Изменить судьбу - Юлия Богатырёва

Мы уже успели войти в дом и теперь стояли в приемной. Маринэ взглянула на часы, висящие над входом в следующую комнату, и внезапно всплеснула руками:

— Ой, ну вот я так и знала! Измаил меня убьет! Подождите меня здесь пять минут, я только возьму костюм, переоденусь и сразу поедем. Никуда не уходите, я мигом! — и девушка умчалась на второй этаж со скоростью ветра.

Как только она убежала, я устало присела на диванчик и прикрыла глаза. Адам устроился в кресле напротив, а Тимур плюхнулся на другой край «моего» диванчика и, оглядев нас с Адамом с ног до головы, неодобрительно покачал головой:

— Ну вы, ребята, даете… Что это вы там, у конюшни устроили? Вы так прилипли друг к другу, что, мне показалось, вас и бульдозером не растащишь!

— Да, так и было — устало подтвердила я. Адам расстроенно вздохнул, но промолчал. А Ибрагимов все не успокаивался:

— По-моему, еще бы немного, и вы бы начали целоваться не смотря на то, что Маринэ стояла от вас в двух шагах! — обвинительно проговорил Тимур попеременно поглядывая то на меня, то на Идолбаева — Вы соображаете, что делаете? Удивляюсь, как Маринэ этого не заметила!

Адам поставил локти на колени и спрятал лицо в ладонях:

— Да, это вполне могло произойти — глухо сказал он и обратился ко мне — Оль, прости, когда ты так близко, моя выдержка мне изменяет…

— Не извиняйся — грустно ответила я — ведь я чувствую то же самое. Мы слишком долго были вдалеке друг от друга. В этот раз нам удалось разъединиться только чудом. Но не факт, что нам так же повезет и дальше…

— Когда вы ей все расскажете? — нетерпеливо спросил Ибрагимов — Сколько можно тянуть кота за хвост? Теперь-то я понимаю, почему вы так переживали и боялись ее обидеть: Маринэ — чудесная девушка и она заслуживает того, чтобы ей все рассказали честно и открыто. А если вы при ней сорветесь… Худшего варианта я даже не могу себе представить! Это будет такое оскорбление, которое она не забудет до конца жизни! Так когда же вы с ней поговорите?.. Адам?

Любимый устало потер лицо ладонями:

— Сейчас. Вот она сейчас вернется, и я с ней поговорю — обреченно ответил он.

— Нет, сейчас нельзя — воспротивилась я — Если мы ее сейчас расстроим, то она не сможет выступать и потом за это обозлится на нас еще больше. Давай лучше потом, после выступления.

— Хорошо — согласился друг. И тут мы услышали веселый голосок Маринэ:

— А вот и я! Ну что, погнали?

Я встала и заставила себя улыбнуться — мне не хотелось, чтобы девушка опять принялась допытываться, отчего у нас такие кислые лица.

Адамова невеста повела нас к гаражу, на ходу вызванивая водителя. Через пять минут, мы уже были в машине. А еще через полчаса подъехали к месту назначения. У входа в клуб топтался высокий стройный парень в черных брюках и красной шелковой рубашке. Черные вьющиеся волосы были забраны сзади в небольшой хвостик, а почти черные глаза кого-то нетерпеливо высматривали. Я бы не стала обращать на него внимание, если бы парень не пошел нам навстречу, как только мы вылезли из машины и не набросился на Маринэ с упреками:

— Ага, явилась все-таки! Где тебя носит?! Здешний распорядитель мне уже весь мозг вынес своими замечаниями, что с такими безалаберными и бестолковыми кретинами как мы с тобой, он еще ни разу не работал! Почему я все это должен выслушивать в одиночестве, скажи на милость?!

— Измаил, дорогой, не сердись — Маринэ виновато потупила глаза, а потом встала на цыпочки и чмокнула его в щеку — У меня есть причина для опоздания. Посмотри, кто к нам приехал! — и девушка указала на нас, расцветая в радостной улыбке. Парень бросил на нашу троицу недовольный взгляд, и черные глаза неприязненно прищурились, когда он разглядел среди нас Адама:

— Ага, вот в чем дело. Ну, тогда мне все понятно. Привет, Адам — поздоровался он.

