Первая конная армия - Семен Буденный

В соответствии с директивой Реввоенсовета Кавказского фронта Первая Конная армия 11 февраля начала свой марш в район Платовская, Шара-Булукский. Предварительно были подробно разработаны и объявлены в приказе маршруты движения каждой дивизии, пункты остановок на все дни перехода и указан порядок работы тыла. Задача тыла была весьма сложной, так как

Конармия отрывалась от своих баз снабжения на сто с лишним километров. Фактически можно было рассчитывать только на местные средства и на трофеи. Е.А. Щаденко со штабом армии и тыловыми учреждениями оставался в Таганроге.

Марш на Платовскую был исключительно трудным. Конармия шла без дорог по левому берегу Сала. Лошади выбивались из сил, артиллерия и обозы буквально тонули в рыхлом метровом слое снега. Пулеметные тачанки пришлось закрепить на санях.

Встречавшиеся по пути хутора были разорены белоказаками, а некоторые сожжены дотла. Особенно плохо дело обстояло с фуражом. В полосе движения Конармии действовали преимущественно конные части противника, и все местные запасы фуража были уже съедены. Нашим бойцам приходилось кормить своих коней главным образом неубранной пшеницей, вырывая ее из-под снега.

К вечеру 14 февраля, проделав стотридцатикилометровый марш, Конармия вышла в район станицы Платовской, а 15 февраля, переправившись через Маныч в районе Казенного Моста, близ станицы Великокняжеской, повела наступление на станцию Шаблиевку.

4-я дивизия, продвигавшаяся в авангарде армии, в 22 часа 15 февраля неожиданно натолкнулась на 50-ю стрелковую дивизию 10-й Красной армии. Бойцы 50-й дивизии, возглавляемые начдивом Ковтюхом, лежали в глубоком снегу и вели бой с бронепоездом и пехотой противника, оборонявшими станцию Шаблиевку. Пользуясь темнотой, передовые части 4-й дивизии обошли белогвардейцев с юго-запада и совместным ударом с частями 50-й дивизии выбили их из Шаблиевки, захватив в плен батальон пластунов 1-го Кубанского корпуса генерал-лейтенанта Крыжановского.

Овладение Шаблиевкой явилось началом боевых действий Первой Конной армии на Северном Кавказе.

Ковтюх сообщил нам, что в направлении Екатериновка, Новый Маныч и Бараники, кроме его дивизии, действуют отдельная кавалерийская бригада Курыппсо и 20,32 и 34-я стрелковые дивизии

й армии.

Командующий 10-й армией А.В. Павлов потерял связь с этими дивизиями, и они действовали по собственной инициативе. Посоветовавшись с Климентом Ефремовичем, мы решили в интересах выполнения задачи фронта временно подчинить в оперативном отношении стрелковые дивизии 10-й армии и кавбригаду Курышко Реввоенсовету Первой Конной армии. Приглашенные в Реввоенсовет начальники стрелковых дивизий выразили свое согласие с принятым нами решением. Непосредственное руководство пехотой 10-й армии было возложено на М.Д. Великанова — начдива 20-й стрелковой дивизии. Великанов принадлежал к славной плеяде талантливых советских военачальников, выдвинутых Коммунистической партией, воспитанных ею и закаленных в боях с врагами молодой Советской республики. Еще на Восточном фронте, в борьбе с колчаковскими полчищами, он проявил себя смелым, решительным и расчетливым командиром.

Хороший был у него и начальник штаба дивизии Б.В. Май- страх. Он не только вполне соответствовал своему назначению, но, как показали дальнейшие события, мог с успехом самостоятельно командовать дивизией.

Следует сказать, что 20-я стрелковая дивизия была одной из сильнейших и полнокровных стрелковых дивизий Кавказского фронта.

К тому времени, когда 6-я и 11-я кавалерийские дивизии подходили к Шаблиевке и Екатериновке, 20-я стрелковая дивизия согласно ранее отданному по дивизии приказу вела наступление на станцию Торговая (Сальск) и село Воронцово-Николаевка, обороняемые бронепоездами и пехотой корпуса генерала Кры- жановского.

В помощь 20-й стрелковой дивизии была послана разведгруппа Конармии под командованием начальника разведотдела армии И.В. Тюленева. Разведгруппе ставилась задача обойти станцию Торговая с запада и юга и порвать железнодорожные пути на Батайск и Тихорецкую.

В ночь с 16 на 17 февраля станция Торговая и село Воронцово- Николаевка были очищены от белогвардейцев. Из трех действовавших там бронепоездов противника один был подбит нашей пехотой, а два ушли в направлении станции Развильное, в район сосредоточения основных сил 2-го Кубанского корпуса генерала Науменко.

18 февраля 4,6-я кавалерийские, 20,34 и 50-я стрелковые дивизии сосредоточились в Торговой и в Воронцово-Николаевке.

К этому времени, после пасмурной, с большими снегопадами погоды, начались морозы, достигавшие двадцати семи градусов. Они сковали глубокие снега толстой ледяной коркой. Движение войск, особенно кавалерии, очень уставшей после большого перехода по бездорожью, в таких условиях было неимоверно трудным. Лошади проваливались в сугробах и резали ноги о ледяную корку; плохо одетые бойцы обмораживались.

Это заставило нас дать отдых всем частям Конармии и стрелковых дивизий. Всем начдивам были указаны участки для организации круговой обороны и расположения сторожевых застав. Время отдыха было решено использовать для пополнения частей за счет добровольцев, подтягивания обозов, распределения боеприпасов, продовольствия, фуража, обмундирования, для ковки лошадей.

Получив сведения о переброске Первой Конной армии для действий в стыке белогвардейских армий, белогвардейское командование сняло с фронта лучшие конные части и, объединив их в группу под командованием генерала Павлова, спешно начало перебрасывать эту группу в район станицы Великокняжеской с целью удара в тыл Конармии.

Вот как об этом писал Деникин: «26 января я отдал директиву о переходе в общее наступление северной группы армий с нанесением главного удара в Новочеркасском направлении и захватом с двух сторон Ростово-Новочеркасского плацдарма. Наступление должно былоначаться в ближайшие дни, и к этому времени ожидался выход на усиление Кубанской армии (быв. Кавказской) пополнений и новых дивизий...

В эти предположения вторглись два обстоятельства...

Первое — 30 января (ст. ст.) получено было сведение, что Первая Конная советская армия перебрасывается вверх по Манычу на тихорецкое направление; второе — неустойчивость Кубанской армии. Центр ее был прорван, и неприятельская конница 10-й армии пошла вверх по р. Б. Егорлык, в тыл Торговой, угрожая сообщениям с Тихорецкой.

Приходилось разрубать узел, завязавшийся между Великокняжеской и Торговой, — разбить там главные силы противника. Ген. Сидорин выделил наиболее сильную и стойкую конную группу ген. Павлова (10—12 тысяч), которому была дана задача, следуя вверх по Манычу, совместно с 1-м корпусом ударить во фланги и тыл конницы Буденного...»

16 февраля кавалерийская группа генерала Павлова опрокинула в районе хутора Веселый корпус Думенко и, отбросив его за Маныч, начала форсированный марш в район Великокняжеской. Продвигаясь по глубокому снегу, в стужу и метель, по бездорожному и безлюдному левобережью Маныча, генерал Павлов измотал силы своей конной группы и, не достигнув Великокняжеской, заблудился. Наконец ночью 18 февраля полузамерзшая, измученная блужданием по непролазным снегам конница Павлова подошла к селу Воронцово-Николаевке и столкнулась со сторожевыми заставами 4-й и 6-й кавалерийских дивизий. Следует сказать, что в связи с морозом не все наши части хорошо несли сторожевую службу, поэтому некоторые из них были застигнуты противником врасплох.