улыбка не смогла скрыть выражения усталости в ее глазах. Пугала также бледная желтизна кожи на шее и в области декольте, где макияж помочь уже не мог.