— Здравствуй, Измаил — серьезно ответил мой друг — Извини, что мы задержали Маринэ, поверь, это не специально. Идите, мы не будем больше вам мешать, погуляем пока по окрестностям.

Партнер по танцам молча развернулся в сторону входа, но Маринэ дернула его за руку:

— Подожди, ты ведь еще не познакомился с остальными. Смотри, это Оля. Помнишь, я тебе рассказывала? А это — Тимур, друг Оли и Адама. Они все вместе приехали. Правда, здорово? — девушка вся так и лучилась удовольствием от того, что ей выпала возможность нас познакомить. Измаил пожал Тимуру руку, а потом перевел заинтересованный взгляд на меня и сказал:

— Здравствуй, Оля. Наслышан о тебе. Любопытно с тобой познакомиться, надеюсь, пообщаемся после выступления — и строгое лицо осветилось такой широкой улыбкой, что сразу стало весьма симпатичным. После чего, парень развернулся, схватил Маринэ за руку и потащил в направлении клуба, бросив на ходу через плечо — приходите где-то через час. Как раз все успеют подготовить. Я скажу охране, чтобы вас пропустили.

Мы погуляли по городу, и отведенный нам час пролетел почти незаметно. Когда мы вернулись к клубу, солнце уже начало клониться к деревьям. У входа уже потихоньку собиралась толпа посетителей. Увидев их, я сразу вспомнила свою нелюбовь к клубам и большим скоплениям народу, но мне так хотелось посмотреть на выступление Маринэ, что я решила, что как-нибудь один вечер это перетерплю. Адам нахмурился, взял меня за руку и повел меня окружным путем к охраннику, стоящему напротив входа. Тимур замыкал наш миниотряд.

— Простите, — обратился мой любимый к здоровому шкафу в спецодежде с надписью «секьюрити» — Мы друзья Измаила и Маринэ Шагировой, которые будут здесь сегодня выступать. Они сказали, что вы нас пропустите. Можно войти?

Охранник молча посторонился, освобождая нам вход, и мы вошли внутрь, спиной чувствуя завистливые взгляды тех, кто остался снаружи. Внутри клуба после яркого солнечного света было совсем темно. Когда глаза привыкли к полумраку, я разглядела подсвеченную барную стойку, широкое возвышение у дальней стены (видимо, сцену) и несколько столов и стульев в дальнем от сцены углу. Все остальное немалое пространство было пустым и, судя по всему, представляло собой танцпол. Подняв голову, я увидела большой блестящий шар, который по идее должен был крутиться и испускать разноцветные блики, но в данный момент он был выключен. Еще в помещении имелся балкон, который огибал весь зал по периметру. Через резные перильца виднелись небольшие столики на вычурных ножках и стулья (видимо, там посетители могли передохнуть от танцев и перекусить).

— Ну что, пойдем, займем себе столик? — предложил Тимур, тоже посмотрев в сторону балкона. Мы с Адамом кивнули и молча двинулись за ним.

Столик мы заняли очень вовремя, потому что не успели мы толком устроиться, как в зал хлынул поток отдыхающих и вскоре и нижний, и верхний этажи заполнились до отказа. В помещении стало душно и тесно, и я брезгливо поморщилась, сразу вспомнив, за что так сильно не люблю клубы. Из динамиков мощным потоком полилась музыка. Диджей старался во всю, и вскоре большая часть народу внизу дергалась и отрывалась под ритмичную музыку. Слишком громкая музыка била мне по ушам, и я почувствовала еще больший дискомфорт. Я подумала, что надо как-то экранироваться если не от шума, то хотя бы от людей и мысленно окружила себя зеркальной сферой, которую уже однажды использовала как защиту от слишком тесного контакта с Адамом. Стало чуть полегче, но чувствовалось, что в нынешнем усталом состоянии я не смогу долго удерживать эту сферу. К счастью, на сцену вышел мужчина в деловом костюме (видно, тот самый распорядитель, о котором упоминал Измаил). Громкость музыки сразу убавилась до едва слышной, и вместо нее мы услышали усиленный микрофоном голос мужчины в костюме: