Музыка ветра - Карен Уайт

– Не знаю, понравится ли вам вот это, но на всякий случай я купила. Женщина никогда не должна выходить в люди без соответствующих аксессуаров. Вот! – Она протянула мне шифоновый шарф такого же оттенка, что и купальник. Шарф небрежно повис на ее руке, а на указательном пальце второй руки болтался солнцезащитный козырек в красно-белую полоску.

Я с сомнением покачала головой при виде этих аксессуаров.

– Спасибо, Лорелея. Большое спасибо! Но, честное слово, с меня достаточно и одного купальника. Разве нет?

– То есть вы хотите сказать, что с вас хватит и той красоты, что уже есть? Ах, солнышко мое! Красоты никогда не бывает много. А потому всем нам надо стараться изо всех сил выглядеть как можно красивее.

Ну не буду же я препираться с больной женщиной. А потому я безропотно стала перед зеркалом, а Лорелея принялась драпировать шарф у меня на плечах, завязав длинные концы спереди в красивый свободный бант.

– Вот это и есть наш последний штрих, – заметила она удовлетворенно. – Все равно что надеть котелок на голову Фреда Астера. – Она восхищенно хлопнула в ладоши и прижала руки к груди. – Вне всякого сомнения, красный – это ваш цвет. Вы выглядите просто фантастически.

– Спасибо, – ответила я, еще не до конца уверенная в том, что мне нужен красный шарф с бантом.

Лорелея подошла ко мне еще ближе.

– Ну вот! Сами видите, как все просто…

– Что все?

– Как просто можно заработать лишний комплимент.

Лорелея снова улыбнулась и взглянула на мое отражение в зеркале.

– Дайте-ка я покажу вам, как надевать козырек, не испортив прическу на голове.

Она развела в обе стороны края козырька и осторожно нацепила его мне на лоб, а потом защелкнула застежку под моим конским хвостом.

– Не подтягивайте его слишком высоко… Тогда у вас будет такой вид, словно вам море по колено. Но и слишком низко надвигать на глаза тоже не надо… Иначе никто не разглядит вашего лица. – Мы встретились взглядами в зеркале. – А хотите, я вам слегка подровняю челку? Вы потрясающе выглядите, но не беспокойтесь, я умею обращаться с ножницами.

От избытка новых идей у меня тут же закружилась голова, и я лишь слабо отмахнулась рукой.

– Спасибо, Лорелея. Но меня уже ждут внизу. Как-нибудь в другой раз.

– Ах, какая жалость, что у нас не было времени на педикюр. У меня есть такой изумительный лак для ваших ноготков. Тоже именно ваш цвет. Но зато я принесла подходящую губную помаду. И даже сейчас покажу вам, как следует ею пользоваться.

– Нет! – воскликнула я с нескрываемым ужасом, вспомнив, каким позором для меня обернулся предыдущий опыт. До сих пор ощущаю на языке запах мыла, с помощью которого я оттирала рот и губы, чтобы избавиться от следов помады. – Да если честно, то не вижу особой надобности в том, чтобы красить губы. Мы же отправляемся на лодочную прогулку, а потом будем загорать на пляже.

Лорелея одарила меня снисходительной улыбкой. Наверное, именно так она улыбается, когда Оуэн озвучивает что-то такое, что либо является неправдой, либо пока просто не поддается его разумению.

– Выглядеть красивой – это вовсе не значит быть такой, какой видят тебя люди. Это значит – дать остальным почувствовать, что ты сама думаешь о себе.

Я повернулась к мачехе.

– Снова из копилки наставлений вашей матери?

Лорелея покачала головой.

– Нет. Я сама дошла до этой простой истины.

Она положила руки мне на плечи и заставила снова повернуться лицом к зеркалу.

– Скажите честно, вы сейчас чувствуете себя красивой?

Лишь короткий миг понадобился мне для ответа.

– Да, чувствую.

Она улыбнулась во весь рот и сбросила руки с моих плеч.

– Вот и замечательно. Тогда будем считать, что я выполнила свою работу на отлично. Ступайте и развлекайтесь на полную катушку. Только не забудьте про солнцезащитный крем или лосьон.

Я быстро натянула шорты поверх купальника, затем схватила хозяйственную сумку, в которую уже раньше зашвырнула махровое пляжное полотенце и лосьон от загара.

– Все взяла. Ничего не забыла.

Лорелея недовольно нахмурилась при виде моей сумки.

– Нам еще предстоит поработать над вашими остальными аксессуарами. И ради всех святых! Прошу вас! Воспользуйтесь моими босоножками. Даже если они будут немного жать, все равно они будут смотреться на ногах гораздо лучше вашей обуви. Сами подумайте! Мокасины и купальник. Ужас! Босоножки я оставила у черного входа.

– Хорошо, – быстро согласилась я и ринулась к дверям. Но на пороге замерла, вдруг почувствовав, как сжалось у меня сердце от давно не испытываемых эмоций, переполняющих меня сейчас.

Несколько раз я делала попытку заговорить, но получилось не сразу, пока я не нашла подходящие слова.

– Спасибо. Спасибо за все. Я знаю, что не заслуживаю вашей доброты.

– Пожалуйста. В одном ты не права, Мерит, – ответила мне Лорелея, неожиданно перейдя на «ты». – Доброта нужна всем. И особенно тем из нас, кто считает, что мы не заслуживаем доброго отношения к себе.

Я вспомнила слова Гиббса, который как-то сказал, что никогда не встречал таких замечательных женщин, как Лорелея, и впервые я подумала, что он прав. И неожиданно для себя самой я вдруг рванула к ней и сжала ее в своих объятиях, почувствовав под своими пальцами, какие же хрупкие и тоненькие у нее косточки. Она тоже обняла меня и даже погладила по голове, словно я ребенок, которого она прекрасно понимает. И она даже знает, что еще мне хотелось бы сказать ей, но просто я пока не могу найти подходящих слов.

Я разжала кольцо своих рук, повернулась и выбежала из комнаты, не произнеся более ни слова. Главное, не зацепиться за что-нибудь ногой, подумала я, ничего не видя перед собой из-за слез, набежавших на глаза.

Пока я спускалась по лестнице, до меня снизу долетали оживленные детские голоса, но вот громко лязгнула задняя дверь, и в доме сразу же установилась звенящая тишина. Я распахнула дверь на кухню в полной уверенности, что там никого нет.

Гиббс стоял у стойки, перед ним лежал список пассажиров разбившегося самолета. Но вот он поднял глаза и не сумел скрыть своего удивления.

– Вау! – воскликнул он восхищенно.

Я уже почти была готова оглянуться назад, чтобы посмотреть, а не следует ли за мной по пятам Лорелея.

– Спасибо? – сдержанно поблагодарила я, как меня и учила Лорелея, но почему-то облекла свою благодарность в вопросительную форму.

Он слегка улыбнулся.

– Хорошее начало. Но следующий раз, когда станете благодарить, говорите утвердительным тоном, а не вопросительным.

Пропустив его реплику мимо ушей, я поставила на стол свою сумку и принялась разглядывать холодильник. Дверца распахнута настежь, морозильная камера уже успела оттаять полностью, внутри камеры темно. Потом я перевела взгляд на портативные кулеры, стоявшие на полу. В них Гиббс уже загрузил все замороженные продукты из вышедшего из строя холодильника.